Но пока тараканы помирали, руки строчили вопросительное сообщение Тиму. И отправляло. А после глаза читали два слова, что пришли в ответ: “Я согласен”.
Мамочки…
До самого времени встречи, то есть до дверей кинотеатра, я чувствовала себя как на иголках: дерганой, нервной, медленно сходящей с ума. Как представляю компанию “Саша-Тим-я”, так сердце в пятки уходит. В пятках явно устроили укрытие все важные составляющие организма: бабочки, тараканы, сердце, желудок, душа и надежда на лучшее. Последняя вообще обнагнела и решила сваливать ниже уровня пола, что, к слову, пока что не получалось.
Тим встретил меня объятиями, к которым я явно не была готова. Саша ограничился кивком, отчего я сама его чуть не обняла. За какими-то бредовыми, абсолютно ничего не значащими диалогами мы купили попкорн, забрали из брони билеты, дождались, пока нас впустят в зал… и тут-то началось.
Я оказалась посередине, между двух парней. И один из них решил, не знаю с чего, предпринять подозрительные для меня действия: положить свою руку поверх моей, легонько ее сжав.
Мою. Руку!!!
Титаническими усилиями удержавшись от какой-либо реакции, помимо нейтралитета, попыталась аккуратно освободиться. Но не вышло: ладонь Тима была больше моей, из-за чего полностью накрыла, спрятав от мира.
А разговор продолжался:
— Ты же до сих пор в фотографии? — поинтересовался Алекс.
— Да, она мне интересна.
— Много клиентов? Нравится ли работа с людьми?
— Зачастую да, хотя попадаются и весьма странные представители, — улыбнулся Тим, в то же время поглаживая мои пальцы, отчего внутри затрепетали бабочки и запаниковали тараканы. Спасите, помогите, совращают!!!
— Да, я вот тоже на днях встретил крайне примечательную личность, давнего знакомого… — задумчиво пробормотал Саша, а я беспокойно посмотрела в его сторону, ибо точно знала: за последние дни Алекс вообще видел только меня, Яну и… Тима.
— И чем примечательна? — поинтересовался ничего не подозревающий Тимофей.
— Привнесла в мою жизнь дежавю. Опять мешается под ногами!
— Оу… — сказал Тим просто чтобы отреагировать, потому что Алекс сейчас явно диалог сам с собой вел.
— Ладно, вернемся к фотографии. Я недавно встретил мнение о том, что в фотографы идут криворукие художники. Причем автор статьи яро убеждал, что фотографировать может каждый второй и в этом ничего сложного нет. Берешь телефон и клацаешь на кнопочку. Что скажешь?
Не знаю, что сказал бы Тим, но я моментально отреагировала резким:
— Бред! Фотографировать тоже надо уметь. И видеть композицию, и работать с цветом…
И тут, прямо посреди моей тирады, Тимофей решил переплести наши пальцы, якобы стараясь меня успокоить, а я… я не выдержала, вскочила, извинившись, и сбежала в туалет. Мне срочно нужно было очутиться в одиночестве.
Первым делом настрочила Янине:
"Это просто кошмар. Янка, пора организовывать срочную доставку гроба. Я так долго не выдержу!"
Ответ пришел моментально: "Что там у вас?"
Яростно набирая текст на клавиатуре, быстро напечатала: "У нас тут непотребства в самом разгаре! Тим за руку хватает… А я не хочу. И отказать никак не могу. Боюсь обидеть."
Янина была в своем репертуаре: "О боже! Несанкционированные посягательства! Пошли его… ко мне за письменным разрешением с подписью."
"Боюсь, дойдет", — уже печатала я, как получила еще одно сообщение:
"А если честно, тебе скоро двадцать годиков. Побудь взрослой девочкой и пойми, что это нормально и ничего страшного не произошло. Он всего лишь взял тебя за ручку."
И мозгом я понимала, что она права, но внутри все вопило от недовольства, что ко мне кто-то прикасается. Мне было неприятно, и все противилось, не желало терпеть…
Но раз уж я решила дать Тиму шанс, то надо. Надо принести маленькую жертву из моей скрытности и впустить его в свою жизнь, в свое личное пространство. Просто стоит чуть-чуть потерпеть, а потом я привыкну. Наверное, мне даже понравится…
Возвращаясь обратно, ведь сеанс с минуты на минуту должен начаться, убеждала себя в том, что ничего страшного в действиях Тима нет, причем уже почти поверила и приготовилась едва ли не самостоятельно взять его за руку, как…
Как вошла в зал, обнаружив, что на моем месте сидит Андреев. И чуть ли не сам Тима за ручку держит!
Что, черт возьми, здесь происходит?!
/Александр Андреев/
— Что, черт возьми, здесь происходит?! — спросила вернувшаяся Лина, переводя взгляд с меня на Тимочку и обратно.
— Ничего, сидим, — воодушевленно отозвался я.
Тимочка промолчал.
— Саш, не хочу разочаровывать, но ты не там "ничего, сидишь", — Кравцова нахмурилась. — Немного.
Я подался к Тимофею, похлопал его по плечу, надеясь, что не перестараюсь и парень не упадет от моего проявления… чувств, и сообщил Линке:
— У меня было так мало времени, чтобы узнать Тимофея в детстве, теперь наверстываю. Мы, кажется, созданы, чтобы дружить — оказывается, у нас так много общего!
Она, естественно, не поверила. Приподняв изящную бровь, посмотрела на меня со скепсисом, мол, я в магию, драконов и черных властелинов быстрее поверю. Ну, тут да. Паршивый из меня актер.
— Например? — мрачно поинтересовался Тимофей, скидывая мою ладонь. Ну, я не обиделся — жил ведь двадцать два года как-то без этого, проживу еще, пускай и отверженный им.
— Ну… Мы оба живем на планете Земля, — нашелся я. Указав на соседнее кресло, до которого загребущие лапы нашего дорогого Тима точно не доберутся, ускорил замершую на ступеньке Лину: — Садись, отличное место — на себе испытал.
Она, что-то пробормотав и шумно выдохнув, зло на меня взглянула, но села. Умничка. Дай расцелую!
…И антисептическими салфетками пальчики протру.
Итак, все пошло коту под хвост и прямо в то самое место. Началось с того, что Яна срочно понадобилась тете с дядей, а закончилось откровенным приставанием к Элине. И при живом-то и пока что не слепом мне! Меня данное действо очень даже возмутило. Точнее, меня вообще перекосило, едва заметил их сплетенные руки. Но суть в другом: я понимал, что Тимофей дальше захочет от Лины. Поцелуй. Все идет по накатанной дорожке: кафе, кино, а теперь поцелуй. Ноль фантазии и вагон наглости. И опустим тот факт, что я тоже придерживался данного плана при ухаживании за девушками. Но сейчас-то иной случай!
А еще я понимал, что не могу допустить этот поцелуй. И даже не спрашивайте почему!
— Моя ладонь, кстати, свободная, — с намеком произнес, повернувшись к сопящей Лине.
— Мне посочувствовать или порадоваться за твою ладонь? — Она неотрывно смотрела на экран — уже начались вступительные титры фильма.
