различными магическими предметами. Он долго ходил, разглядывал их, а потом вспомнил, зачем сюда пришёл. «Верну украденное золото госпожи и другие гномы начнут меня уважать», — думал Айзек, следуя по запаху золотой пыли, которая привела его к железному ящику — сейфу. Вот только владелец данного сейфа, дядя Боря, никак не ожидал, что его сокровища будут искать по запаху, а потому скрыл их на самом видном месте. Стоило Айзеку отодвинуть тяжёлый ящик, как в полу показалась потайная дверца. Нюх его не подвёл, внутри было предостаточно золота, чтобы задобрить Жадность. Проделав киркой в стене немалую дыру, Айзек погрузил золото в тележку и отправился в сторону катакомб.
Его путь пролегал через озеро, над которым летали светлячки. Он так засмотрелся на этих чудных насекомых, что не заметил, как его тележка катится вниз. «Я совсем не подхожу для этой работы», — думал гном, глядя, как золото вместе с тележкой уходит под воду. Ещё немного полюбовавшись отражением луны и звёзд в широком озере, Айзек с тяжестью на душе и пустыми руками потопал домой.
«Не дай им выбраться!» — прозвучал голос Жадности в голове Айзека, когда он подошёл к погребу. Как раз в этот момент все родители были внизу. «Закрой и подопри дверь, — мысленно отдавала приказ Жадность. — Они должны поплатиться за свою алчность!» Послушный гном оторвал от забора несколько досок и подпёр ими дверь погреба. Внизу послышались возмущённые голоса родителей, крики напуганных детей, затем звонкий смех других гномов и выстрелы. Кто-то из людей поднялся по лестнице и начал колотить в двери. Как и хотела Жадность, они оказались в западне.
Айзек с тоской посмотрел на звезды, ведь скоро всё закончится, люди окажутся в клетках, а он вернётся в катакомбы. Ранее незнакомые гному эмоции вызвали всплеск воспоминаний. Он вспомнил своё имя и утраченную из-за своей жадности жизнь.
«Вот что бывает с теми, кто ради наживы готов разрушить чужое счастье, — Айзек посмотрел на свои мелкие когтистые ручонки. — Но это больше не про меня. Только не теперь. Мне больше не нужны её фальшивые богатства, а значит, и служить ей я не обязан!» Айзек убрал доски, открыл дверь и пошёл любоваться ночными садами бабушки Гали. «Разве это не здорово, — думал Айзек — слушать пение сверчков, любоваться мерцанием звёзд и просто дышать чистым воздухом? Что это, если не истинное счастье?» Так Айзек просидел всю ночь, а на рассвете обратился в чёрную статую. Нет, солнечные лучи не убивали гномов, просто в этот момент душа Айзека обрела свободу.
