Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
на службу, он рвался совсем в другую сторону. Тут и к гадалке ходить не надо: нам понятно, и Беата наверняка знает, куда он поехал…
— К любовнице, — кивнул Кудеяров, — я думаю, что дядя Петя с майором Щегловым очень быстро это поймут и приедут к девушке с вопросами. А пока они пропустили еще один немаловажный факт: Беата Александровна, оставшись одна, в скором времени стала скучать, начала звонить мужу, но тот не отвечал. Муж или не забрал из кабинета свой телефон, или не хотел с ней говорить. Около пяти она решила заскочить в городскую квартиру, дождаться его там…
— Но они не договаривались там встретиться?
— Нет… Но она сказала сегодня, что хотела заодно взять что-то из одежды. Вошла в квартиру, заметила свет в гостиной, заглянула туда и увидела лежащего на полу мужа. Лежал он лицом вниз, и в его спине, по ее словам, была дырка и везде кровь… Она закричала, бросилась к соседям… А те сразу позвонили в полицию, сообщили, кто убит, из полиции сообщили в ФСБ… Вот что мне известно.
— Из какого оружия был произведен выстрел? — спросил Францев.
— Вот, — сказал Павел и поднял вверх указательный палец, — и здесь большой вопрос. Спецы заявляют с высокой степенью вероятности, что Оборванцева застрелили из снайперской винтовки «Выхлоп». Пуля попала в спину, прошла рядом с сердцем, вышла из груди, задев верхнюю полую вену. Шансов выжить не было. Калибр винтовки двенадцать и шесть.
— Я и не слышал про такую винтовку, — удивился участковый.
— Разработана недавно по заказу ФСБ. Она бесшумная, прицельная дальность шестьсот метров. Пробивает легкую броню, не говоря уже о всех видах бронежилетов. Стреляли в окно квартиры Оборванцевых метров с четырехсот. Место, откуда велась стрельба, установлено: крыша дома на Потемкинской. Думаю, что стрелка уже засекли по камерам видеонаблюдения. Длина винтовки без глушителя шестьдесят два сантиметра. В чем-то киллер должен был ее нести.
— В специальном чехле, а может, в большом рюкзаке, в свернутом мешке, под пальто можно или под длинной курткой, — подсказал Николай. — Длинный широкий пуховик — идеальный вариант, если винтовку привязать сзади, надеть пуховик и прикрыть голову капюшоном.
— Разберутся, — уверенно заявил Кудеяров. — Интересно, где киллер взял винтовку? Потому что купить ее невозможно.
— Купить можно все, — опять возразил Францев, — просто надо знать, где покупать. Меня другое удивляет. Мы провели достаточно времени с двумя офицерами ФСБ, и они практически ничего нам не сообщили. Не обязаны, конечно, но полковник Порываев и вовсе дурочку включил, начал притворяться пьяным. Зачем? Таким образом пытался вывести на откровения тебя?
— Не знаю, — ответил Павел и пожал плечами. — Но пока мы общались, дяде Пете несколько раз звонили, и он выходил из-за стола в другую комнату, чтобы мы не слышали, что он там обсуждает и с кем. Но понять его можно: в городе создана специальная группа из представителей правоохранительных органов, и мы с тобой туда не входим. А вообще Порываев считается одним из лучших следователей городского управления ФСБ, если не самым лучшим.
— Да и хорошо, что мы ни в какую группу не входим, — согласился Николай, — у нас и своих дел хватает, и убийство Дробышева тоже не наше дело. Хотя убийца, скорее всего, Диденко: только как это доказать? А еще я хочу проверить проживающую на моей территории невесту Дробышева. А ведь о том, что она невеста, мы знаем с ее слов. Ведь всякое бывает в жизни: люди сходятся, расходятся, не имея желания связывать себя узами брака. А ведь кто-то из них, возможно, строил планы. Возьмем хотя бы данный случай. Эдик, измученный одиночеством, берет на работу девушку, которая тут же переезжает к нему. Она видит вокруг богатые дома, шикарные автомобили, дамы в дорогих шубах по вечерам выгуливают собачек… Девушке хочется такой же красивой жизни. Влюбленный Эдуард оформляет на нее свой дом, надеясь, что это удержит ее. И не понимает, что он ей не нужен.
— Не надо ничего выдумывать, — попросил Кудеяров, — фантазия в нашем деле только мешает…
Дверь приоткрылась, и в кабинет заглянула Нина.
— Иван Андреевич пришел, — сообщила она.
Писатель сидел за столом и сокрушался, что явился в гости всего с одним букетом. Он видел, что вся гостиная заставлена цветами, но все равно укорял себя за бездушие. Судя по всему, он уже посетил какой-то дом, может быть, даже не один, и «напоздравлялся» прилично.
Францев обнял гостя, то же самое сделал Кудеяров. После чего Павел поинтересовался:
— Над чем работаете?
Иван Андреевич задумался, словно припоминая, а потом мотнул головой.
— Стыдно признаться, но ни над чем, ничего не лезет. — Карсавин постучал себя по голове, словно демонстрируя место, куда ничего не лезет. — Есть, правда, одна мысль: написать роман-расследование убийства американского писателя Джека Лондона.
— А разве он не сам себя? — удивилась Нина.
— Нет, конечно, — встрепенулся Иван Андреевич.
— И мне казалось, что он застрелился, — включился в разговор Францев.
— Ну, во-первых, не застрелился, а отравился морфием, который ему прописал врач, — уверенно заявил писатель. — Такова была официальная версия: якобы не рассчитал дозу. Так сказали врачи и полицейские, а потом уж газеты стали трындеть о его самоубийстве. А с чего ему себя убивать? Высокий, красивый, сильный сорокалетний мужчина, который только что расстался с нелюбимой женой, которая ему изменяла и даже не скрывала этого. Чарми к тому же была некрасива, но в свое время завалила его любовными письмами. Потом они переспали, и Джек, как честный человек, просто обязан был на ней жениться. А вообще он был заражен социалистическими идеями, мечтал о революции. Социалистическая партия, в которой он состоял почти двадцать лет и был одним из ее лидеров, становилась все популярнее. А потом все партийные руководители стали гибнуть. Кто-то утонул, кто-то под поезд попал, кто-то покончил с собой. Джек Лондон тоже. И партии, популярной у рабочих и особенно в студенческой среде, не стало. А через год случилась революция в России, оплаченная, кроме других вложений, и американскими деньгами. Представляете, какой революционный подъем был бы в Штатах! Вот я и хочу написать книгу о том, что было и что могло бы быть… Американские банкиры в 1913 году по тогдашним американским законам не могли вложить золото в создаваемую федеральную резервную систему и попросили это сделать Николая Второго. И он им помог, вложив в ФРС почти девяносто процентов уставного капитала, став фактически владельцем.
— Сегодня женский праздник, — напомнила Лена.
— Так и есть, — согласился Карсавин, посмотрел на стол, на опустошенную более чем наполовину бутылку «Хеннесси» и вздохнул. — Тогда я
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
