покусать.
— Похоже, я стану как кошмарка, — грустно улыбнулась Кьяра.
— Это намек, что тебя тоже надо подковать? — улыбнулся он, и тифлингесса дернула хвостом от раздражения: некоторые его шутки дико бесили.
— Предлагаю ещё хотя бы час-два пройти и поискать место для ночлега, — сказала она, став вновь деловой и собранной. — Вот бы Зариллон додумался связаться с нами.
— Если он владеет такой магией, — заметил Арум.
— Я предупреждала, что мы задержимся на несколько дней, — она помогла белобрысому встать. — Пойдёмте, Ваше Величество, пока замок не захватили или ещё что не случилось.
Каленгил повел их по редколесью, медленно переходящему в заливные луга. Отмахнувшись от стаи стрекоз размером с собаку, они уперлись в огромное пространство, полностью залитое водой. Сиротливо торчащие деревья указывали на то, что недавно здесь тоже была рощица. Делать было нечего, пришлось снова превратить Ятара и пролететь заболоченную местность. Пока летели, девушка тихо поинтересовалась у альбиноса, зачем нужно было выкинуть вещи, к которым прикасались ведьмы.
— Они сказали, что поставили специальную метку, которую могут активировать, уничтожив вещь и носителя… — прошептал он. — Может они и обманули, но говорили убедительно. Этим они немного выбили меня из колеи.
Вскоре блестящие внизу заливные луга закончились, уступая место надежной почве. Они приземлились среди голых холмов, недалеко от широкой реки. В одной из каменистых насыпей они нашли пригодную для ночлега пещеру. Столь долгое поддержание колдовства истощило силы тифлингессы. Она легла, завернувшись в спальник. Еды из ее запасов хватило на ужин. Дальше нужно было что-то придумывать.
Во сне Кьяра увидела фигуру, укутанную многоцветной магической аурой, женский голос, казалось, звучал одновременно со всех сторон:
— Я вдыхаю жизнь в твою кровь, и ты разгадаешь многие секреты. Я дам тебе силу пробудить меч, и когда настанет время серебряного звона, ты не сможешь сопротивляться ему.
Девушка проснулась от испуганного вскрика. Эридан таращился на нее, сжав в ладонях рукоять меча. Он казался измельчавшим, однако тифлингесса быстро поняла, что это она выросла. Руки превратились в лапы, покрытые серебряной чешуей, голова обзавелась хищной пастью, утыканной острыми зубами. Она превратилась в юного серебряного дракона. Отступив от подмятого эльфа, чародейка усилием воли вернула прежний облик.
— Что это было? — ошарашено спросил белобрысый.
— Кажется у тебя на службе действительно два дракона: золотой и серебряный, — растерянно ответила девушка.
Всполошенные эльфы вложили оружие в ножны, Арум отложил боевой молот.
— Ладно, над этой загадкой подумаем позже, а сейчас пора выдвигаться, — сказала Кьяра. — Давайте пополним бурдюки и в путь.
Жрец отправился к реке, а тифлингесса задумчиво села в стороне. Внезапные перемены напугали ее не меньше окружающих. Было ли это действием зелья или виной всему была загадочная фигура, явившаяся во сне? Немного поломав голову, чародейка пришла к выводу, что эта загадка ей не по зубам. Пусть с ней разбираются умники вроде Зариллона. Вдобавок к превращению в дракона слух и зрение все еще оставались необычайно острыми
— Зато теперь ты можешь быть почти такой же сильной, как я, — сказал Эридан, подсев к ней. — Сильные женщины — это ведь так привлекательно.
— Почти? — фыркнула Кьяра, приподняв бровь, и кровожадно оскалилась, но теплая улыбка испортила устрашающий эффект гримасы. Она вздохнула, — Я бы сказала держаться от меня подальше или сама бы ушла, но боюсь, что это решат за меня.
Она кратко поведала о видении.
— Никуда ты не уйдешь, — подытожил ее рассказ Эридан. — Да, случились странные вещи, но это не повод.
— Вы будете скучать, Ваше Величество? — ехидно спросила девушка.
— Ты серьезно? — вздохнул эльф, его взгляд красноречиво давал оценку умственным способностям тифлингессы.
Она ушла от разговора, лукаво показав язык. Выскользнула из пещеры проверить, вернулся ли Арум. Кьяра боялась услышать в ответ: “Нет, таких, как ты, множество”.
Драконид вернулся, булькая наполненными бурдюками. В руках он тащил рыбину размером с ребенка.
— Арум, ты добыл нам завтрак! — радостно воскликнула тифлингесса, забирая мехи.
Драконид и эльфы развели костер и принялись обсуждать приготовление. Кьяра оставила хлопоты о завтраке на мужчин, сама отправилась исследовать возможности нового облика. Обернувшись драконом, полетела вдоль реки, осматривая окрестности. Крылья были гораздо сильней собственных, они несли стремительней ветра. Зависнув над водой, она попыталась воспользоваться простейшим заговором. Магия не слушалась. Долетев до небольшого разлива, она увидела необычайно крупных лебедей, стаей плавающих вдоль зарослей камыша. Кьяра выдохнула струю ледяного воздуха, и четыре птицы мгновенно превратились в сосульки. Остальные с гомоном встали на крыло. Взяв две замороженные тушки, она вернулась в лагерь.
Эльфы уже выпотрошили рыбу, обмазали глиной и положили запекать. Сладко пахло дикими травами. Увидев дракона, несущего в пасти две птичьих тушки, Каленгил залился смехом:
— Меллоту бы это понравилось!
— Кошечка душит птичек, — усмехнулся Эридан. — Какой очаровательный кровожадный убийца.
Девушка фыркнула, вернув человеческий облик:
— Скорее замораживаю насмерть.
— Когда я был маленький, у меня был леонино [1], который ночью ловил соловьев и таскал в мою постель, — немного помолчав, сказал белобрысый, его глаза затуманились от воспоминаний.
— А у меня был пес, — подхватил Арум, пошевелив угли. — Дурашка. Я так и не научил его ни одной команде.
Каленгил отвлекся от нарезания ароматных трав:
— К нам на ферму, когда я был маленький, повадился в амбар лазить лисун [2]. Отец не мог его прогнать, потому что был не шибко большого ума. Приходилось ставить ему миску, чтобы не душил кур.
Эридан фыркнул, драконид издал хрюкающий смешок.
— У меня был ручной гусь, — сказал Ятар.
— Да ладно? — воскликнул зеленый. — Почему гусь?
— Гуси умные, — пожал плечами гвардеец.
— А у меня всю мою жизнь была Мыша, — сказала Кьяра, подсев к костру. — Сейчас она на материальном плане, — она ехидно посмотрела на альбиноса. — В следующий раз притащу и подложу в постель.
— Не надо, — ответил он. — После того, как слуги обнаружили, что он делает, леонино исчез. Надеюсь, с твоей Мышей все хорошо, и вы воссоединитесь.
— Зверька жалко, — вздохнула девушка. — Я тоже надеюсь, она привыкла выживать, как и я, если только не пройдет много времени. Кто знает, сколько она проживет. Итак уже все сроки мышиные пережила.
— Да. Звери никогда ни в чем не виноваты, — задумчиво кивнул Эридан. — Они делают, что хотят. Если они желают принести в постель соловья, ты знаешь, что это проявление заботы, не ищешь никакого подтекста в поведении, никакой фальши. Может, Мышка будет жить столько, сколько и ты? Сколько живут тифлинги?
— На Фаеруне около ста двадцати лет. В Нижних Мирах существенно меньше. Может быть. В ней также кровь дракона и исчадия, как и во мне. Похоже, мы из одной пробирки.
— Надо же, — удивился Каленгил, — А
