— Ну, уж нет, молодой человек, пора вставать! — Стаскиваю с сына одеяло, и нежно целую его в щёку. — Жду тебя на кухне через пять минут!
Быстро одевшись, я хватаю полусонного мальчика в охапку, и начинаю его одевать. Артём, как обычно, сопротивляется, и начинает канючить, но я тверда в своих поступках — быстро одев сына, увожу его в детский сад. Сегодняшний день пропускать никак нельзя — постановка в честь осени очень ждёт моего маленького «грибочка».
Выполняю обычные домашние дела, ощущая, как возвращаюсь в реальность. Туда, где нет места мсье Деко с его бриллиантами. Стоя у гладильной доски, любовно орудую утюгом, напевая что-то себе под нос.
Звонок в дверь разрезает уют квартиры, заползая под кожу ледяным вихрем. Решая, что это вернулась для важного разговора свекровь, я бесстрашно распахиваю дверь. Сглатываю слюну, не веря своим глазам.
— Бонжур, Виктория. Я могу войти? — Мсье Деко неловко улыбается, держась за дверную ручку.
— Походите, пожалуйста. — Пропускаю мужчину внутрь, хаотично начиная распихивать вещи по углам. Понимаю, что моя квартира недостаточно подходит для приёма подобного гостя. И от этого нервничаю. Задыхаюсь от шума в ушах. — Простите, дома не убрано. Я ещё не успела…
— Всё отлично, не волнуйтесь, Виктория. — Он растягивает на губах фальшивую улыбку. Смотрит на меня как-то странно, будто взвешивая следующую фразу. — Если вы выйдете за меня замуж, то у вас будет горничная.
— Я выйду за вас замуж? Это шутка такая? — Взрываюсь. Провожу ладошками по бёдрам, пытаясь успокоиться. — Ха-ха!
— Вы думаете, что я прилетел в вашу холодную Россию, чтобы так глупо пошутить? — Склоняет голову на бок, осматриваясь. Пробегает глазами по детской одежде, сложенную аккуратной стопочкой на гладильной доске. Поднимает с пола металлическую полицейскую машинку, чуть нахмуриваясь. — У вас есть сын, Виктория?
— Что, это отбило у вас всю охоту жениться на мне? — Киваю, и смотрю французу прямо в глаза.
— Скорее, наоборот. Теперь, я точно уверен, что должен на вас жениться.
Мои брови ползут вверх. Этот мужчина — просто непредсказуем! Сначала он, практически на моих глазах, занимался оральным сексом с бывшей проституткой. Потом, не смотря на мои попытки ему понравиться, делал вид, что я ему совершенно не интересна как женщина. А затем, неожиданно, прилетел сюда, утверждая, что мы поженимся. Может быть, он шизофреник?
— Почему вы должны на мне жениться? — Руки трясутся, и я плюхаюсь в кресло, закидывая ногу на ногу. Зажимаюсь, чтобы выглядеть уверенней.
Глава 36
Виктория
— Я хочу с вами серьёзно поговорить, Виктория.
По спине проносится волна озноба. Этот мужчина очень интригует. Я не испытываю к нему никакого сексуального влечения, хотя, мсье Деко достаточно красив. Но, видимо, в моём вкусе — мерзавцы, типа Ярославцева.
— Я слушаю. — Откидываюсь в кресле, стараясь казаться невозмутимой.
— Виктория, я в курсе, что мама рассказала вам о своей тяжёлой болезни. — Слова даются ему с трудом. Он поднимает полицейскую машинку Артёма, начиная вертеть её в руках. Я спокойно наблюдаю за Стефаном, ожидая, пока он успокоится. — Ей действительно осталось жить не более полугода. И, единственное её желание — успеть женить меня. Вы понимаете?
— Пока да.
— Я, как хороший сын, не могу не выполнить последнюю её волю. Поэтому, я предлагаю вам заключить фиктивный брак.
Я выпрямляюсь, как струна, и вскакиваю с дивана. Что я сейчас услышала? Фиктивный? Понимаю, что этот ход француза — просто дар небес для меня, и не могу сдержать улыбки.
— Почему бы вам просто не жениться на женщине, которую вы полюбите? Разве, так было бы не проще? — Подхожу ближе, пытаясь заглянуть ему в глаза.
Ювелир раздражённо хрустит пальцами, и принимается ходить по гостиной широкими шагами. Я внимательно слежу за хаотичными передвижениями француза, прислонившись к шкафу спиной. Наконец он останавливается. С раздражением топает ногой, поворачиваясь ко мне.
— Я не смогу полюбить ни одну женщину, Виктория! — Брови француза подлетают к потолку, а на породистом лице отображается вселенская мука.
— Просто нужно время. Любовь так просто не приходит… — Говорю тихо, пытаясь донести до иностранца смысл сказанных слов.
Но, ювелир не слушает. Неожиданно подскакивает ко мне, хватая за плечи. Я вскрикиваю от неожиданности и боли, а он, отстраняясь, начинает говорить такое, отчего у меня волосы на голове встают дыбом.
— Я не смогу полюбить ни одну женщину, потому что моё сердце уже безнадёжно занято.
Холодею. Так-так, борьба ещё с одной невидимой соперницей? Интересно, о ком говорит сейчас мсье Деко?
— Так женитесь на ней, в чём проблема?
— Не могу. — Мужчина опускает глаза в пол, и бормочет, напряжённо дыша. Так, что я еле слышу его ответ.
— Жаклин должна принять эту женщину, раз вы так её любите. Поговорите с мамой на чистоту. Я уверена, она всё поймёт. — Беру его за руку — она слегка подрагивает, и заглядываю в его грустные карие глаза. — Для неё главное — чтобы вы были счастливы!
Ювелир вырывает свою руку. Картинно прикрывает ею глаза, откидывая кудряшки со лба. Я наблюдаю за ним с испуганным видом — мне кажется, ещё чуть-чуть, и мужчина впадёт в настоящую истерику.
— Мама никогда этого не поймёт. Тем более, она хочет внуков. А Жан не сможет подарить ей наследников!
У меня начинает кружиться голова от набора непонятных слов и имён. Я трясу головой, задумчиво пожевав губами — ничего не понимаю. О чём сейчас толкует француз?
— Я бисексуал, Виктория. Занимаюсь сексом и с мужчинами, и с женщинами. Но с женщинами — это для имиджа, чтобы все говорили, какой Стефан Деко отъявленный донжуан. Я специально всё время выбирал себе в спутницы известных личностей — актрис, певиц, моделей. Они — постоянно на виду, обо мне пишут все таблоиды! Да мама тут же умрёт, если узнает, что я люблю мужчину!
Выпалив последнюю фразу, он напрягается всем телом, и начинает дрожать как промокшая собачонка. В моей голове выстраивается пазл, но я не могу двинуться с места. Всё так же стою перед французом, смотря на его бледное осунувшееся лицо.
— Моей любовью на всю жизнь остаётся мой единственный партнёр — известный фотограф, Жан Бертлен. — Стефан отстраняется, закрывая глаза рукой. Я смотрю на него, не мигая. Господи, такого поворота событий я просто не могла предположить! — Мама не переживёт этого!
Ювелир стоит, не двигаясь, шумно дыша. Подхожу к нему, обнимая, чтобы хоть как-то успокоить. Мне становится искренне жаль этого мужчину, пытающегося скрыть свою истинную сущность от всех, не позволяя себе, при этом, быть счастливым.
— Успокойтесь, и расскажите мне всё. — Мягко прохожусь ладонью по его плечу.
