— игнорировать их.
— Эдди… — попробовала я снова.
— Я уже говорил тебе, — продолжил он, — что ты — мое дело, но совершенно, бл*ть, ясно, что ты меня не поняла. Я несколько месяцев пытался привлечь твое внимание, но ты была так занята и измотана, что нихрена у меня не вышло. Поэтому скажу прямо, чтобы избежать путаницы. Я хочу проводить с тобой время, хочу узнать получше, хочу переспать с тобой, и не обязательно в такой последовательности.
Я даже не пыталась заговорить. Просто не могла. Его слова лишили меня дара речи.
— Пока ситуация не уладится и сколько бы времени на это ни потребовалось, ты — мое дело, и я тоже объясню в чем это заключается. Я оберегаю тебя и твою маму, любыми способами. И никто не будет тебе докучать, даже твой гребаный папаша, или они ответят передо мной.
Я не только потеряла дар речи, живот начал странно болеть, и то странно приятное чувство вернулось.
— Я знаю, что у тебя с этим проблемы, ты дала это понять громко и ясно, но мне плевать. Я продолжу штурмовать твои стены, которыми ты отгородилась, пока не измотаю тебя. Ты меня поняла?
Он замолчал, пристально глядя на меня, и я поняла, что он ждет ответа.
Поскольку я была не способна на словесный ответ, то просто кивнула.
— Хорошо. Теперь, поскольку, скорее всего, за тобой охотится не только Ловкач, но и Луи с Винсом, у тебя есть два варианта: либо я везу тебя домой и остаюсь там с тобой, либо делаю звонок и организовываю наблюдение за твоим домом, а ты спишь здесь со мной.
— У нас Трикси, тебе негде спать, — напомнила я.
— Я буду спать с тобой.
Господь Всемогущий.
— Я останусь спать здесь, — решила я.
— Здесь я тоже сплю с тобой.
Ой!
— Я сплю на диване, — выпалила я.
— Ты спишь в моей постели.
— Значит, на диване будешь спать ты?
— Я буду спать в своей постели с тобой.
— Эдди… — начала было возражать я.
— Ничего не случится. Не сегодня. Я слишком устал и слишком зол.
Я пыталась решить, смогу ли спать с усталым и разозленным Эдди.
И решила, что не смогу спать с усталым и разозленным Эдди.
— Эти два варианта — вообще, не выбор, — пожаловалась я. — Суть одна, только места разные.
— Они — все, что у тебя есть.
— Мне они не нравятся.
— А мне плевать. Я говорил тебе не искать отца. Ты не послушала и навлекла на себя хренову кучу неприятностей, добавив их к той куче дерьма, которая у тебя уже была. Если я должен обеспечить твою безопасность, я сделаю это так, как нужно мне, и хочу, чтобы ты оставалась рядом.
— Но… спать со мной?
— Ты не понимаешь, — сказал он, нахмурив брови.
— Думаю, понимаю. — Я начинала переходить от паники к злости.
Он отпустил мое запястье, но крепче обнял обеими руками.
— Ловкач известен тем, что использует свой нож, и не лучшим образом. О том, на что способен Винс, я тебе уже говорил. Если они придут за тобой, я хочу, чтобы сначала они добрались до меня.
Ладно, на этом гнев снова начал перерастать в то странное чувство.
— Ты не можешь пойти на такое ради меня, — прошептала я.
— Я делаю это не ради тебя. А ради себя. Я не получу от тебя желаемого, если тебе перережут горло.
Если рассматривать вопрос под таким углом, то это почти имело смысл. Но только почти.
— Все происходит слишком быстро, это…
И снова Эдди не дал мне закончить.
Он прервал меня смехом. Можете поверить, он действительно рассмеялся.
Его руки скользнули вверх по моей спине, а голова опустилась ко мне.
— Поскольку я честен с тобой, Chiquita, то скажу, что обычно играю с желаемым, пока не почувствую, что пришло время действовать. С тобой это время пришло охренеть как давно, но ты была так сосредоточена на своих проблемах, что не дала мне возможности открыться. Это было не быстро. Хочешь увидеть быстро, пойдем в спальню, и я покажу тебе быстро, но я покажу тебе это медленно.
Ох… милостивый… боже.
Желудок скрутило, и это тоже было приятное чувство.
Как бы то ни было, ради собственной защиты я сразу же ответила:
— Я не хочу видеть быстро.
Его руки разошлись, одна осталась у меня на спине, другая спустилась на талию.
Его губы приблизились, и я перестала дышать.
Прижавшись к моим губам, Эдди сказал:
— У тебя есть отсрочка на одну ночь. Завтра я начинаю действовать.
Что мне с этим делать? То есть, я считала, что Эдди уже «начал действовать».
Он не дал мне шанса что-либо сказать.
— Я должен сделать звонок, а потом мы пойдем спать.
Ой!
Глава 8
Эдди решает одну из моих проблем
Сработал будильник, и, поскольку звонок не походил на мой, я сразу поняла, где нахожусь.
Оглядевшись, я поняла, что уютное тепло, окутывающее меня, во многом было связано с тем, что мои руки и ноги переплелись с руками и ногами Эдди Чавеса.
Я напряглась и начала отодвигаться.
Объятия Эдди стали крепче (одно из его бедер, кстати, было зажато между моими ногами, а мое бедро было перекинуто через его бедро, не говоря уже о том, что одна моя рука была прижата к его груди, другая обнимала его за талию, хм… ой!).
— Выключи будильник, — сказала я вместо «доброе утро».
— Выключить будильник — значит, отпустить тебя, — ответил он сексуально-хриплым голосом.
Я решила проигнорировать его сексуально-хриплый голос.
— И что? — спросила я.
— Я этого не сделаю, — ответил он и прижался ближе (хотя не думала, что это возможно).
Я слушала ревущий сигнал, и это раздражало.
— Выключи его, — потребовала я.
— Не буду.
— Кто-то должен его выключить, а ты ближе. Я не знаю, на какую кнопку нажать.
Он не ответил.
Я продолжала слушать сигнал.
Попыталась отстраниться.
На этот раз крепче сжались не только руки Эдди, но и его бедра.
Я застряла.
— Ох, ради всего святого, — взмолилась я, а затем толкнула его, перевернула на спину и потянулась к будильнику. Это означало, что я растянулась на Эдди и решила возненавидеть его вместо того, чтобы любить и хотеть подарить Бланке внуков.
На будильнике было, по меньшей мере, дюжин семь кнопок, поэтому я просто провела пальцами по всем в надежде, что одна из них отключит сигнал. Жужжание прекратилось, и вместо него зазвучала старая мелодия группы Big Head Todd and the Monsters.
