— Чтобы вас гаки сожрали! — чувствуя усиливающуюся головную боль я села на край кровати, сжимая голову руками. Что-то надвигалось из глубин сознания и точно не сулило мне ничего хорошего, но прекратить всё это я уже не могла. Призыв Кима: «Вспомни», и его уверенность в моих способностях стали спусковым крючком, после которого уже не было пути обратно.
— Малика, — ласково позвал Дамир, кажется, даже протянув ко мне руку.
— Не приближайся! — выбросив ладонь, мне удалось поставить защиту, но лишь с одной стороны, потому что в следующее мгновение мой череп словно раскололся, причиняя адскую боль. Кажется, я закричала.
— Потерпи, ведьмочка, — чужой шёпот раздражал, но следом за ним прохладные пальцы коснулись висков. — Сейчас станет легче, — обещание, ставшее последним в моей жизни. Разрывающая внутренности боль заставила выгнуться дугой на широкой постели, возвращая в воспоминания того дня.
Путешествие по собственной памяти стало самым незабываемым из всего, что случилось со мной за этот год. Туман окутывал меня до пояса, настолько плотный, что не позволял рассмотреть ноги, но, попробовав коснуться его, я ощутила лишь влажный след на ладони. Вокруг мелькали лица, то тут, то там — бабушка, Димка, мама с Тимом и, конечно Ким с Дамиром. При имени последнего что-то кольнуло внутри, но тут же пропало, а прямо передо мной возникло лицо того самого инквизитора с гранатой.
— Я счастлив вернуться к братьям, отняв жизнь у исчадия Ада! — сделав шаг, я оказалась стоящей чуть позади себя настоящей. Очень неприятное ощущение.
— Малика! — обернувшись, вдалеке я видела его отчаянный рывок, но даже демону было мало нескольких долей секунд.
Вот падает снаряд, откуда-то сбоку на меня бросается Деамиурат, сбивая с ног и мгновением позже придавливает к земле моё полубессознательное тело.
Вот оно!
— Ex aspectu nascitur amor!* — шёпот на грани слышимости и едва уловимое движение рукой, но сейчас мне видно как от его пальцев отрываются светлые искры, целенаправленно проникавшие в глаза, рот и уши. Меня опять затошнило!
— Чёрт! — я-прошлая очнулась и меня вновь выбросило в туман.
Как. Он. Посмел?!
Ярость клокотала внутри, требуя дать ей выход. Обещая, что стоит только довериться собственной силе и хранитель пожалеет, что появился на свет!
Пусти…
Вкрадчивый голос в голове и я закрываю глаза, пытаясь сдержать рвущуюся наружу мощь.
Я — это ты…
Меня рвёт на части собственная магия и упёртость. Больно, но не так, как тогда, когда я осознала, что хранитель хотел лишь использовать меня в своих целях.
Прими…
Мне не хватает последнего, крошечного усилия воли, чтобы усмирить то, что древнее и во много раз сильнее меня.
Мы — едины…
И я распахиваю глаза, зная, что сейчас в этом доме нет никого, могущественнее меня. Инициированной тёмной ведьмы.
——
* — От взгляда рождается любовь. Эразм Роттердамский, «Пословицы».
Глава 28
— Ты! — один взгляд на хранителя приводит меня в неистовство. — Уничтожу! — рванувшись из рук Кима, я поднялась над полом.
Кто я? Студентка, любимая дочь, сестра и внучка? Больше нет! Сейчас я — взбешённая потомственная ведьма Малика Виарова, инициированная подлостью и собирающаяся жестоко за это отплатить!
— Если ты, блудоум королобый, сделал это специально… — меня не волновали ни звук открывающейся двери, ни бабушкино раздражение, ни её судорожный вздох при виде меня. В отличие от заклинаний, ни одно из которых не достигло цели, словно мой щит рассеивал их, защищая теперь не меня, а хранителя. Моя защита не могла стать непроницаемой с обеих сторон! Уже как минимум трижды я должна была в него попасть! Как такое вообще может быть? Тем более, что сам хранитель не двигался с места, смотря на меня пустым взглядом. Безнадёжным.
— Малика! — меня крепко обхватили со спины, прижав руки к бокам и мешая бросить приготовленное заклинание, на этот раз безусловно смертельное, заставляя брыкаться, пытаясь попасть Киму хотя бы по ноге. — Успокойся! — он силой спустил меня вниз.
— Успокойся?! — голос сорвался на ультразвук, но не это заставило меня застыть, а то, что призыв был произнесён именно им. — Этот, — у меня даже слова подходящего не было, — влюбил меня в себя просто потому, что какая-то имбецилка предсказала ему любовь до гроба! Не дав и секунды на размышление, превратил мои мозги в кашу из-за одного своего желания! И после этого ты требуешь от меня спокойствия?! — развернувшись, я взглянула в его глаза, впервые ощутив себя с ним на равных. — А ты бы успокоился, верховный демон третьего круга? Простил пелену розового тумана, путающего мысли? Забыл радость встреч, тепло рук и эйфорию от поцелуев, оказавшихся насквозь прогнившими? — взгляд, полыхнувший бешенством от одного моего упоминания о времени, проведённом с хранителем, говорил совсем не о том, чего он пытался требовать от меня. Могу поклясться силой, что Ким с большим удовольствием собственноручно уничтожил бы хранителя, если бы не был занят мной.
— Ты не сможешь его убить, — при первом звуке этого голоса, я дёрнулась, судорожно озираясь в поисках его источника, — он — хранитель, — мой единственный безусловный друг стоял в двух шагах от бессильно прислонившейся к косяку бабушки, — бессмертное существо до того момента, пока не встретит свою любовь.
— Дима! — прошептала я, обмякая на руках Кима. — Димочка, забери меня отсюда! Пожалуйста! — зная, что ради меня он горы свернёт, я не поверила, увидев как он отрицательно качает головой. — Дим? — чувствуя, как перехватывает дыхание, позвала я.
— Ты прошла инициацию, сама, без помощи, на одних эмоциях, — только сейчас я поняла что он представляет собой всего лишь полупрозрачный силуэт, находясь где-то очень далеко от меня, — и должна провести сутки в том месте, где это случилось. Ты знаешь правила, Малика! — у меня потемнело в глазах. Желая лишь одного — оказаться как можно дальше от всех, я поставила себя в условия, когда сама сила не позволит мне покинуть пределы этого дома. Я не видела, но чувствовала как меня окутало радостно лизнувшее ладони тёмное пламя, искры от которого мгновенно подпалили покрывало, поднимаясь чёрным пламенем по столбам кровати.
— Ненавижу! — выдохнула, сделав два порывистых шага, но наткнулась на испуганный бабушкин взгляд. В глубине её зрачков отражалась я — с неестественно яркими светящимися зелёными глазами, взметающимися от порывов несуществующего ветра волосами и в платье рубинового цвета с отделкой из невесомого ажурного кружева, которое выбрал для меня Ким. Она действительно меня боялась!
И тем сильнее был контраст, стоило мне взглянуть на демона. Смотрящего на меня с неприкрытым искренним восторгом, впервые не скрывающего за вечной иронией ни единой мысли и совсем не беспокоящегося о сохранности собственного дома, разнести который я могла одним неосторожным движением ладони. Изучающе склонив голову, я настороженно наблюдала за его приближением, но почему-то не возразила, когда он меня обнял.
