на руке медвежьих челюстей.
Но ничего этого не последовало. Прошло уже, наверное, с полминуты, но зверь не спешил развивать нападение. «А может, это не зверь? – мелькнула у Ломона мысль. – Может, кто из своих решил пошутить?» Но Васюта с Олюшкой шагали впереди, почти скрывшись уже за деревьями, а убежавшего еще дальше Медка хоть и не было видно, но подобные шутки были точно не в его характере.
И тогда двуединый все понял и рассмеялся от облегчения:
– Ну, Подуха, ну ты дал! Признаюсь, шутка удалась, я чуть в штаны не наложил, веришь? Что, все-таки решил с нами прогуляться?.. – Ломон наконец-то обернулся, насколько позволил «зацепившийся» рюкзак, но… никого за собой не увидел. Вообще никого – ни медведя, ни Медка, ни Подухи.
И тогда двуединый выкрикнул:
– Медок, Васюта, Олюшка, срочно ко мне! Здесь, мать его, Помутнение!..
* * *
Мохнатый друг примчался первым. Недоуменно посмотрел, пару раз обежал вокруг, сел, склонив голову набок, и уставился удивленным взглядом красивых, цвета гречишного меда глаз: ты чего, мол?
Ломон хотел было ответить, но тут подоспели и Олюшка с Васютой. Осица все пыталась перебросить на грудь несуществующую винтовку, но вспомнив наконец, что той при ней нет, раздраженно поморщилась. А Васюта настороженно спросил:
– Где Помутнение?..
– Здесь, – повел руками двуединый. – Что-то же меня держит.
– А ведь местечко-то знакомое, – огляделась вокруг Олюшка. – Не один в один, но рельеф местности тот же самый, у меня зрительная память хорошая – видимо, чтением развила.
– Тот же самый – это какой? – раздраженно спросил Ломон. – Нельзя ли пояснее?
– Можно. Именно здесь… ну, там, у нас, – махнула за спину осица, – кибер застрял в «тормозилке ИИ». Похоже, эта оказия и здесь тоже действует.
– Но я-то не искусственный! – возразил двуединый. – Веришь?
– Значит, что-то искусственное в твоем рюкзаке, – сказал Васюта. – Что там у тебя, кстати?
– Тушенка, – буркнул Ломон.
– Разумная тушенка? – иронично прищурилась осица. – Насколько я помню, «тормозилка» не пускает только искусственный разум.
– Может, не обязательно прямо уж разум! Просто что-то высокотехнологичное…
– Переиначу вопрос. Ты носишь в рюкзаке высокотехнологичную тушенку? Или это сухари у тебя такие?
– Там у меня несколько артефактов. В смысле, гостинцев. – Двуединый наконец-то понял, что могло быть причиной его «застревания», и решил, что скрывать это от спутников бессмысленно и глупо. – Возможно, какой-то из них меня и «затормозил».
Собственно, версия, что его «затормозило» что-то, находящееся в рюкзаке, была более чем логичной, и сначала Ломон хотел просто снять рюкзак, но поступил еще проще – всего лишь попятился назад. Это ему без проблем удалось, он для страховки отступил еще на несколько шагов и лишь после этого сказал:
– Похоже, причина и впрямь лежит в рюкзаке. И я теперь почти уверен, что это наши гостинцы-артефакты.
– Зачем ты потащил с собой артефакты? – удивился Васюта. – Хочешь их в Мончегорске загнать? А как объяснишь, что это такое? Смотри, так ведь и до беды недалеко…
– И вообще откуда у тебя гостинцы? – нахмурилась осица. – Ты про них раньше не говорил!
– Не говорил, потому что мы вообще вам не собирались рассказывать, что хотим получить в Канталахти мощный аккумулятор, ну а они стали бы платой. А потом как-то не до того было… – Затем Ломон перевел взгляд на Васюту и ответил ему: – Я никуда их загонять не хочу, отдам потом вам, обещаю. А сейчас с собой взял… – он запнулся, решая, сказать или нет, но вспомнил свои мысли насчет «перебдеть и недобдеть» и все же сказал: – … потому что сомневаюсь в Зане. Не на сто процентов, но подозрения в его двуличности все же имеются. Короче, я опасался, что с гостинцами он может слинять к своим бывшим… а может, и не окончательно бывшим хозяевам-содовцам, а вас оставит в этом мире навсегда. Так что и вы, когда поедете с ним в Романов-на-Мурмане, держите ухо востро. Ну, собственно, я… то есть Лом тоже будет с вами, так что напомнит, если забудете.
– Да ну… – неуверенно произнес Васюта. – Вряд ли. Зан столько всего для нас уже сделал…
– Или для себя через нас, – пробормотала Олюшка. – Мне он тоже сразу не понравился.
– Не, я не говорю, что Зан точно враг, – замотал головой двуединый. – Но и сбрасывать такой вариант со счетов нельзя. А потому я перестраховался и взял гостинцы с собой. Но теперь их, видимо, придется оставить здесь, – стал он освобождаться от лямок рюкзака.
– Какие хоть гостинцы-то? – поинтересовалась Олюшка, когда Ломон, сняв с плеч рюкзак, отнес его шагов на пять назад.
– «Книга», «незряш» и «небывашка», – сказал двуединый.
– «Незряш» знаю, – одобрительно кивнула осица. – А «небывашка»…
– «Небывашка» – она как ваша «тушилка», – вставил Ломон, – только размером побольше. Действует, думаю, так же.
– Ну, хорошо. А «книга» что такое?
– Мы и сами не знаем, – подключился к разговору Васюта. – Покажи ей, Ломон!
Двуединый пожал плечами, но все же снял с плеч рюкзак, расстегнул его и осторожно, чтобы не задеть бусину «незряша», достал «книгу». Олюшка призывно вытянула руку, и Ломон передал ей похожий на толстый том в темно-синей обложке брусок.
– Ого! – уважительно сказала осица. – Тяжеленькая книжка! Только, – попыталась она ее открыть, – почитать не получится.
– Зан сказал, что ее плотность больше, чем у бумаги, – добавил двуединый сталкер. – Больше ничего выяснить не удалось.
– Нам такой гостинец еще не попадался, – призналась Олюшка. – Так что и я ничего про него не скажу.
– И Околот сказал, что первый раз такую «книгу» видит, – вспомнил Васюта.
– Так, может, это она тебя и тормознула? – глянула на двуединого осица. – Ну-ка, проверю…
Олюшка взяла артефакт обеими руками, вытянула их вперед и медленным шагом направилась к тому месту, где застрял до этого Ломон. Через несколько шагов она остановилась и негромко, словно боясь кого-то потревожить, произнесла:
– Преграда. Реально как стена.
Осица опустила левую руку, держа в ней «книгу», а правой попыталась коснуться этой «стены». Но ладонь спокойно прошла через нее, как сквозь обычный воздух, и похоже, что это просто воздух и был, а «тормозилка ИИ», если это и впрямь была та самая аномалия, представляла собой что-то вроде невидимого силового поля.
– А ну-ка… – сказал Ломон и сам уверенно зашагал вперед.
Рюкзак он снова повесил на плечи, но даже с лежащими в нем двумя оставшимися артефактами спокойно миновал прежнее непроходимое место.
– Все ясно, – вернулся он к спутникам. – Виновата точно «книга». Придется ее здесь оставить, заберем на обратном пути.
– Надо закопать, – нахмурился Васюта. – Мало ли кто сюда припрется. Только место поприметнее выбрать… – Он покрутил головой и ткнул пальцем на одиноко стоявшую ель с искривленной
