Глава 51. Джойс
Простите, звонок — это принесли посылку для жильцов наверху, а мы всегда расписываемся друг за друга, вот я и задержалась. Иногда, если знаю, что Джоанна послала мне цветы, я притворяюсь, будто меня нет дома, чтобы соседи открыли и увидели. Ужасно, конечно, но ручаюсь, бывают грехи и похуже.
Так или иначе, Бернард сказал, что не потерпит приказов от полиции. Будет сидеть, где сидит, и конец делу.
Рон стал рассказывать, как однажды на сорок восемь часов приковался к шахтной клети в Гласс-Хаутоне, и ему пришлось испражняться в пакеты из-под сэндвичей, только он сказал не «испражняться», и тут-то подошел знакомиться отец Макки.
Я его видела на собрании. Он сидел в заднем ряду, тихонький такой, и когда думал, что никто не видит, пихал себе в карман печенье. Я же говорила, никто не замечает, что я смотрю. Я сливаюсь с толпой.
Должна сказать, он держался очень вежливо и поблагодарил нас за защиту Сада. Бернард ему сказал, что Сад — это только начало, и стоит уступить кому-нибудь дюйм, оттяпают сами знаете сколько. Тут и Рон не упустил случая высказаться и объяснил отцу Макки, что «их братия» (католики) не сказать чтобы без пятнышка по части кладбищ, но все равно свобода есть свобода и он не позволит никому ее ущемлять. Отец Макки заверил, что «этого не будет, пока он на посту», и все это сильно походило на ковбойский фильм, и мне очень нравилось. Я люблю, когда мужчины ведут себя как мужчины — до определенной степени.
Потом Вентам, как видно, заметил отца Макки и рванул к нам, а Крис, Донна и Ибрагим погнались за ним. Итак, все было готово для представления.
Глава 52
Богдан все копает и копает. Почему бы и нет? Надо же что-то делать. Он начал с верхней части Сада вечного покоя, где самые старые могилы всегда в тени выросших за оградой раскидистых деревьев. Земля здесь мягче, она много лет не видела солнца, и Богдан понимает, что самые древние, солидные гробы должны были сохраниться. Они ведь из толстого дуба. Такие не треснут и не сгниют. Здесь не будет выеденных черепов, с надеждой глядящих на него пустыми глазницами.
До него доносится шум от подножия холма, но рокота тяжелых машин не слышно, поэтому он продолжает копать. Экскаваторы могли бы разом вскрыть целый ряд могил, особенно если не слишком осторожничать, а Богдан знает, что так и будет. А он предпочитает сделать все чисто и аккуратно, пока здесь только он со своей лопатой.
Следующая выбранная им могила забилась в самый верхний угол ограды. Копая, он вспоминает Марину, встреченную на тропинке к кладбищу. Он и раньше видел ее в поселке, но люди там редко с ним заговаривают, его даже не замечают, и это к лучшему. Он не уверен, можно ли посещать проживающих в поселке, но вдруг он когда-нибудь с ней столкнется? Это было бы хорошо. Он иногда скучает по матери.
Наконец лопата натыкается на что-то твердое, но это не крышка гроба. Здесь много камней и древесных корней. Работа от этого тяжелее, но для Богдана и интереснее. Он нагибается, чтобы смахнуть с препятствия слой земли.
Под землей что-то белое. Даже красиво, успевает подумать Богдан до того, как понимает, что видит.
Этого его план не предусматривал. Он оттого и начал раскопки отсюда, что не ждал гнилых гробов и костей. Однако же вот они. Неужели и полтора века назад люди мошенничали? Подсунуть гроб подешевле, кто узнает-то?
Не засыпать ли могилу обратно? Сделать вид, будто ничего не было, и дождаться экскаваторов. От этой мысли ему почему-то не по себе. Богдан обнаружил кости, значит, ему их и стеречь. При нем нет тонких инструментов, только лопата, поэтому он становится коленями на притоптанную землю и действует руками. Копает как можно бережнее. Он переступает коленями, чтобы нагнуться поудобнее и лучше расчистить кости, и под коленом оказывается уже не земля, а что-то твердое. Вот теперь он стоит коленями на надежной дубовой крышке надежного дубового гроба. Но этого быть не может. Тело не могло сбежать из гроба. А если, ужасается Богдан, кого-то похоронили заживо? И мертвец сумел выбраться из гроба, да тут и остался?
Богдан спешит, ему уже не до церемоний и суеверий. Ему попадается много костей, а потом и череп, хотя он старается его не потревожить. Раскопав гроб настолько, чтобы можно было вставить лопату под крышку, он с усилием вскрывает нижнюю треть гроба. Внутри другой скелет.
Два скелета. Один в гробу, другой снаружи. Один маленький, другой большой. Один серый и желтый, другой белее облачка.
Что делать? Надо кому-то показать, это ясно. Хотя на это уйдет много времени. Раскапывать будут крошечными лопатками, Богдан видел такое по телевизору. И раскопают не одну могилу, а все. И чего ради, соображает Богдан. Выяснится, что просто в этих местах так хоронили, или в тот год был мор и хоронили в общих могилах, или миллион других объяснений. Тем временем застройку придется отложить, а он будет сидеть без работы. И снова тот же вопрос: что делать?
Богдану требуется время на размышление, но этой роскоши ему, к сожалению, не дано. Вдали завывает сирена. Он прислушивается — вой приближается. По звуку похоже на скорую помощь, но, логически рассуждая, это должна быть полиция. А значит, баррикаду скоро снесут и начнется цирк. Выбравшись из могилы, Богдан принимается засыпать ее землей.
Ян скажет, что делать, думает он, когда сирена замирает у подножия холма.
Глава 53
Ян Вентам, вылезающий из полицейской машины, спокоен и даже доволен. Полицейские его умасливали. Он вернется завтра. Могилы никуда не денутся. Может, напрасно он прислал экскаваторы в такую рань. Зато это было круто. Если и ошибка, так стоящая. Он показал себя, а показать себя — всегда важное дело.
И ополчение проживающих ему нипочем, им скоро надоест. Можно подкинуть им другой повод для недовольства. Уволить какого-нибудь общего любимца из обслуживающего персонала или запретить купание внуков в бассейне, сославшись на «здоровье и безопасность». И тогда все они: «Какое еще кладбище?» Ян не может не рассмеяться, вот он и смеется.
И в эту самую минуту замечает отца Мэттью Макки.
Стоит себе среди своей паствы в своем узком белом воротничке — прямо как хозяин. Вот наглец!
Здесь земля Яна, бога ради! Его собственность. Ян бурей несется к баррикаде, и вот он уже тычет пальцем в лицо Макки.
