— И вы поверили, что она это сделает? — потрясенно спросила Кэсси.
— Ни малейшего сомнения. И все же это не оправдание. С твоей помощью, Кассандра, мне бы хотелось снова встретиться с Мэттью. Для меня это сейчас главное в жизни.
— Вы так говорите, будто Мэттью во всем меня слушается, — рассеянно произнесла Кэсси. Она уже поняла, что это может спровоцировать новый взрыв негодования.
— А разве нет? — наивно спросил Макалистер, подумав при этом, что, по крайней мере, его сын — счастливый человек.
— Мэттью самостоятельный человек. Он любит меня, как и я его, но решения он принимает сам, — сообщила Кэсси. — Я думаю, что вряд ли смогу его убедить.
— Мне нужно только полчаса, — вынужден был умолять Макалистер. — Пусть несколько минут, чтобы я попытался вымолить у него прощение.
Он заслужил этот шанс.
— Сэр Джон, я хочу вам помочь, — начала Кэсси, но я ничего не могу обещать. Я обязана не огорчать Мэттью перед свадьбой. А для него эта тема — источник глубоких переживаний.
Макалистер замолчал на некоторое время, а потом на него напал приступ сухого кашля.
— Не могла бы ты просто поговорить с ним, Кассандра, — взмолился он, когда кашель его отпустил, и добавил про себя: «Не хотелось бы предстать перед Создателем с таким грузом на совести». Но говорить о своем подорванном здоровье и тем более о том, что жить ему осталось от силы месяцев шесть, не стал. — Для меня сейчас нет ничего важнее, чем помириться с сыном, Кассандра. Принести ему свои глубочайшие извинения.
Его внешность и поведение без всяких слов говорили о многом. Кэсси сочувственно протянула ему руку, видя искреннее страдание в его взгляде.
— Я поговорю с ним. Он очень гордый. Уверена, что вы и сами уже это поняли.
— Но он умеет прощать, Кассандра, — настаивал Макалистер. — Если это возможно, я хотел бы увидеться с ним сегодня же. Пойдем со мной, я вызову вертолет. Это сократит долгий путь и сэкономит время.
Кэсси не смогла дозвониться до Мэттью, несмотря на настойчивые попытки, и в конце концов было решено отправиться на вертолете прямо в Джабиру, на другую сторону фиолетового горного хребта. Она прекрасно видела, что сэр Джон почти обессилен. Он выглядел крайне уставшим, казалось, это его последний шанс. Кэсси надеялась, что Мэттью все поймет правильно. А сэру Джону надо, чтобы она была рядом. В этом она не сомневалась.
С высоты кабины вертолета расстилавшаяся внизу равнина казалась бесконечным зеленым ковром. Макалистер владел целой сетью таких ферм, разбросанных на территории от пролива далеко на юго-запад, через поля Квинсленда до Северных земель. Внизу показались блестящие озера, над которыми мелькали стаи птиц.
— Мы летим над Джабиру, — громко, чтобы перекричать рев мотора, произнес пилот и указал вниз.
У Кэсси перехватило дыхание, когда вертолет начал снижаться.
— Я поищу место для приземления поближе к дому. Когда они приземлились, пилот подхватил сэра Джона под локоть, весело приговаривая:
— Вот мы и долетели, сэр Джон. Уф, какая жара, дышать нечем. Давайте отойдем в тенек. Я думаю, Мэттью услышал шум двигателя. Если я не ошибаюсь, он уже едем к нам. Видите облако пыли?..
Облако пыли вскоре превратилось во всадника, галопом несущегося к гостям.
Это был Мэттью. Его свободный стиль езды невозможно было перепутать, как и горделивую позу его стройной широкоплечей фигуры. Он остановился в нескольких шагах от них. Мэттью спрыгнул на землю, но его лицо как будто окаменело и не выражало никаких эмоций.
— Привет, Мэттью, — сказал пилот, направляясь к нему и протягивая руку для приветствия. — Как дела?
Обменявшись с хозяином парой слов, пилот удалился к вертолету: у него был другой вызов в том же районе. По предварительной договоренности он должен был вернуться за Кэсси и Макалистером примерно через час.
Когда вертолет взмыл в небо, оставив после себя вихрь пыли, Кэсси подбежала к Мэттью, протянув к нему руки.
Он поймал ее. Обнял. Его молчание казалось более угрожающим, чем любой всплеск ярости. На нем была обычная рабочая одежда — голубые джинсы и рубашка, красный платок на шее, высокие сапоги для верховой езды и черная шляпа, надвинутая на глаза.
— Кэсси, — напряженным голосом произнес он, что здесь делает Макалистер?
Поверх ее головы он бросил взгляд на веранду, где стоял сэр Джон, воплощая всем своим видом чувство собственного достоинства.
— Я несколько раз пыталась с тобой связаться, быстро сказала Кэсси.
— Я работал с рассвета, — ответил Мэттью, вздернув подбородок. — Он пришел к тебе. Все понятно.
Кэсси умоляющим жестом положила ладонь ему на грудь, чувствуя, как сильно бьется его сердце.
— Мэттью, он совсем болен, я уверена.
— И как это обстоятельство оправдывает его приезд? — Его глаза сверкали гневом.
— Он просит разрешения поговорить с тобой. — Кэсси взывала к его лучшим чувствам. — Неужели ты не дашь ему такой возможности?
Мэттью покачал головой.
— Вряд ли. Если бы моя мать была жива, тогда, возможно, да. Но не теперь. Зачем он нас тревожит? Неужели нельзя оставить нас в покое?
— Он сам не знает покоя, Мэттью, разве ты не видишь?
Красивый рот Мэттью превратился в тонкую полоску.
— За всю мою жизнь он не сказал мне ни слова, а теперь надеется на прощение? — Он коротко и злобно рассмеялся.
Кэсси тяжело вздохнула.
— Я хочу, чтобы ты простил его ради меня. Это серьезная просьба, Мэттью, но мне кажется, он уже достаточно наказан.
Его взгляд смягчился.
— Знаешь что? Твое сострадание переходит всяческие границы.
Кэсси сглотнула слезы.
— Я хочу, чтобы ты обрел покой, Мэттью. Он всматривался в милое лицо, с надеждой поднятое к нему, и чувствовал, как сердце разрывается между любовью к этой девушке и ненавистью к отцу. В красивых глазах Кэсси блестели слезы, которые глубоко его взволновали. И Кэсси победила. Он взглянул на высокого мужчину, стоящего на веранде. Его голова и плечи слегка поникли, как будто время подточило властную силу этого человека.
— Только ради тебя, Кассандра, — тихо сказал Мэттью. — Только ради тебя. Я действительно очень тебя люблю.
Она улыбнулась самой очаровательной улыбкой на свете.
— Спасибо, спасибо, милый! — Кэсси ощутила невероятное спокойствие. — Давай поставим точку в этой многолетней истории горечи и обиды. Иди к нему. Боюсь, силы вот-вот его покинут.
Мэттью не совсем понял, в чем дело, но в его груди поднялось странное чувство, некое подобие жалости. Он поднял руку, приветствуя этого человека своего отца.
Глава 11
Это был один из тех великолепных дней, как будто специально созданных для свадьбы, когда мир тонул в потоках солнечного света и головокружительных ароматах прекрасных тропических цветов. В то утро Кэсси проснулась рано, ей снился замечательный сон. Она не могла думать ни о чем другом, кроме как о предстоящем вечере, когда она наконец станет женой Мэттью.
