class="p1">— Пока не знаю. Нужно щупать, кататься, смотреть. Опять же, там активно использовалась авиация, и она-то нас и разобрала. Да и в Никарагуа мой «бардак» достал летун. А почему не вижу крупнокалиберный пулемёт? Картечница в лобовой плите, пулемёт спаренный с пушкой, но ничего для противовоздушной обороны.
— А пушка на что? — с видом превосходства усмехнулся Первых. — Угол возвышения целых семьдесят градусов, так что годится для боя и в городе, и в горах, и в качестве зенитки.
— Понятно. Судя по схеме, шесть человек в десантном отделении, двое по бокам от мехвода, и двое в башне, — перешёл Виктор к следующему вопросу.
— В башне справа командир отделения, он же командир машины, слева наводчик, — указывая карандашом, продолжил пояснять Первых. — с боков от мехвода кто-то из управления взвода и десантник.
— Десантироваться через верхние люки под огнём, удовольствие ниже среднего. Гарантированная мишень. Ладно ещё группа управления, им не обязательно покидать машину и непосредственно участвовать в бою. Но рядовому идти в бой сам бог велел.
— Ну вот не придумали как можно сделать так, чтобы всё отделение разместить в десантном отделении.
— Элементарно. Сместить мехвода вправо или влево, перенести двигатель с кормы вперёд и вдоль борта, — сходу выдал Виктор.
— Неплохая концепция. Только при этом получается уже новая машина. Цель же, получить максимум выгоды, при минимуме вложений. Неужели тебе нужно объяснять что означает единая платформа?
— Не нужно. Но и такой подход, не комильфо.
— Значит нужно продумать тактические приёмы, с учётом этих особенностей. Или, как вариант, вообще подумать о сокращении отделения до девяти человек. Машина опытная, тактических приёмов её использования пока нет. Ты это начал, тебе и карты в руки. Думай.
— Я танкист.
— Танкист. Только в Шанхае ты как-то мало об этом думал.
— Там нужно было выжить, и без подготовленных бойцов поддержки меня сожги бы в момент.
— Вот и здесь думай так же, Ты у нас вообще привык мыслить нестандартно.
— Олег Николаевич, а нельзя мне сегодня быстренько откататься, посмотреть и пощупать, а утренним поездом во Владивосток?
— Это не от меня зависит. Ты ведь должен ещё и с конструкторами пообщаться. Неделя, и это минимум. Что-то срочное? — приметив как скис Нестеров, поинтересовался Первых.
— Да у моих завтра выпуск, хотел попасть.
— Х-хе. У кого-то только выпуск, а кто-то уже успел хлебнуть лиха лопатой. Утёр ты нос однокашникам.
В этот момент постучали в дверь, и в кабинет вошёл батальонный молчи-молчи, поручик Неженский. В руке папка, и у Нестерова нет и капли сомнений по поводу её содержимого. Уже давно знакомые ему подписки о неразглашении. После ещё и к начштаба наведается, чтобы закрепить их по Сути. Старый, добрый Виноградовск и его нравы, что тут сказать.
— О! Викентий Петрович. На ловца, как говорится, и зверь в корзину.
— Так это вы меня, Олег Николаевич, в ловчую заманивали, когда к себе вызывали? — деланно испугался поручик. — Здравствуйте Виктор Антипович.
— Здравия желая, — поднявшись поздоровался Нестеров.
Не сказать, что за ним водилось предвзятое отношение к ДБР и особистам в частности. Их работа важна и нужна, но это не значит, что признавая это, он должен общаться с ними накоротке или всячески содействовать в их работе. Поэтому предпочитал всё же держать дистанцию. Правда, так уж вышло, что с момента встречи с полковником Григорьевым он всё больше имеет дела именно с департаментом безопасности.
— Так в чём дело, Олег Николаевич. Что-то помимо моих обязанностей? — поинтересовался особист.
— Есть у меня к вам просьба, — произнёс Первых.
— Весь внимание.
— Вы вроде бы упоминали, что завтра поутру с коллегами выезжаете во Владивосток, в управление.
— Так и есть. Выдвинемся в шесть, чтобы к началу рабочего дня быть на месте.
— Предполагаю, что дела могут задержать вас там до вечера.
— Возможно. Это зависит не от меня. К чему вы клоните?
— Дело в том, что у однокашников Виктора Антиповича завтра выпуск. Не найдётся ли у вас в машине одно место.
— Выпуск? — в удивлении вздёрнул брови Неженский, но потом к нему пришло понимание. — А. Ну, да. Наш пострел везде поспел. Кстати, Олег Николаевич, он ведь уже не ваш юнкер, но вполне себе состоявшийся офицер, а с них вы привыкли снимать стружку.
— Он был МОИМ юнкером, им и останется. Пока не станет моим подчинённым, — счёт всё же нужным уточнить Первых.
— Ага. Логично. Но тут такое дело, я сам пассажиром, однако обещаю переговорить с кадровиком, к которому прицепился.
Ну что сказать, да сотрудники ДБР, но и они ведь люди. А потому если есть возможность вырваться в столицу на денёк, кто же не воспользуется этой возможностью. Использование служебного положения в личных целях? Так. Самую малость.
Глава 13. Выпуск
— Вот!!!
— И-и-и ВСЕ!!!
Начищенные до блеска монеты взмыли над парадным строем, сверкая на полуденном солнце праздничным фейерверком. Молодые подпоручики прошли мимо трибуны печатая шаг, и выдерживая строгое равнение. Сегодня каждый из них старался не ударить в грязь лицом не за страх, а за совесть. Потому что это самый важный день за все четыре года обучения, и к нему подошли ответственно даже законченные разгильдяи.
Виктор смотрел на новоиспечённых офицеров, ощущая как ему сдавливает грудь, к горлу подкатил твёрдый ком, а глаза щиплют готовые пролиться слезы. Он должен быть среди них! Должен вот так же, идти парадным строем, плечом к плечу с однокашниками, как бы они друг к другу не относились. Это ему должны махать столпившиеся вокруг зрители, среди которых лишь малая часть является родителями и родственниками выпускников.
Да, Нестеров оставил всех их позади. За его плечами серьёзный боевой опыт, и звание у него выше. Из всего выпуска погоны поручика получили только двое. Он отмечен высокими боевыми наградами республики. Но вот стоит сейчас в первых рядах зрителей и откровенно завидует этим счастливым мальчишкам. Им только-только предстоит встать на тот путь, по которому он уже идёт, но они счастливее его.
— Витя. Витя, ты чего? — почувствовав его настроение потеребила его за руку Таня.
— А? Нет, ничего.
— Мне так не кажется. Такое впечатление, что ты сейчас заплачешь, — в самое ухо произнесла она.
— С чего ты взяла, —
