строит беседу, готовить и очень старомодно ухаживать. Вот последнее, Витя, окончательно убедило меня в том, что сверх ты совсем не молодой, а очень даже старый. Даже эта твоя неумелость в создании одежды устранена меньше чем за сутки. Причем, как красиво, с деталями. Не забываешь добавлять небольшой брак, чтобы казалось, будто ты только освоил это умение. Молодец!
— И шпион? — уточнил я. — Такая операция внедрения в святая святых?
— Видишь, ты даже это на раз просчитал. Настоящий Виктор Глебов так сделать не смог бы. Он бы сейчас кричал, обижался, доказывал, что я все не правильно поняла. А ты воспринял все спокойно, не дергаясь. Как профессионал. Ну? Раскрываем карты?
— А потом перевербовка, да?
— Ты же умный человек, понимаешь, что отсюда тебе не уйти. Попытаться можно, но…
Я хмыкнул. Ну да. Дом окружен. Вооруженный спецназ со спецбоеприпасами блокирует входы и выходы, на крышах соседних домов сидят снайперы, а у дверей, наверняка, стоит Герман. Да и саму Марианну Дмитриевну сбрасывать со счетов не стоит. С одним Скрытником я уже дрался, но там у меня свобода маневра была, а здесь — крохотная кухонька, в которой я, как в клетке буду, если в Халка превращусь.
Глава 14
Раскрываем карты! Ха! Легко сказать! После того, что она тут наговорила, именно правду она примет, как ложь. Или, что еще хуже, как изощренное издевательство над органами, которые "демонстрируют возможность" выйти сухим из воды.
С другой стороны — не не в шпионаже же признаваться! Иномирное происхождение я, может быть, еще смогу как-то обосновать, а работу на иностранную разведку точно нет. Чего точно делать не стоит — это юлить. Пытаться убедить ее в ошибке.
Так что выбор передо мной стоял простой: либо попаданец, либо британский шпион.
— Маша, — начал я. — Ты почти все правильно подметила, но с выводами немного ошиблась.
Девушка чуть подняла бровь, как бы говоря — правда? Ну, давай, поведай свою версию.
— Я молодой сверх, но человек старый. Старая душа в молодом теле.
На лице юного и прекрасного полковника госбезопасности появилось примерно такое выражение: "Ты мне эту поповскую ересь кончай, Глебов! Душа у него старая в молодом теле! Что дальше скажешь? Ангелы тебя сюда принесли?"
— Меня зовут Вениамин. Вениамин Андреевич Захаров. Год рождения 1953-й, город Семипалатинск Казахской ССР. Год смерти 2023-й. Ножевое ранение в уличной драке… — тут я замялся, но все же добавил с небольшим смешком. — А потом еще автобусом сбит.
И тут уже замолчал, наблюдая за реакцией собеседницы. Она молчала. На этот раз, лицо не демонстрировало никаких красноречивых гримас. Именно так поступают люди, которые умеют управлять эмоциями, когда не знают, как реагировать — рассмеяться или принять сказанное всерьез. И попросту "отключают" все мимику до тех пор, пока не определяться.
Ладно, тогда продолжим.
— В 1971 году пошел служить срочную в армию. ВДВ. Через год службы получил предложение связать свою жизнь с армией более прочно. Поступил в Саратовское общевойсковое училище. Под выпуск один непримечательный человек предложил продолжить службу в секретных частях. Без конкретики, как ты понимаешь. Полгода учебки и проверок. В 77-ом — первые командировки в составе офицерской спецгруппы. Йомен, Сомали, Эфиопия, Сирия. В 82-ом нашу группу перебросили в Афганистан, там началась гражданская война…
Тут первый раз за весь мой рассказ у Маши дернулась щека. Не было гражданской войны в Афганистане в этом мире. Я специально смотрел. Союз вообще на этих землях не имел особенного влияния. По результатам политической расторговки, СССР получил германию в соцлагерь, уступив Ближний Восток Британии.
Но девушка снова промолчала. Было видно, что ей очень хочется что-то сказать, но она сдерживается. И правильно. Когда собеседник говорит, лучше ему не мешать. Собьешь своими уточнениями или издевками. А она, не смотря на свой внешне юный возраст, была профессионалом.
— После Афганистана была еще Ливия с Сирией, но уже начался бардак, который закончился развалом Советского Союза в 91-м. Я, однако, остался в армии, правда, пришлось немного переквалифицироваться…
— В смысле развалился, Глебов? — тут Марианна Дмитриевна, наконец, не выдержала. Если до этого, с ее точки зрения, я и нес чушь, то теперь перешел на новый уровень. — Как это он развалился, если мы в нем живем?
— Не в этом мире, Маша. — без улыбки ответил я. — В другом, альтернативном. Где после Великой Отечественной войны не появились сверхи, а СССР распался на части. Причем, так качественно распался, что сама Россия едва устояла. Теперь страна в том мире называется Российской Федерацией. И союзные государства в нее не входят.
И развел руками — вот так, мол. Хочешь верь, хочешь не верь, а другой правды у меня для тебя нет. Скрытница некоторое время молчала, а потом вдруг уточнила.
— Переквалифицироваться в кого?
— Ну, если по простому, то в ликвидатора. Мразь всякую зачищать — дома и за его пределами. Там, Маша, такой бардак начался, когда СССР развалился — ты не представляешь.
— Не представляю. — медленно произнесла девушка. — Не представляю, что должно быть в голове у человека, чтобы он все это придумал.
— Что косвенно указывает на то, что все это правда.
— Возможно…
Кухня опять погрузилась в тишину. Минут на пятнадцать, не меньше. Я посидел, а потом решил, что раз уже Маша сейчас взвешивает в голове все за и против, то мне можно провести дело с пользой. Например, посуду после ужина убрать. Как дальше события будут развиваться — непонятно. Я могу просто уехать отсюда в "черном воронке" и больше никогда на воле не оказаться. Но это же не повод оставлять после себя срач?
Когда я поднялся, девушка отчетливо напряглась и впилась в мое лицо взглядом. Я примирительно поднял руки и показал пальцем на грязные тарелки. Получив разрешение, отнес их к мойке, включил воду.
Сопротивляться я не собирался. Бежать тоже. Глупо это было бы. Во-первых — куда? Город Фрунзе, в моем мире давно переименованный в Бишкек — локация совершенно незнакомая. У меня тут нет связей, и местным не составит труда выследить беглеца в кратчайшие сроки. В теории, можно было попытаться добраться до гор, и укрыться там. А может даже перейти их и оказаться за границей.
Но тут вступал второй довод — зачем? Я после смерти просил Распределителя отправить меня в мир с существующим Советским
