– Мертвее не бывает, – подтвердил Мангуст.
– Но я здесь ни при чем! Я вас не обманывал! Честно! Вы… вы ведь не все знаете, по вашему делу, Владислав Александрович! – поспешил сменить скользкую тему Глушко. – Смерть юриста всего лишь удачно подвернулась! А так – на вас за два дня до пожара Вован заказ получил. Сфабриковать уголовное дело и посадить. Лет на пять. Жилевич уже и план разработал. Но тут вдруг Катька Вертолет протекла, так, мол, и так, Артака качок какой-то замочил. Оказалось – вы. Даже придумывать ничего не потребовалось.
– От кого заказ?
– От дяди Коли, – выдержав паузу, раскололся таксист. – Он… Вовка давно на старика работал.
– Т-вою мать! – не выдержав, громко матюгнулся Сокол. Посмотрел на катающего желваки Невского. – Вот, оно, оказывается, как… Видимо, хрен старый почувствовал, что ты силу большую набрал. Решил тебя тихо из расклада убрать, пока не поздно. А бригаду нашу вроде как под своего Кассиуса передвинуть. Но Индеец ему все карты смешал. Теперь понятно, кто Антоху грохнуть хотел, через месяц после того, как тебя в «Кресты» определили! Он ведь как раз после того случая личной охраной и обзавелся…
– Первый раз слышу, что его пытались убить, – признался Влад. – Давай, Серый, подробнее. Где, как?
– По дороге в Пушкин, – нахмурился Сокол. – Бикса у Антохи там жила. Только недавно познакомились. В гости пригласила. Типа первое свидание при свечах, тра-ля-ля. В субботу, в одиннадцать вечера. Вот Индеец чуть под самосвал и не попал. Тот на встречную полосу выехал. Антоха, понятное дело, один в тачке был. Он – влево, и ЗИЛ – влево. Он – вправо, и самосвал – вправо. Пришлось сбивать столбики и в кювет съезжать. Машина – в хлам. Как выжил и одними царапинами отделался – не понятно. Ремень наверное спас, иначе через лобовое стекло бы точно вылетел. Весь передок «бумера» в гармошку. Самосвал остановился, оттуда двое вышли. С монтировками. Пойди докажи потом, что не в аварии покалечился. Один удар по голове – и привет. Не справился с управлением. Несчастный случай. Индеец гоблинов этих заметил, успел отсегнуться, выкатился из тачки, за холм прилег и шмальнул из пушки. Те поняли, что облом, сразу обратно в самосвал залезли и умчались. Прикол знаешь в чем? Бикса, к которой Индеец ехал, в тот же день с квартиры в Пушкине исчезла. А самосвал на следующий день гаишники в лесу нашли. С дыркой от пули в дверце. В угоне он числился. Такие дела. С биксой – чистой воды подстава. Грамотная. Если бы получилось – никаких следов. Дэ-тэ-пэ, и взятки гладки.
– Странно, – тихо произнес Рэмбо. – Он ничего мне об этом случае не рассказывал. Не писал.
– Не хотел головняками напрягать, наверное, – пожал плечами Сокол. – Чем ты мог помочь, сидя на киче?
– Ты прав. Ничем, – вынужден был согласиться Влад. Кинул взгляд в зеркало на бывшего мента. Глушко продолжала бить кондрашка, но старлей заметно навострил уши, притих. Явно прикидывая свои шансы на спасение. Наивный. Надеется, что поверят, будто засвеченная шлюха сама сдохла. Аккурат в нужный момент.
– Значит ты Катьку не убивал? – спросил Влад. – Она сама отошла?
– Нет! На хрен она мне сдалась? – шмыгнул носом мусор. – Наркоманка чертова. Оторва…
– И часто она ширялась? – тем же спокойным тоном осведомился Невский.
– По-разному, – помолчав, сказал Глушко. – Но герыч юзать совсем недавно начала. Раньше иглу не трогала, все больше травку курила. Шишки. Иногда кокаин по ноздре пускала. Таблетки. Всего понемногу. Но без перебора.
– Чем она занималась последние три года? – продолжал задавать вопросы Рэмбо. Братки внимательно слушали. – На дурь много денег надо. А на панели она больше не светилась.
– Стюардессой работала, – ухмыльнулся бээс. – На пароме, который в Стокгольм ходит. Она ж не дешевка какая-нибудь была, без проблем устроилась. Мордаха смазливая, ноги от ушей. Два языка практически свободно – финский и английский. Я подозреваю, что на пароме она тоже по ночам пилоткой своей выбритой подрабатывала. По крайней мере, лавэ у Катьки были. Не много, но достаточно. Так что точняк перлась с интуристом. В этом она профи… была. Не зря погоняло Вертолет получила. Такую акробатику в постели творила, мама не горюй. Мумия три раза кончит.
– Тебе виднее, – дернул щекой Влад. – Пользовался ведь? На халяву? Да и дружок твой губастый – тоже. Колись.
– Не без этого, – впервые с момента похищения Глушко чуть растянул губы в подобие улыбки. – Трахаться Катька умела. После суда ей в блядской обойме нельзя было оставаться, пацаны ваши могли порешить, вот она в Ломоносов и переехала. На съемную квартиру. На паром устроилась. Повезло… Хата бабке одной дремучей принадлежала, денег у старухи, понятно, с гулькин нос, вот карга комнату одну и решила сдать. Гнида та еще оказалась. Гостей, видите ли, приглашать нельзя. Полы надо мыть, потому что ей самой трудно… В общем, мы с Жилевичем Катьку пожалели, помогли от хозяйки тихо избавиться, дарственную левую оформить. У знакомого нотариуса.
– Не звизди, черешня, – фыркнул Сокол. – Пожалели они шкурку, бля! Просто удобно вам, псам легавым, было, обоим, к суке на квартиру с бухлом приезжать и пялить ее там! Гораздо дешевле, чем возить куда-нибудь в баню! Что ж она так сильно к вам прониклась, что давала бесплатно, после того как вы ее на суде подставили? А?!
– Так просто все, Серый, – подал голос Мангуст. – На коротком поводке биксу держали. Мол, начнешь бузить – сольем в паромную компанию информацию. Так, мол, и так. Лярва ты профессиональная, а не стюардесса. Но главное – братве стуканем, где искать ту самую Катю Вертолет, которая своим длинным языком Рэмбо на зону отправила. Так дело было, урод? – телохранитель сжал пальцами подбородок Глушко, резко запрокинув голову пленника назад.
– Не убивайте! – хрипя, снова взмолился бээс. От промелькнувшего было оптимизма не осталось и следа. Из глаз бывшего мента потекли слезы. Мангуст брезгливо усмехнулся и разжал пальцы. Процедил сквозь зубы:
– Тля…
– Как же вы с капитаном несчастную старушку кончили, изверги? – прищурился Невский. – Поделись опытом. И адресок нотариуса до кучи шепни. Глядишь – и нам этот сговорчивый дядя тоже сгодится.
– Это не дядя, – потирая челюсть, на которой проступали красные пятна, буркнул Глушко. – Баба. Зовут Эльвира Максимовна Эльвих. – Бывший старлей назвал адрес нотариальной конторы на Большом проспекте Васильевского острова. – Только я с ней дел не имел, с ней Вовка контачил. Я всего раз эту уродину со стороны видел. Такая ночью приснится – сразу вскочишь…
– Ба! – тут же выпалил Сокол, состроив гримасу. – Знакомые все лица! Питер город маленький. Конечно, дружок твой к ней за липовой дарственной пошел. Раз он на старика работал. Ведь эта Эльвира – дяди Колин нотариус. А это значит, что знал старик, что за квартира переписывается, на кого, и за какие заслуги. – Сергей повернулся к Рэмбо. – Похоже не врет, мусор гнойный, насчет заказа на тебя. Все сходится, Влад. Я же предупреждал – нельзя боксеру верить! Кассиус еще тогда, три года назад, готовился бригаду под себя загнать. Ясный перец – с дяди Колиного барского повеления. Никто из наших пацанов не рыпнулся бы! Ведь тогда для всей братвы мы типа были вместе. Да и причина убедительная. Ты – на зоне, Индеец в аварии разбился. Но Антоха вдруг выжил. Бодигардами правильными себя окружил. Осторожней стал. Без двух тачек сопровождения не передвигался. Вот эти шакалы и решили тормознуть чутка… Дождаться другого удобного момента. А потом старику неожиданно башню топором проломили. Теперь я догадываюсь, ктоэто сделал. Кассиус. Забурел Вова дюже, в политику сунулся, большим бугром себя почувствовал. И решил, что настало время клацнуть зубами по-серьезному. Так что все сходится, босс. В Сыктывкаре – его гоблинов рук дело, больше некому!
