Меня завели в кабинет. Аня осталась ждать в коридоре и открыла рот, когда через несколько минут прибежала медсестра с лекарствами и штативом для капельницы и скрылась за дверью кабинета.
Спустя время вышла и врач, чтобы отдать распоряжение о срочной госпитализации Али Богдановой.
Роман.
Зачем только приехал опять туда? Вот и увидел, что ожидалось. За что боролся, что называется. До последнего всё ездил и проверял где и с кем она. Это полная шиза, неизлечимая. Даже персонал заметил, что я похудел и осунулся. Стали переживать уже за моё здоровье, в том числе и душевное. Без причин мог наорать на врачей или Еву, которая точно ни в чём не была виновата. Только нет лекарств от такой болезни. От души считаю это уже отклонением каким-то.
Любовь — прекраснейшее из чувств! Именно благодаря ей у нас переполнены тюрьмы и психиатрические лечебницы…
Не прощу ведь никогда, и сам не понимаю, зачем продолжаю за ней таскаться и всё выяснять. На руках было полное её досье, только легче мне не стало от полученной информации. Не знаю даже, что я искал — что-то, что очернит её в моих глазах ещё больше. Я не мог придумать, за что ещё её не любить. Измены мне мало — всё равно люблю всей душой. Больной, раненой любовью. Ненавижу тоже всей душой. Но день изо дня не выдерживаю и еду посмотреть, как она возвращается с театра к подруге домой. И как же сладка радость, когда я вижу её одну. Мне кажется, если увижу, что её провожает какой-то парень — я сорвусь и покалечу его. Я её никому не отдам. Не моя — значит, ничья.
Иногда мне казалось, что я готов простить, лишь бы вновь почувствовать вкус её губ, зарыться в волосы. Я готов был выйти из машины сегодня и сказать… Не знаю, что именно. Но я уже допустил малодушную мысль о том, что, может, стоит её выслушать? Хоть бы она смогла убедить меня, что всё не так, как я увидел. Я готов был обмануться. И вновь дала себя поцеловать. Только один поцелуй, и я бы снова ожил. Эту мысль я сейчас топтал, что есть сил, в своём сердце...
И тут появился он — кудрявый. Значит, они всё же сошлись снова. Зря, что ли, с цветами припёрся? Недаром я так и не смог успокоиться, и ревновал к нему. А я так был — временным помутнением. Наверное, она продолжала любить его, но он ушёл, и подвернулся я — весь такой настырный и влюблённый дурак.
Сердце спорило со мной, что она вовсе не такая, и она тоже влюблена в меня. Но мне, наверное, было легче считать её плохой, чтобы не срываться и не звонить ей. Сколько раз я набирал и скидывал. Сколько сообщений я написал и не отправил. Один раз, она даже заметила значок в диалоге «Набирает сообщение...». У неё, как и у меня, не поднялась рука заблокировать контакт и удалить историю сообщений. Я как обычно написал лютую дичь, за которую самому стыдно, и стёр. Через минуту получил сообщение:
«Я видела, что ты писал. Почему не отправил?»
Ничего не ответил. Напился опять в этот вечер, как скотина. Только это не приносит облегчения. Уже прошёл целый месяц, а я всё ещё живу в огне. Думал, я — человек. А нет — Саламандра, блядь! Если ад и существует на земле — то я в нём. Горю в своём личном котле. Где же я так накосячил по жизни, что так страдаю уже второй раз? Хотя нет — вот именно ТАК страдаю впервые. Сколько же ещё меня будет преследовать Она?
Один раз я уже чуть было не женился. Тоже влюблён был очень, хотя с любовью к Ней не сравнить. А потом застукал невесту за пару дней до свадьбы в постели со своим лучшим другом.
С тех пор друзей у меня нет. Никому не доверяю больше, и от любви бежал, как от огня. Довольствовался только сексом, и меня абсолютно всё устраивало, пока однажды не пошёл к этому белобрысому ублюдку в дом. Как только я её увидел, сразу пронзила дурацкая мысль — «Это — Она!» Да и потом я уже не смог отделаться от желания быть с Ней любыми путями. Но я проиграл. И опять наступил на те же грабли, поверив красивой женщине. Захотелось, блин, любви. Ещё раз убедился, какая гадость эта ваша любовь. Брехня. Особенно, женская.
«Отпусти, отпусти, отпусти...» — мысленно твердил про себя, как мантру.
Не отпускает...
***
Аня.
Беременность удалось сохранить. Она протекала успешно, лишь слишком сильное потрясение поставило её под угрозу, и чуть не оборвало жизнь будущего ребёнка. Врачи твердили только одно: если девушка будет так нервничать — рецидив повторится.
Алю оставили в больнице на сохранение, даже когда угроза отступила.
Я приходила к ней каждый день. Девушка рассказала мне, что дало толчок её отдыху на больничной койке.
Что тут скажешь — она любит этого гадёныша. Ей было приятно знать, что он пусть и издалека, но наблюдает за ней и помнит. А теперь, вроде как, выкинул совсем из жизни. И это она принять не могла.
Я задумала кое-что, чего не одобрила бы Аля. Но я обязана это сделать — Роман должен знать, что твориться с ней! Аля переживала без него, и угроза так и сохранялась. Возможно, у меня получится уговорить Воронцова посмотреть на ситуацию с другой стороны, хотя он тот ещё упёртый баран, иначе давно бы догадался и сам. Ведь не глупый же, а всё равно не готов даже допустить мысль, что девчонка не виновата. Горделивый индюк. Нет, он лучше будет ходить за ней, как школьник, и смотреть издалека. Пятый класс, вторая четверть. Ещё бы за косичку её дернул и убежал! Но ради счастья Али и её ребёнка — я готова не придушить папашу сразу. А если не простит её — то пусть хотя бы несёт равную ответственность в воспитании ребёнка!
Выйдя из больницы, я набрала телефон Романа, который переписала себе на всякий случай ещё в тот злополучный вечер.
— Здравствуйте, Роман. Меня зовут Аня. Я подруга Али.
— До свидания, Аня. Жизнь Али меня не интересует.
Вешает трубку. Козёл. Пишу смс:
«Аля в больнице. Тебя это тоже касается самым прямым образом!»
Тут же перезванивает:
— Быстро приезжай в Центр.
— Так бы сразу. Еду!
— Такси возьми, я оплачу.
Бросаю трубку. Деньги меня меньше всего сейчас волнуют. Главное, у меня есть шанс высказать в его бесстыжие глаза всё, что я о нём думаю!
29.Приехала в клинику и ввалилась в кабинет. Я просто готова придушишь его за мою Альку! Каков засранец, а! Подарил девчонке сказку, а потом с разбегу толкнул её с со скалы, откуда она упала и разбилась вдребезги о рифы…
— Ну что там? — нетерпеливо спросил Воронцов, сидя за столом.
Красивый, сучонок.
— У Али нервный срыв. А ещё была угроза прерывания беременности.
— Чего?! — он выпучил глаза. — Аля беременна? Как?!
— Представь себе. Такое бывает, когда мужчина и женщина остаются одни в темноте! Угроза выкидыша из-за сильного стресса. Не подскажешь, чё за стресс, а?
— Не язви. В какой она больнице?
