Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
4–9)
Для выполнения этих задач на флоте нужны были суда, могущие следовать вместе с эскадрой доставляя гидроаэропланы на театр военных действий и служащие базой для летчиков, наблюдателей, механиков и других обслуживающих аэропланы нижних чинов. В 1913 году начальник Морского генерального штаба обратился к Морскому министру за разрешением на проведение опытов на Черном море «по приспособлению кораблей для действий гидроаэропланов на море», а через месяц после этого начальник штаба Черноморского флота представил расчеты затрат на переоборудование, под базирование гидроаэропланов Службы связи Черного моря, транспортного парохода «Днепр» (водоизмещение – 3480 тонн, скорость – 9 узлов), для размещения аэропланов «Кертисс» и план подготовки программы испытаний. Средства выделили и на транспорте «Днепр» соорудили деревянный ангар для гидроаэроплана, установили необходимое подъемное оборудование. При отработке спуска и подъема поплавкового аэроплана «Кертисс» на его спуск затрачивали 15 минут. Но попытка запустить двигатель после спуска оказалась безуспешной, так как мотор залило водой. При подъеме на аэроплане сломали «айлерон» (элерон. – А.Л.). Попытка запуска мотора после второго спуска также не состоялась, так как хвост аэроплана намок, создался дифферент на хвост и часть винта погрузилась в воду. При повторном подъеме на палубу поломали оба элерона, рычаг руля высоты и оборвали некоторые троса. На основании полученного опыта сделали вывод о необходимости удлинить подъемную стрелу. Но осуществленное весной 1913 года переоборудование транспорта «Днепр» в носитель гидроаэропланов не дало ожидаемых результатов.
Несмотря на выявленные недостатки, продолжались опыты подъема и спуска гидроаэропланов на крейсере «Кагул». Опыт использования гидро «Кертисс» с крейсера «Кагул», закончились успешно. Заместитель начальника Морского генерального штаба капитан 1 ранга Ненюков 14 февраля 1914 года доложил Морскому министру Григоровичу об этих опытах и предоставил семь фотоснимков с эпизодами спуска на воду, взлетов в небо и подъема на борт крейсера «Кагул» поплавкового гидроплана «Кертисс». Капитан 1 ранга Ненюков писал: «Признавая весьма важным применение аэропланов для судовой разведки, Морской генеральный штаб считает этот достигнутый на Черном море результат шагом вперед в организации разведки».
(РГА ВМФ Ф. 418. Оп. 1. Д. 778. Л. 73)
Морской министр адмирал Григорович полностью одобрил предложения адмирала Эбергарда об установке подобного оборудования на однотипный крейсер «Память Меркурия» и несколько иного, на крейсер «Алмаз». Морской генеральный штаб вышел с инициативой: «Морской генеральный штаб просит распоряжения Вашего высокопревосходительства о временной отмене сооружения и оборудования Потийской гидроавиационной станции и в обращении сумм этого назначения на приобретение гидроаэропланов и запасных частей для снабжения судов Черноморского флота и для приспособления последних к воздушной разведке».
(РГА ВМФ Ф. 418. Оп. 1. Д. 778. Л. 75)
Своим решением Морской министр Григорович одобрил установку оборудования на крейсере «Память Меркурия» и разрешил переоборудовать крейсер за счет кредита, отпущенного на создание Потийской воздушной станции.
С началом войны подготовка морских летчиков в авиационных школах Отдела Воздушного флота серьезных изменений не претерпела. Летчики «обучались летать на монопланах «Блерио» и бипланах «Фарман». Полетам на гидроаэроплане ученики в школе не обучались – эти машины они осваивали, только вернувшись на гидроавиации. Там вначале осваивался сам гидроаэроплан, потом взлет и посадка на воду, вначале на спокойной воде, потом при волнении на море. И только изучив особенности полета над морем и выполнив специальный полет с тактическим заданием по морской разведке, офицер получал звание «морского летчика».
На освоение гидроаэроплана уходило порой немало времени. С учетом того, что Морское ведомство пыталось как можно скорее осуществить подготовку морских авиаторов на авиационных станциях Службы связи, морской министр адмирал И.К. Григорович в ноябре 1914 года утвердил «Программу испытаний на звание «морского летчика».
Из-за несвоевременно развернутой подготовки летчиков из морских офицеров для летной работы в море «были привлечены в морскую авиацию летчики – армейские офицеры». По результатам полетов на разведку было установлено, что «донесения армейских летчиков содержали столь большие погрешности, как в точности места обнаруженных кораблей в море, так и в типах и классах их, что командование принуждено было часто посылать повторно в тот же район для разведки снова морских летчиков, имевших достаточную морскую подготовку и навыки по наблюдению в море». Поэтому отбор кандидатов в пилоты из кадрового командного состава офицеров флота полностью себя оправдал. «В конечном счете спор был решен в пользу строевого состава флота. Морское командование решило, что морским летчикам должен быть, прежде всего, офицер, знающий тактику флота…» Один полетный день у офицеров морской авиации приравнивался к двум служебным с определенной добавкой к жалованью.
Начало боевой деятельности морской авиации Черноморского флота было положено 24 ноября 1914 года, когда аэропланы, выполнявшие полет южнее мыса Херсонес, обнаружили легкий германский крейсер «Бреслау», следовавший в направлении Севастополя. Как пишет А.М. Артемьев в «Морской авиации России»: «Группа из семи самолетов, поднятых в воздух, атаковала крейсер, и он отвернул в открытое море». Угроза бомбардировки заставила германский крейсер отказаться от выполнения боевого задания – обстрела Севастополя. Черноморские летчики загружали свои аэропланы бомбами Дыбовского, которые были созданы в память о первой «бомбардировке» кораблей Черноморской эскадры апельсинами.
Морской генеральный штаб в 1915 году, в соответствии с «Положением об авиации и воздухоплавании в Службе связи Черного моря», планировал сформировать в Службе связи Черного моря два воздушных района: «Северный и Восточный. В составе Северного воздушного района будут три станции 1-го разряда – 1) Севастопольская (База), 2) Днестровско-Цареградская и 3) Ак-Мечетская, две станции 2-го разряда. В составе Восточного воздушного района будут две станции 1-го разряда Керчь (База) и Поти и две станции 2-го разряда: Сухум и Батум».
(РГА ВМФ Ф. 418. Оп. 1. Д. 778. Л. 151)
Война заставила пересмотреть и планы переоборудования судов для размещения гидроаэропланов. Не имея времени для постройки специальных судов, командование Черноморского флота приняло решение переоборудовать крейсера первого ранга «Память Меркурия», «Кагул», крейсер второго ранга «Алмаз» и два почти новых парохода «Император Николай I» и «Император Александр III» под авиаматки. Пароход «Император Александр III» был переименован в «Император Александр I», так как на стапеле в Николаеве в тот время строили дредноут «Император Александр III». Эти пароходы были зачислены в класс посыльных судов 2-го ранга. Суда имели одинаковую длину 120 м, ширину 15,6 м, водоизмещение 9200 тонн и скорость до 14 узлов. Кроме специального оборудования для обеспечения базирования на них гидроаэропланов, на верхней палубе установили по шесть 120-мм орудий и по два зенитных орудия. Переоборудование под размещение на их палубах гидроаэропланов делалось впервые. Необходимо было организовать базирование и применение с их палуб после спуска на воду гидроаэропланов, размещение летчиков и обеспечивающих обслуживание аэропланов нижних чинов и ремонтной техники.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
