Книга Простить невозможно - Джулия Поздно

На острове мы пробыли еще ровно две недели, наслаждаясь отдыхом и друг другом. Я боялась спугнуть счастье. В очередной раз решили сменить пляж и немного прокатиться на байке. В магазине прихватила коробочку сока и мармелад, умирала от жажды, на мармелад выделилось слюнотечение, как будто вечность не ела.

– Руслана, ну чего ты там пропала так долго?! Я, конечно, не тороплюсь, но уже просто интересно, что можно в ларьке столько времени делать?!

– Ты не представляешь, зависла над выбором мармелада в виде червяков и клубничек. Такое со мной последний раз было, когда мне было десять, – я рассмеялась.

Не удержавшись, вскрыла упаковку и быстро опустошила коробку сока, закусив одной мармеладной клубничкой. Села на байк и обхватила руками Феликса. Тронулись в сторону пляжа. Передвигаясь вблизи небольшого серпантина вдоль гор, стала ощущать, как не хватает воздуха, попыталась сделать глубокий вдох, как в глазах запестрело, и к горлу подкатила тошнота.

– Феликс, тормози, мне плохо, тошнит, быстрее, – уже хлопала его по плечу в панике.

Добежала до ближайших кустов, оставив Феликса со страхом в глазах. Когда медленно возвращалась к байку, ощущения дерущего горла не проходили.

– Я говорил, не стоит ничего покупать в этих магазинах. Значит так, едем к врачу, и это не обсуждается, не хватало, чтоб ты отравилась!

Сил сопротивляться абсолютно не было, и действительно было не очень хорошо, правда, в качестве местной медицины я очень сильно сомневалась.

Привезя меня в госпиталь, Феликс усадил на стул в приемном отделении и отправился поговорить с врачом, так как его английский был гораздо лучше моего. Осмотр занял от силы полчаса, но врач, еще раз посмотрев на мой зеленый цвет лица, решил назначить мне узи. Когда я оказалась на кушетке, врач узист приподняла края футболки, выдавив холодный, прозрачный гель на живот. Немного поморщившись, продолжала смотреть в потолок, так как монитор находился только у нее. Когда сделала распечатку, из ее слов поняла, что нужно вернуться к доктору. Ничего не понимая, выглянула из кабинета и попросила Феликса зайти к нам и поработать переводчиком.

– Феликс, так прилечь хочется. Что говорит доктор, ничего не соображаю.

Феликс стоял, оживленно беседовал, но потом резко изменился в лице и потеряно смотрел в распечатку УЗИ. Обернувшись ко мне, он что-то долго обдумывал и пытался что-то сказать, но не получалось.

– Ой, только не скажи, что там что-то страшное и я умираю, только не сейчас!!!

– Да нет, просто у тебя беременность семь-восемь недель.

– Что?! Я ослышалась? – меня словно подкинуло от услышанного. Посмотрев на свой живот, плохо соображала. На секунду в глазах вовсе потемнело, пошатнувшись, попыталась схватиться за какую-либо опору, но не успела – начала падать. В самый последний момент Феликс успел меня подхватить. Выйдя из госпиталя, пошли в сторону байка.

– Руслана, ты успокойся, тебе сейчас нельзя нервничать!

– Поцелуй меня, – только и смогла сказать в этой ситуации.

Радовало, что все это произошло уже после похищения, видимо, в ту ночь, когда я сбежала от Феликса. Мне тогда казалось, я прощаюсь с ним, а на самом деле это было нашим началом.

СПУСТЯ ШЕСТЬ МЕСЯЦЕВ

Мы отправились в большое путешествие на Карибы, на просторах сети познакомились с семейной парой, у которых был прекрасный океанический катамаран. Владелец катамарана, Борис, настолько проникся морскими путешествиями, что стал профессиональным инструктором, получив международный сертификат и удостоверение на свою новую профессию. Феликс рискнул обучиться профессии шкипера, для этого по спутниковой связи мы договорились о месте пересечения. Я боялась сейчас немного разных авантюр, но находиться далеко от Феликса не могла. Сейчас мой животик напоминал колобка, наблюдаться приходилось у разных врачей в связи с разъездами. Я бережно хранила медицинскую карточку со всеми анализами, переведенную на английский язык: в случае, если задержимся, надолго путешествуя, то рожать будем за пределами родины.

Сегодня прекрасный день, Феликс меня позвал к себе, протянув бинокль. Я посмотрела и увидела катамаран, по размерам он превосходил наш и казался огромным, с него рыжеволосая девушка приветственно махала нам. Это оказалась жена Бориса – Яромира. Миловидная с шикарной копной рыжих волос, она добродушно приветствовала нас, особенно когда увидела мое положение. Познакомившись и расположившись на завтрак за столом, мы остались чисто в женской компании, мужчины удалились для обсуждения расписания занятий.

– Я так рада новым лицам! Путешествия – это некое уединение, и когда в семье, не замечешь, как забываешь, как выглядят другие люди?! – она рассмеялась, ее приветливая улыбка располагала к ней огоньки глаз блестели от переполнявшего девушку счастья.

– Я удивлена, по тебе не скажешь, что ты только недавно родила, такая хорошая фигура, – я сначала сказала, а потом стушевалась, все же очень некорректное высказывание получилось.

– Не переживай, все хорошо, да и моя фигура только сейчас стала такой! Раньше, мягко говоря, я была крупнее. Сейчас наслаждаюсь новым образом, не факт, что он останется прежним после того, как перестану кормить грудью, но с моим мужем мне ничего не страшно.

Погладив свой округлившийся животик, я благодарила Бога за свою новую жизнь, за то, что надо мной сжалились и дали возможность прочувствовать, как это бывает у людей – просто жить, без оглядки на прошлое.

Наши мужья поднялись к нам минут через двадцать. Борис нес на руках розовощекого карапуза, который старался уверенно держать головку, но не всегда еще получалось.

– Огонек, смотри, кто у нас проснулся, – девушка быстро поставила чашку с чаем на стол, перехватив ребенка, склонилась к его носику и пощекотала своим. Борис обнимал жену за талию, вдыхая аромат любимой женщины.

Феликс тоже меня притянул и поцеловал, все дружно рассмеялись.

– Это не океанический катамаран, а лодка любви, – подытожил Борис.

Низко над нашими головами пролетал пассажирский самолет. Счастье настолько переполняло нас четверых, что одновременно, не сговариваясь, все стали ему махать и кричать, посылая удачу пассажирам этого рейса. Вот такие мгновения делают нас счастливее.