– А моя мама хорошо зарабатывает. Так что минимум десятку возьму, если без лишних вопросов.
Базука реально рисковал, что его сейчас понесет сразу во все стороны – и он станет больше своей квартиры, больше всего дома, дорастет до размеров квартала и как раз там его порвет. Потому даже не улыбался – боялся, что после этого уже остановиться не сможет:
– Классно. И сколько не хватает Андрюшеньке на возможность жить? Ты же у нас отличник, прикинешь светлой головушкой?
Короленко снова побледнел – начал еще на предложении Веры, но с каждой произнесенной фразой даже подергивался легкой синевой.
– Ну… где-то… тысяч… пять…
– Сот? – не выдержал Базука, поскольку тот уж очень медленно говорил.
– Сот, – Андрей повторил, чувствуя некоторое облегчение, что все нужное так или иначе сказано, а Захар с первой попытки угадал. И теперь заканчивать было совсем просто: – Пятьсот! В смысле, это я в фонд пятьсот пожертвовал, а еще тысяч двести-триста прогулял.
– То есть ты не кассу за одни гонки спер, а вообще кассу? – губы Базуки все-таки поползли в разные стороны. Все, теперь ему конец.
– Похоже на то…
И, прежде чем разразиться хохотом, Захар все же смог сделать серьезную мину и даже развести руками:
– Интересно, и чего Марат так взбесился? Просто животное какое-то!
После чего с чувством выполненного долга сложился пополам и занялся вдохновенным гоготанием.
За это время остальные смогли немного примириться с реальностью – нет, не принять ее целиком, а как-то хотя бы приблизиться к принятию. Между собой обсудили, решение какое-то приняли, и никто почему-то из квартиры не убежал, что было бы разумно. Наоборот, принялись его в шесть рук тормошить и вытаскивать обратно в круг:
– Захар, да хватит тебе ржать!
– Над чем тут вообще ржать-то? Ты, блин, как лошадь – даже повод не нужен!
– Ты ведь понимаешь, что такие деньги есть только у тебя?
Он поднял раскрасневшееся лицо на Веру и сообщил:
– И у меня таких денег вот прямо в кармане нет. Восемьсот кусков наличкой! Даже мой отец такие деньги в кармане не носит, представь себе. Или вы Марату на стол именную кредитку положить хотите?
– Но ты ведь можешь достать!
– А ты не охренела ли? – он слегка завелся.
– Жень, отойди подальше, я с ним по-своему поговорю! – пригрозила Вера.
Базука знал цену этой угрозе. Он уже понял ее силу и мог отчасти сопротивляться, но все-таки не до бесконечности. А он очень не любил, когда на него давят, потому заорал в ответ:
– Жень, отойди подальше! Я покажу твоей подруге, как она быстро может заработать много денег, используя только свои таланты и некоторые мои части! Готова, Верочка? А то я давно готов!
– Я не продаюсь!
Он продолжал кричать на нее на той же ноте, которую Вера сама задала:
– Мы эту фразу на Андрейкиной могилке гвоздем и напишем! Не нравится? Тогда усвой урок, бомба: если хочешь от человека серьезной услуги, то научись вежливо просить, а не манипулировать, прикрываясь своими козырями!
И она, гадина такая, за секунду перестроилась и смягчила голос:
– Захар, помоги, пожалуйста, если будешь в силах. Это очень важно для всех нас. И для тебя важно. Это ведь видно, что тебе не все равно, иначе ты вообще Андрея бросил бы на улице. Я очень тебя прошу.
Базука закатил глаза. Зачем было давать совет противнику, способному сразу же перевооружиться, а потом делать вид, что этого совета не давал? И еще вчерашняя ботаничка на глазах превращается во вполне себе впечатляющую стервочку. Сквозь зубы само произнеслось:
– Хорошо, придумаю что-нибудь и спрошу у отца.
И еще целый час пришлось морщиться от непонятных хлопков по спине и совсем уж паршивых слез благодарности Короленко. Того еще даже не выручили, а он уже ревет. Девка! Хотя ему до настоящей девки, типа Веры, еще и подрасти придется.
Глава 14. Закон МерфиГотовились несколько дней. Даже университет пропускали, поскольку боялись нарваться там на засаду – Андрей недвусмысленно показал преследователям, что бежал туда, и учебное заведение, особенно после сомнений насчет Базуки, было для бандитов единственной зацепкой.
Машину от супермаркета забрал Базука, хотя остальные перед рассветом долго ходили вокруг и проверяли, не следил ли кто. Жечь решили именно ее – невозможно попасть в гараж Короленко так, чтобы Короленко-старший об этом не узнал. Потому пока ту улику оставили. Вполне вероятно, она уже и не будет иметь значения.
Самая большая сложность вызвала у Захара смех, а у Андрея – недоуменно вскинутую бровь. Им обоим было сложно представить, что студенты-второкурсники вынуждены сочинять легенды перед родителями, чтобы отпроситься на несколько суток.
– Пап, я тут с девушкой познакомился… Поживу пока у нее? – первым своим позвонил Николай.
– Да хоть навечно у нее оставайся! – разрешил автомеханик. – Мать, ты слыхала? Заметила, когда наш сын из сопливого пацана в мужика обратился?
Вторым отпрашивался Женька:
– Мам, это очень важно для моего будущего. Общий совместный проект со старшекурсниками – они эти расчеты для своих дипломов готовят, но согласны принять в команду. Днем мы на учебе, ночью работаем над проектом.
– Да что ты такое говоришь, лапочка? – женщина растерялась. – Как же можно – без сна и отдыха? У тебя же слабое здоровье! А если гайморит от перенапряжения обострится?
– Это важно для моего будущего! – повторил он уверенно. – И нормальное у меня здоровье, чего ты начинаешь? У всех, знаешь ли, гайморит, но только мне мама собирается выписать инвалидность по этому поводу! Ник и Вера тоже здесь.
Он немного ее успокоил, но до конца убеждать пришлось еще полчаса, чтобы точно не волновалась. На это время он ушел в одну из спален, чтобы больше не видеть Базуку, который, буквально открыв рот, наблюдал, как на самом деле должны строиться отношения между любящей мамой и любимым сыном.
А сложнее всего пришлось Вере. Она сначала запела ту же песню про проект, но ее мать глянула дальше:
– Что еще за старшекурсники, Вер? То есть ты собираешься жить в одной квартире с четырьмя взрослыми парнями? Не слишком ли высокую планку задрала для личной жизни? И что там за квартира такая, если вы только на одной кровати по очереди спать не собираетесь?
– С какими еще четырьмя? – удивилась Вера. – А-а, ты Женьку и Ника тоже, что ли, считаешь? Я им передам, пусть повысят самооценку. Ну мам, мне же не десять лет!
– Глупости можно натворить и в тридцать, – непонятно заметила та. – Вот сначала выйди замуж за приличного молодого человека, а потом ночуй со всеми его друзьями, если пожелаешь. А еще лучше – получи красный диплом, устройся на хорошую работу, а потом уже выходи замуж за приличного молодого человека.
