— Вам, ментам, верить нельзя! — покрутил головой широконосый. — Так надежнее будет. Да мы не сильно. Жить будете. Придут ваши, развяжут.
Руки и ноги охранникам заклеили скотчем. И сколько те не просили рты не заклеивать, заклеили и рты.
— А на кой черт вам слова говорить? — тупо бубнил тот, что с глубокой ямочкой на подбородке, заклеивая им рты. — Ненужное занятие! Сидите и не кукарекайте!
Забрав у них травматы, четверо тихо выскользнули за двери.
Как только они исчезли, охранники зашевелились, надеясь ослабить ленту и распутаться, но попытки были безуспешными. Удалось, правда, встать на ноги. Прыжками добрались до дивана. Оставалось одно, ждать, когда появятся свои.
День медленно сменился вечером, потом наступила ночь. За окном стало темно, лишь едва проникал свет от уличных светильников.
Охранники с закрытыми глазами лежали на диване, утешало лишь, что были не на полу. Но на душе было горько и грустно. Мозг перемалывал одно и то же. Что они сделали не так, и как можно было сделать иначе? И не находили ответа. Осталось тайной, кто их так припечатал.
Слух был обострен. Сон не шел в руку.
Среди ночи услыхали, как щелкнул замок на входной двери. Оба одновременно открыли глаза. Надеялись, что пришел Исай, оживились. Но очень скоро стало ясно, что это был не он.
Охранники замерли в напряженном ожидании. Сейчас они были абсолютно беззащитны перед всяким, кто бы ни возник в дверях.
В головах снова прокрутились события дня. Возможно, вернулись прежние посетители. И никто из них даже не предположил, что это могла быть Врюсова. Эта мысль как-то даже не пришла им сейчас в головы. События дня, спутанные руки и ноги навеивали другие мысли.
Но в квартиру вошла Галина. Она так же, как подельники днем, сразу поняла, что здесь не все ладно. Ее обостренное женское чутье уловило чужие запахи, мужские запахи. Врюсова тихо прикрыла за собой входную дверь и замерла, не включая свет. В таком положении стояла долго, прислушиваясь, бегая неспокойными глазами по стенам.
Эту квартиру она снимала более двух лет и знала в ней всякий запах и любой шорох в каждом уголке. Сейчас уголки были наполнены другими незнакомыми ей запахами.
Охранники перестали дышать.
Она не уловила даже шуршания из комнаты. Решила, что кто-то, очевидно, был днем. Возможно, рылись сыскари. Постояла в раздумье, приглядываясь к темноте. Стала различать предметы, и ее это успокоило.
Сделала первый шаг. Прошла по коридору, открыла дверь в комнату. И вздрогнула, увидав в темноте на диване двух человек.
Первый порыв был броситься наутек, но странная неподвижность людей на диване остановила. Уж не трупы ли? Неужто этим еще черт-дьявол наградил?
В тусклом ночном свете, проникавшем через окно, разглядела, что ноги и руки тех связаны. Ее, как шилом проткнуло насквозь. Что бы все это значило? Что здесь происходило без нее? Насторожилась. Вдруг еще кто-то есть в квартире.
На цыпочках шагнула к другой комнате. Дверь была открыта. Пусто. Никого нет. Врюсова облегченно вздохнула и тихо вернулась назад.
В это время худощавый, краем глаза отслеживая ее, шевельнулся, приподнял голову.
Галина засекла это движение, но не подала вида. Быстро в темноте прошмыгнула мимо дивана к серванту.
Охранники зашевелились и замычали.
Но Врюсова снова никак не отреагировала, открыла одну, другую, третью дверцы, пошарила в темноте руками в поисках чего-то, достала, потом метнулась к шкафу, взяла какие-то вещи там, прижала к груди и намерилась покинуть комнату.
Однако ее остановило еще более сильное мычание охранников, а любитель пожевать даже сполз с дивана на пол. Она приостановилась, подошла к любителю пожевать, сорвала с губ ленту:
— Кто вы такие? Зачем приперлись сюда? Кто повязал вас? Кто оставил для меня такой подарочек? — задала сразу несколько вопросов.
— Развяжи, — облизывая губы, саднившие после резкого отрыва скотча, не отвечая на ее вопросы, торопливо попросил любитель пожевать.
— Зачем? — глаза бегали по охранникам. — Вы менты?
— Нет! — опять поспешно отозвался любитель пожевать. — Мы здесь случайно! Ей-богу, случайно!
— Не ври! — не поверила Галина, морща лицо, впрочем, в темноте этого было не видно. — Вижу, что менты! Иначе бы вас не связывали, а пришили тут же! Меня пасете, черти рогатые?
— За тобой кто-то охотится! — сообщил охранник, надеясь, что такая информация сделает ее снисходительнее, и Врюсова, может быть, поможет снять путы.
Но Галина даже ухом не повела, равнодушно просипела:
— Ну и что с того? В этой жизни всегда кто-нибудь за кем-нибудь охотится! Всегда есть охотники, и есть дичь.
— Убить тебя хотят! — дополнил любитель пожевать, все еще не теряя надежды на ее помощь.
— Ну и что? — снова вылетело из ее рта.
— Мы защитим тебя! — безнадежно обронил любитель пожевать. — Развяжи.
Она насмешливо выговорила:
— Это вы-то? Вас самих защищать надо! — и, ничего больше не произнося, вышла из комнаты и из квартиры.
Охранники услыхали, как мягко открылась входная дверь и потом так же тихо закрылась, щелкнув замком. Любитель пожевать выпалил громко и раздраженно:
— Все сволочи вокруг! Все! Ну, настоящие сволочи! — выдохнул, брызнув слюной. — Вот влипли! Откуда эти четверо появились? Если бы не они, сейчас она была бы в наших руках. А теперь полный пшик, облом! Дальше торчать в этой квартире бессмысленно, больше Врюсова тут не появится! — повернул голову к своему напарнику. — Хорошо, хоть с морды ленту содрала. Давай, поворачивайся, может, перегрызу, руки освободить надо.
Худощавый повернулся спиной к любителю пожевать, протянул связанные за спиной руки. Тот стал на колени и уткнулся лицом в ленточную перевязку, нащупывая зубами края скотча и постепенно перегрызая его.
Прошло немало времени, прежде чем эта процедура завершилась. Руки напарника были свободны. Он снял ленту с губ, выговорил:
— Такой момент упустили! Идиоты! Зачем стволы положили?! Кому поверили?!
— Ладно. Не переживай. Чего теперь лбом о стену биться? Развяжи меня!
Худощавый попытался размотать ленту, но не получилось. Прыжками, держась руками за стену, поскакал в кухню. Там столовым ножом срезал скотч со своих ног, а затем освободил от пут любителя пожевать. И, не откладывая в долгий ящик, позвонил Исаю.
Тот через час был уже у них. Охранники, как побитые щенки, потупив глаза, рассказали, что произошло. Исай выслушал внешне хладнокровно, но внутри у него все кипело.
История была непонятной. Впрочем, не совсем непонятной. Очевидным было, что Врюсову, как и он, ищет кто-то еще. Значит, история должна иметь продолжение. Вопрос стоял ребром: кому первому повезет?
