Там кто-то был, и он переборол в себе искушение метнуть камень не в лампочку, а в коридор… Поймать бы этого гада!
Но камень полетел в лампу. Легкий звон, грохот обвалившегося на пол камня – и в кухне стало темно. В коридоре кто-то метнулся, но Иван уже был у двери на черную лестницу. Прижался к ней, нащупал крюк, выбросил его из петли, нажал на дверь… Она не поддалась! Он облился ледяным потом – ведь с той стороны дверь могла быть заколочена… Он слегка отступил, а потом налетел на дверь всей тяжестью тела.
И она нехотя дрогнула, скрипнула… «Просто рассохлась, ее давно не открывали… – понял он. – Ну, родимая!» После второго удара дверь распахнулась, и он пулей выскочил на крутую грязную лестницу, слабо освещенную лампочкой. Лампочка горела на третьем этаже, но на втором и первом было темно…
Он бросился вниз. Из-под ног у него метнулась жирная бурая крыса, и от неожиданности он вскрикнул, хотя крыс не боялся. Дверь, ведущая на улицу, была настежь распахнута. Иван выскочил и сразу оказался в куче мелкого сорного угля. Куча была навалена прямо перед дверью, и он увяз в ней по колено.
Но ему уже было не до чистоты ботинок. Он вскарабкался на кучу, огляделся, все время ожидая получить пулю в спину, и помчался к гаражам, теснившимся в углу двора. За гаражами, как он и рассчитывал, оказалась арка, ведущая в переулок…
Только оказавшись на сравнительно освещенном месте, он заставил себя идти нормальным шагом. Потом остановился, чтобы закурить, оглянулся. Никто за ним не шел. В переулке даже в этот поздний час виднелись прохожие. Но это был не тот переулок, с которого он вошел в дом Даны Сулимовой. Сигаретный дым принес ему небольшое успокоение – все же приятно, когда ощущаешь что-то привычное. На углу светилась аптека, и он хмыкнул, издеваясь над собой:
«Тебе бы сейчас как раз валерьянки! Все, кончено, больше я без оружия эту девку не ищу!»
Но с оружием тоже возникали проблемы. Этими вопросами всегда занимался Серега. Серега либо брал оружие у клиента, если это входило в условия договора, либо покупал его у знакомого торговца. После дела оружие непременно выбрасывалось. Иначе ребята не работали, хотя, конечно, жалко было выкидывать такие игрушки. Но Сергей умел приобретать стволы недорого – не новые, конечно, главное – чтобы не подвели. Иван знал, как найти того человека, с которым всегда связывался Серега. Но лично с ним он не был знаком. Серега запретил ему светиться на людях больше, чем необходимо. Пусть продавец знает только его, Серегу. А Ивану умнее будет держаться в стороне. Но теперь ему придется лично встретиться с тем человеком, а если он откажет – искать другого. Но как он может покупать оружие сейчас, когда он почти под следствием? Он должен быть чист, как младенец! Да, без друга Иван был как без рук. На Ивана накатил мрак. Он даже засомневался, сможет ли работать дальше, сможет ли организовать дело…
«Хватит кукситься! – одернул он себя. – Придется работать одному! А что делать?! С голоду помирать?! Еще и Танька навязалась на мою шею, Боже ты мой… – Он вспомнил, что обещал купить ей платье, если она найдет адрес… – Вот она и нашла, теперь я ее должник. Умеют же эти бабы плести паутину! Кажется, держишь их на расстоянии, а они незаметно, незаметно, а добиваются своего… – Он оглядел свои брюки. – Да-а, будто вагоны в Донбассе разгружал… Ну ничего, Танька выстирает. Пусть отрабатывает то, что я на нее трачу».
Он поймал себя на том, что злится ни девушку.
Хотя, казалось бы, чем она перед ним провинилась?
Услужливая, хозяйственная, симпатичная. Не задает лишних вопросов. И кажется, любит! Вечной любовью или нет – это уж не его головная боль, но что она к нему очень неравнодушна – сразу видно.
«Так чего я от нее отвязываюсь? – подумал он, лениво бредя к метро „Чистые Пруды“. – Да она мне просто не по душе. Вот в чем дело. Ни черта такая не поймет!.. Сядет на шею, и все! Ей бы все деньги, да посуда, да телевизор с видиком, да чистые рубашки… А кто вообще поймет? Кому рассказать-то?»
Ни одной женщине на свете Иван не рассказывал, чем добывает себе средства к жизни. Началось, конечно, с того, что пришлось все скрывать от матери. Ну, и потом продолжалось с каждой девушкой, с которой его сталкивала судьба. Ему и не хотелось рассказывать. Зачем их пугать? И проболтаются – обязательно проболтаются. Скажут лучшей подруге, что живут с киллером. «Машка, только ты никому!..»
А Машка скажет Дашке, Дашка – Петьке, а Петька – стукачу милицейскому… Ну их всех! Иван привык говорить по душам только с Серегой. До Сереги у него был другой напарник, но они неудачно сработались. Одно дело чуть не завалили – пришлось им разбегаться в разные стороны. Иван отсиживался в городе Жуковский Московской области целых два месяца – чуть с тоски не околел… А когда стал искать напарника, оказалось, что тот уехал наемником в Чечню. И скатертью ему туда дорога!
Тогда Иван нашел Серегу. Знакомы они были довольно давно, и Серега внушал ему известное уважение – умный парень, и у него много интересных, нужных знакомств. Правда, Ивану не нравилась излишняя осторожность нового напарника. Например, бросать оружие после каждого дела, а потом обзаводиться новым. Впрочем, может быть, он был прав.
Так они и не попались…
«Осторожный он был, это верно, – подумал Иван. – А все же кто-то его убил. И бабку его убили. Да ладно бы гранату кинули! Укол поставили и ему и ей! Это же какое доверие нужно иметь к человеку, чтобы разрешить вкатить себе укол!»
Он уже почти дошел до метро и тут заметил, что идет очень медленно. Слишком медленно. И понял, что ехать ему отсюда никуда не хочется. Он остановился, достал еще одну сигарету, чтобы выиграть время у самого себя. Усмехнулся этой уловке – сколько ни кури, сколько ни изобретай поводов задержаться, но факт останется фактом – он желает вернуться. Да, вернуться в тот дом, в тот переулок, пройти весь путь заново! Он бросил под ноги едва раскуренную сигарету, растоптал ее на мокром асфальте.
Решено! Он вернется! Дурак он – надо было не удирать, а сразу бежать обратно, только с парадного входа! Ведь Дана осталась в квартире, и ее необходимо как следует потрясти! Он был уверен, что того, кто в него стрелял, там уже нет. Сбежал, голубчик! Конечно, сбежал! А эта умница Дана сидит там одна и трясется! Думает, наверное, что он сейчас вернется с ментами. Откуда же ей знать, что менты ему самому не нужны… Надо туда вернуться и поговорить с женщиной начистоту. Ведь она ему все наврала! Все вообще – и про соседей, которых там отроду не было, и про Алию. Алия померла – это надо же придумать!
А он ее слушал как полный дурак… Да еще и сочувствовал ей – бедненькая, слепенькая… Он был страшно зол на самого себя. Тьфу! Мягкосердечие никогда себя не оправдывает! Но вот сейчас он вернется и спросит с этой хитрющей бабы за все! И за вранье, и за эти выстрелы! Ведь еще бы чуточку – и снесли бы ему половину черепа… Наплевать, что он все еще не вооружен, это даже лучше! Он что – пацан?! С женщиной не справится?! Надо еще проверить – такая ли она незрячая, как хотела прикинуться!
