Книга Мистер Джиттерс - Кэт Эллис

Войдя в дом, я обнаруживаю в коридоре бабушку с телефонной трубкой в руках. Она слушает, недовольно поджав губы, и, глядя на нее, я неожиданно наполняюсь радостью и надеждой. Я подбегаю к ней и практически выхватываю трубку из рук:

– Нолан?

Телефон невнятно скрипит в ответ.

– Нолан? Ты слышишь?

Он все знает.

Эта мысль абсолютно абсурдна, но я почему-то с ужасом осознаю, что Нолан каким-то образом узнал о том, что я делаю в Харроу-Лейке. Увидел, как я расхаживаю по городу в вещах из шкафа Лорелеи. Посещаю места из фильма в неправильной одежде и не в том порядке. Захожу в спальни незнакомцев. Краду фотографии своей матери.

– Лола?

Это не Нолан. Это Ларри. Последние капли надежды растворяются и исчезают, как размокшая сахарная вата. И все же я рада слышать голос, который знаю так же хорошо, как собственный.

– Нолан в порядке? Как прошла операция? Он уже дома?

Ларри откашливается:

– Нолан…

Кажется, пока он подбирает нужные слова, земля перестает вращаться.

– Все не так хорошо, как мы рассчитывали. Врачи говорят, он поправится, просто это займет больше времени. Такие дела. Его переводят в частную клинику, где он сможет восстановиться, прежде чем отправится домой.

– Господи, Ларри! Я думала, ты собираешься сообщить, что Нолан умер.

Выбирай слова, прежде чем позвонить мне в следующий раз, козлина.

Ларри замолкает: наверное, считает до десяти в уме.

– Он проведет там некоторое время. Думаю, пока тебе лучше остаться там, где ты есть.

– Остаться здесь?! Но ты же говорил про три дня! Где Нолан? Я хочу поговорить с ним.

Костяшки пальцев белеют: в гневе я хватаюсь за край столика, на котором стоит телефон.

– Он только расстроится, если поговорит с тобой сейчас. Лола, надо просто немного подождать…

– Вот ты всегда, всегда так делаешь, Ларри, – пытаешься избавиться от меня! Мне нужно домой.

Молчание. Наверное, он прикрывает рот рукой и обзывает меня последними словами.

– Дай мне поговорить с Ноланом. Я так и не смогла с ним связаться после приезда сюда.

– Скоро, – говорит Ларри и продолжает, не давая мне вставить и слово: – Полиция арестовала нападавшего. Судя по всему, какой-то бомж. Они предполагают, что он проник через черный вход и собирался ограбить квартиру.

– Просто бездомный?

Что-то здесь не так. Конечно, я размышляла над тем, кто мог к нам вломиться и напасть на Нолана, но очень абстрактно: в такой ситуации сложно представить конкретного человека. Но… просто какой-то левый мужик? Как он вообще мог попасть в «Слоновую кость»? И почему ничего не пропало? Эти полицейские вообще включают голову, когда работают?

– Вчера Нолан опознал его. Мы сейчас быстренько тут все порешаем, и тогда ты сможешь вернуться домой. Думаю, управимся за пару недель.

– Недель?

Сердце останавливается. Когда я наконец нахожу в себе силы заговорить, получается только едва различимый шепот:

– Нолан не ждет меня?

– Да ж дет, конечно же, – отмахиваетс я Ларри. – Ты серьезно думаешь, что он отпустит тебя? Слушай, Лола, у меня звонок по второй линии. Поговорим еще, ладно?

Ларри вешает трубку, не дожидаясь ответа. А я продолжаю стоять с открытым ртом, крепко сжимая в руке телефон. По идее я должна была обрадоваться, что они нашли человека, который ранил Нолана, но я по-прежнему чувствую себя крайне паршиво. Единственное, чего мне сейчас хочется, – это сесть в самолет до Нью-Йорка и увидеть Нолана.

– Лола, все в порядке? – спрашивает бабушка.

Кажется, она повторяет эти слова не в первый раз, просто я все это время ее не слышала. Я качаю головой. Я не могу больше здесь оставаться. В этом городе все кажется искаженным – даже я сама.

Только вот Нолану все равно.

– Лола, ты можешь оставаться здесь сколько угодно. И я уверена, что с твоим папой… – начинает бабушка, но я не слушаю.

Я взбегаю по лестнице с одной лишь мыслью: найти чертов чемодан и убраться отсюда. Рядом с моей комнатой есть еще две спальни и ванная, но ни там, ни там моих вещей нет. Я впадаю в ярость и начинаю обыскивать каждый уголок в доме бабушки. Мне совершенно плевать, что она слышит, как я бегаю из комнаты в комнату у нее над головой. Все комнаты похожи друг на друга: блеклые, пыльные, безжизненные. Они буквально кричат: «Здесь ничего нет!» Этот дом не приспособлен для жизни: здесь можно только ждать и существовать. Но чего ждет моя бабушка?

Наконец я беспомощно опускаюсь на пол в комнате Лорелеи, и в следующее мгновение в дверях появляется бабушка – в черном платье, со скрещенными на груди руками. Почему она всегда одевается как на похороны?

– Ты закончила разносить мой дом? – В ее голосе столько снисхождения, что мне хочется кричать. – Ей-богу, оттого, что ты злишься, ничего не изменится. Иди умойся, а я пока заварю нам чаю.

– Где мой чемодан, черт возьми?

– Опять ты за свое! – Она всплескивает руками, будто я капризный ребенок, который клянчит мороженое.

Я просто хочу домой. Неужели так сложно понять? Мне плевать на Лорелею и на чудовищ, обитающих в Харроу-Лейке. Я хочу вернуться в квартиру, носить свою одежду и жить в окружении своих вещей, вдыхать запах сигар Нолана и чувствовать твердую почву под ногами. Я слишком увлеклась погоней за образом Лорелеи, и теперь меня словно наказывают за это.

– Когда закончишь дуться, жду тебя внизу, – говорит бабушка.

Я запрокидываю голову и прислоняюсь к стене, прислушиваясь к ее затихающим шагам.

Соберись, Лола.

Я встряхиваюсь, выпрямляю плечи и пытаюсь разбудить в себе Серсею Ланнистер, или Эллен Рипли, или чертову Червонную королеву. Но у меня ничего не выходит. Я не Червонная королева. Я Алиса. Я попала в непонятный мир и гонюсь за кроликом, за которым мне вообще не следовало идти.

Когда я прихожу в музей следующим утром, колокольчик над дверью громко оповещает о моем появлении, но мистер Брин даже не поднимает глаз от книги. Впрочем, у меня все равно нет времени на любезности.

– Картер не заходил? – громко спрашиваю я.

Раз уж я застряла в Харроу-Лейке, действительно можно поискать информацию о моей матери. Попытаться как можно больше узнать о человеке, благодаря которому я появилась на свет. Сейчас это кажется мне оптимальным. А Картер сам предложил помощь.

Мистер Брин подозрительно смотрит на меня:

– Что тебе от него нужно?