опубликованной своей переписке.
По приведенным Р. Назаревичем данным, в архиве Военно-исторического института Войска Польского в Варшаве имеется письмо командующего Варшавским округом АК полковника Монтера от 17.8.44 г. Калугину: «Господин капитан Красной Армии Калугин, ввиду того, что по прошествии 10 дней со времени отправки Вашего сообщения в Москву на него нет никакого ответа и Ваша официальная миссия при моем штабе ни Москвой, ни маршалом Рокоссовским не подтверждена, я перестаю рассматривать Вас в качестве официального представителя Красной Армии вплоть до подтверждения этого…»
В сохранившемся оригинальном экземпляре ответа Калугина, хранящемся в том же архиве, указывалось: «На Ваше отношение от17.8.44 г. считаю нужным ответить следующее: я не считал себя и не считаю официальным представителем при командовании АК в г. Варшаве, так как на это я не имел никаких полномочий или указаний ни от Советского правительства, ни от Генерального штаба РККА. По ряду причин, не зависящих от меня, я вынужден был задержаться в Варшаве…»
О том, что в это время в Варшаве не было советских офицеров для связи с командованием Красной Армии, свидетельствует и письмо британского посла от 10 августа наркому иностранных дел Молотову, где содержится просьба о посылке в польские войска, которые ведут борьбу в Варшаве, советского связного офицера.
В расположении советских войск бывший капитан Красной Армии Калугин появился 19 сентября 1944 года. Он сумел пробраться из Варшавы через немецкую блокаду города и оказался в расположении войск 1-й польской армии. После допроса его генералом Берлингом — командующим этой армией — с бывшим капитаном беседовал генерал-лейтенант Телегин, член военного совета 1-го Белорусского фронта.
О дальнейшей судьбе Калугина известно, что он после перехода линии фронта с 19 на 20 сентября 1944 г. и беседы с Булганиным, являвшимся в то время представителем Советского правительства при ПКНО, был доставлен в Москву. Здесь он был осужден на 10 лет заключения, в 1955 г. освобожден, а в 1967 г. реабилитирован и вернулся к своей профессии инженера-строителя.
* * *
18 сентября — в период с 15.20 до 15.25 — через Варшаву с запада пролетели 100 четырехмоторных самолетов «летающая крепость» в сопровождении истребителей «мустанг». Самолеты шли в сомкнутом строю группами по 12–15 машин с малыми интервалами между группами.
Проходя над районом Варшавы на высоте до 4,5 тыс. метров, самолеты сбрасывали груз. Наблюдением с восточного берега р. Висла отмечено до 230 парашютов с грузом.
Поскольку грузы сбрасывались с большой высоты, сноп парашютов, по мере приближения к земле, сильно рассеивался, и грузы разбрасывались на большой площади, а отдельные даже падали далеко за чертой города. Так, например, груз на 10 парашютах приземлился в районе Руда (5 км западнее Минска-Мазовецкого), упаковка одного из этих парашютов разбилась, и в ней советские солдаты обнаружили снаряды, винтовки, автоматы и пистолеты.
Сравнивая имеющиеся данные о районах действий повстанцев в Варшаве с результатами наблюдения за приземлением парашютов, можно полагать, что эти грузы упали вне районов, занимаемых повстанцами. (По польским данным, 18 сентября над Варшавой было сброшено 1284 контейнера, из которых повстанцы сумели подобрать только 228, остальные попали в руки немцев. Некоторые из них упали за советской линией фронта. После 18 сентября никаких сбросов с Запада уже не производилось.)
Прибывшие из Варшавы люди рассказали, что все грузы, сброшенные 18.9.44 г. в районе города, попали в руки противника. Таким образом, англичане и американцы практически вооружали и снабжали не повстанцев, а немцев.
При появлении над районом Варшавы американских самолетов, зенитная артиллерия противника вела огонь, в результате которого сбито 2 самолета: одна «летающая крепость» и один «мустанг», которые упали на территории, занятой противником (в районе Центрального вокзала).
22 сентября генерал-лейтенант Телегин докладывал в Главное политуправление Красной Армии:
«Передаю о положении в Варшаве.
Первое: ввиду трудности поддержания связи и больших потерь, понесенных частями, высаженными на плацдарме, сегодня дан приказ об отводе их с западного берега на восточный. Из состава второго батальона 6-го пехотного полка переправились на восточный берег 162 человека, из них 11 офицеров и в том числе раненый командир батальона. Оставшиеся на западном берегу отдельные группы до вечера еще продолжали неорганизованный бой и с наступлением темноты должны быть отведены.
Два батальона восьмого пехотного полка, понеся большие потери, разрозненными группами продолжали драться в подвалах домов восточной части квартала 458.
9-й пехотный полк в восточной части квартала 516 продолжает тяжелые бои, отражая непрерывные атаки пр-ка. Связь с ним поддерживается по радио. В течение суток на восточный берег из состава полка переправились сорок человек. В ночь на 22.9.44 подразделением 9-го пехотного полка переправлено на лодках питание для рации, боеприпасы и продовольствие.
Второе: новых данных об изменении районов, занимаемых повстанцами, за истекшие сутки не поступило. С районом № 1 поддерживается устойчивая радиосвязь через вторую пехотную дивизию, и по их заявкам организован артогонь по батареям пр-ка. По радиодонесению повстанцев ими за 21.9.44 уничтожено 129 немцев, что дает основание полагать об устойчивости положения в районе № 1 и усилении нажима немцев.
В ночь на 21 и на 22.9.44 произведен массовый сброс в район № 1 оружия, боеприпасов и продовольствия. Часть грузов попадает в отдельные отряды и не учитывается, ибо, как я раньше докладывал, каждая организация старается самостоятельно обеспечить себя оружием и продовольствием.
Третье: по рассказу Вл Ягайло (псевдоним Круль — офицер пропаганды в Армии Людовой, один из польских офицеров, переправлявшихся на восточный берег Вислы), за пределами повстанческих очагов в гор. Варшава происходят большие распри среди различных политических группировок, а главным образом — между сторонниками капитуляции и лондонцами, стоящими за продолжение восстания, и сторонниками Люблинского правительства.
Сегодня в квартале № 516 сосредоточилось свыше тысячи человек, преимущественно женщин и детей, ищущих спасения в переправе на восточный берег. Нами отдан приказ Берлингу принять меры к переброске их на нашу сторону.
О том, что между политическими организациями различной ориентировки за Вислой идут серьезные распри, подтверждается донесением нашего человека из района Ченстохова.
Он пишет: «В районе Ченстохова между АК и АЛ большие противоречия АК пропагандирует, что у Красной Армии нет сил для наступления и она не в состоянии освободить польское
