— А себя относительно земли?
Помещик притих, обдумывая услышанное.
— Ну, не знаю даже. Наверное…
— Под нами — дно. Дно — это земля. Отталкивайся от нее, цепляйся, что хочешь делай, но уводи нас из этого гадюшника. Я долго не продержусь.
Пришлось зарубить еще троих, прежде чем соратник дал ладу своим талантам, и лохань медленно поплыла прочь от моста. Хотелось, конечно, выплыть в залив, но Нева сгодится тоже — по руслу можно добраться до подножья холма, где стоял дворец, а там уже спасение и победа.
Мы миновали один мост — почти полностью разрушенный, проплыли под вторым, а на третьем заметили две фигуры — высокую, тощую и широкую, как шкаф. Когда подплыли ближе, узнал в незнакомцах Каминского и Ворона: первый посасывал трубку, облокотившись на перила, второй жевал невесть где раздобытую солонину. Заметив нас, рыжий лис выпрямился и помахал рукой:
— Вот вы где, судари. Решили срезать путь по реке?
Я промолчал — не до праздных разговоров было. Устал, как собака, но встрече с женишками предпочел бы драку с новой сворой вурдалаков. От тех хотя бы понятно, чего ждать, а с конкурентами лучше не расслабляться.
— Что это вы такие хмурые и неприветливые? — взмах руки, и черная жижа потекла вспять, полностью нивелировав все потуги Щедрина.
Корыто замерло посреди канала, а Виктор подпер щеку ладонью и поводил пальцами в воздухе, словно размешивал кофе невидимой ложкой. В тот же миг вокруг нас образовался водоворот — пока еще медленный и тихий, и лодку неспешно завертело вокруг оси. Однако в любой момент нас могло как утянуть на дно, так и вышвырнуть за борт центробежной силой — ублюдок явно потратил куда меньше сил и только начинал играться с добычей.
Мы же ничем не могли ответить — толстяк лежал пластом и хрипел, как перед смертью, а у меня кожа слезла на ладонях — на левой от переизбытка магии, на правой — от размахивания клинком. Бой с более опытными и менее уставшими колдунами — верный способ проиграть. Убивать нас, скорее всего, не стали бы, а вот вынудить продуть состязание — запросто. Достаточно опрокинуть лохань — и наше приключение неминуемо закончится.
— Чего ты хочешь? — спросил, опершись на меч, чтобы не упасть. Ноги едва держали, а голова шла кругом от нечеловеческого измождения.
— Да вот думаю — пропустить вас или задержать? Как вы думаете, Семен Романович — эти господа достойны победы наравне с нами?
— Нет, — Семен рванул мясо и равнодушно прожевал. — К черту их.
— Увы, вам не повезло. Потому что я полностью разделяю мнение напарника. Счастливого плавания, судари.
Резкий взмах, и черное щупальце ударило в нос, расколов лодку надвое. Я как стоял — так и ухнул «солдатиком» в воду. Несмотря на гнилостную муть, увидел под собой россыпь алых точек, словно по заваленному мусором и костями дну кто-то разбросал уголья.
Вурдалаки стаей пираний кинулись к нам, едва услышали плеск и отчаянное барахтанье. Я не нашел ничего умнее, как бросить в них меч — железяка неумолимо тянула вниз, а драться с ней или тем более плыть не вышло бы при всем желании. К тому же, и без того хватало забот — Руслан запутался в сетях и стремительно шел вслед за мечом. Хорошо, что мы оказались совсем рядом — я успел схватить его (то ли за край сети, то ли за волосы) и из последних сил заработал ногами, выгребая в направлении берега.
Не прошло и десяти секунд, как первый упырь схватил меня за ногу. Нацелил на него руку и выстрелил всем, что успел накопить — луч как из прожектора скользнул по мельтешащей стае, по скелетам в обрывках черно-белой униформы, по остову крохотной канонерки с фальконетом на корме и по облепленным водорослями винтовкам. Не канал, а рай для черного копателя — жаль, что мы имели все шансы в скором времени пополнить коллекцию хабара.
Не знаю, как только у меня хватило сил — наверное, страх смерти в самом деле пробуждает некие скрытые резервы. Но вот пятка ударилась во что-то твердое и скользкое — мы добрались до мощеного склона, но подняться по нему не вышло бы. Вытащив товарища из воды, я огляделся в поисках лестницы, и в этот миг прямо напротив выскочил вурдалак с перекошенной пастью.
Я попытался отогнать урода, но не смог исторгнуть ни единого тусклого лучика. Оружия тоже не оказалось, и я уже приготовился к своему последнему боксерскому поединку, когда череп выродка внезапно лопнул, как шарик с петардой внутри.
Послышались щелчки, на черной глади один за другим вспухли фонтанчики, а из темноты бесшумными тенями вылетели трое вампиров в шляпах и плащах. Двое выхватили по два тяжелых револьвера и принялись палить по-макендонски в поднимающихся со дна тварей. Третий меж тем схватил нас за шивороты и выволок на тротуар с такой легкостью, будто мы вообще ничего не весили. Я лег на спину и часто задышал, остекленевшим взглядом уставившись на предрассветное небо. Край солнца уже обагрил низкие облака, а значит, до конца испытания оставалось всего ничего. Перевернувшись на бок, похлопал помещику по плечу и процедил:
— Мы справились. Слышишь? Мы дошли до конца.
— Прошу прощения, господа, — наш спаситель выпрямился и оттряхнул ладони с таким видом, словно месил ими навоз. — Но нам пришлось вмешаться, чтобы уберечь вас от неминуемой гибели. А значит, по правилам испытания вам не зачтут успешное прохождение.
— Что?! — у меня так подгорело, что я вскочил, забыв об усталости. — Это с какого-такого перепуга?!
— Если бы не мы, вас бы убили, — я видел только глаза, все остальное скрывал стоячий ворот, и злорадную насмешку во взгляде прочитал бы даже слепой.
— Ничего подобного! Мы не просили о помощи и сами бы справились!
— Боюсь, сударь, вы сильно недооцениваете ситуацию, в которой оказались.
— Да конечно! — в гневе всплеснул руками. — Когда Руслану чуть ногу не отгрызли — не вмешивались. Когда на тележке еле сбежали — не вмешивались. Когда чуть не утонули — тоже где-то лазили. А когда добрались до финиша — явились, не запылились! Я жаловаться буду!
— Можете еще поплакать, — скрытая насмешка переросла в явное издевательство. — Тогда точно поверят, что ваше мужество неоспоримо.
— Ах ты… — я сжал кулаки и двинулся на оборзевшего упыря, но на полпути замер, осознав, что его наглость — вовсе не случайна. Как и внезапное появление под самый занавес. — Вас ведь принцесса послала, верно? Чтобы снова мне нагадить?
Охранники замерли, что статуи, и молча смотрели на нас.
— Но знаешь что? — без намека на страх ткнул бойца пальцем в грудь. — Со мной делайте, что хотите — хоть вышвырните на хрен с отбора, но он, — перевел палец на Щедрина, — ни в чем не виноват. И не обязан страдать из-за меня. Поэтому я требую немедленно доставить нас к ее высочеству для личного разговора.
Вампиры переглянулись.
— Как пожелаете, господин. Вас на руках отнести или предпочтете на горбу?
— Я не гордый — мне и карета сгодится. Но ваше предложение мы еще обязательно обсудим.
