Только вот пальцев у отпечатков было по шесть.
Кора нахмурилась. Это не могли быть следы самой Насти; разве что она умела отращивать лишние части тела. Тогда откуда это? Новый призрак? Если ее догадки верны, то к чему подобная демонстративность. и зачем он достает живого человека?
Столько вопросов. Кажется, с момента заселения в призрачное общежитие ее жизнь выбрала неверный курс и все дальше уходила в темную чащобу.
− Вылезай, − сказала Кора. − Здесь никого нет.
Но Настя больше ни на что не реагировала. Зашла Марья Федоровна, всплеснула руками, громко выругалась и вызвала скорую. Приехала машина, и девушку забрали в областную больницу. Когда ее клали на носилки, Настя громко прошептала:
− Оно не то, чем кажется.
Затем ей вкололи успокоительное.
− Бедная девочка, − сухо произнесла владелица кафе, оценивая понесенный ущерб. − Совсем потерялась. А я ведь говорила, что ее увлечения до добра не доведут. Теперь будет работать бесплатно до конца жизни… Столько посуды закупать! Ах!
− Какие-какие увлечения?
Кора подалась вперед, чувствуя, что это важно.
− Ой, да какие еще могут быть у молоденькой дурочки? Гадания, карты эти… Таро, вот! К покойникам ее тянуло, как намазано. Думаю, это со смерти подруги или какой-то знакомой началось. Надо ее матери позвонить.
Марья Федоровна раздосадовано взмахнула полной рукой. Ее больше беспокоил разгром кухни, чем предстоящий неприятный разговор. А вот Кора не могла пропустить сказанное мимо ушей. Уж больно странным было совпадение.
«Скоро вокруг меня все будут видеть призраков»
Нет, ее работа определенно накладывала свой отпечаток. А раз так, надо узнать, как помочь бедной Насте уберечь себя от незваных гостей с того света.
35
К Чеховску подступала осенняя прохлада. Это проявлялось не в цвете листвы или облаках, периодически закрывавших солнце, но в какой-то пронизывающей ноте, вклинивающейся в потоки южного ветра, обдувавшего каждую улочку их крохотного городка. Лето еще держалось, но уже чувствовалась его усталость. Шли дни. Близилась дата Лизиной вечеринки.
Кора сидела под ветвями могучего дуба и устало слушала жалобы Хромого Филиппа − призрака восьмидесятилетнего сторонника конспирологических теорий и правительственных заговоров.
− На нас ставят эксперименты. Говорю же, в этом точно замешаны американские лучи смерти и похитители душ. Недавно я пытался навестить мою единомышленницу, дорогую Танечку из шестидесятой комнаты, но наткнулся на пустоту. Она куда-то делась. И я точно уверен, что ее забрали на опыты. Они хотят узнать секрет вечной жизни!
− Ну, а от меня чего вы ждете? − спросила Кора, думая, что «дорогая Танечка» давно могла отправиться дальше «вверх и по лестнице». Но вслух этого не сказала.
Призрак обиженно надулся.
− Узнайте, когда это все закончится? Я устал здесь торчать, мне не нравится местное необразованное комьюнити!
«Ага, а еще тот факт, что духи не могут пользоваться интернетом» − и сказала: − Хорошо, узнаю. А вы, как я и просила, должны больше думать над своей жизнью. Иначе рискуете застрять в призрачном общежитии еще на пару лет. Видели Гвидо? Вот будете таким же.
Он замолчал, переваривая услышанное. Коре стало немного стыдно. Бедняга ведь действительно страдал, лишившись многих привилегий живого человека и потеряв семью, состоявшую из двух бывших жен, пяти детей и более чем десятка внуков.
− Звали?
С громким треском рядом материализовался рыжий призрак. Увидев его, Филипп, прозванный Хромым за странную походку, охнул и растворился в воздухе.
− Как я его? Лучший помощник на свете! − довольно произнес Гвидо. В последнее время он вел себя крайне навязчиво и льстиво. Должно быть, надеялся на скорое освобождение.
Кора отряхнула колени от капель росы. Ее мысли то и дело возвращались к случаю на кухне, но она никак не решалась спросить об этом у знакомых духов. Теперь же, когда Гвидо был ее должником, она решила не упускать такую возможность.
Хлопнув по земле рядом с собой, попросила:
− Будь любезен, посиди со мной.
− Надоели эти нытики, да? Понимаю. Я с ними варюсь в одном котле уйму времени, и если б можно было умереть повторно − будь уверена, они бы загнали меня в могилу, − хихикая над собственной незатейливой шуткой, призрак опустился справа от нее. − Как вымахал-то. А я ведь помню этот дуб еще ростком. Вот что бывает, когда растешь на мертвой земле…
− Мне нужен твой совет, − издалека начала Кора.
− Спрашивай, я воплощение слуха!
На нечесаной голове вдруг выросли уши слоновьих размеров, отчего невольно вспомнился Вовка и его автопортрет, созданный Златой. Она невольно рассмеялась.
− Перестань. Речь пойдет о серьезных вещах. Скажи, ты знаешь что-нибудь о мстительных духах?
− Тех, кто может вредить своему окружению или являться во снах обидчикам?
− Да.
− Это выдумки. Вне мест, подобных этому, призрак умершего слаб и незначителен. Максимум, что он может, это подвигать мелкие предметы, вроде монет или штор.
− Но должны же быть исключения? Ты вот можешь поднимать вещи в воздух, а старуха с внуком могла отбрасывать меня усилием воли.
− Это другое. Каждый из случаев происходил внутри общежития. Можешь представить его, как огромный аккумулятор, поддерживающий в нас подобие жизни. Некоторые таланты этим пользуются, но снаружи они все равно не более чем тень.
− Тогда я не понимаю, − Она рассеянно положила руки на блокнот, куда записывала просьбы постояльцев. − Есть девушка, которую вроде как достает какое-то видение. Оно заставляет ее прятаться, а само тем временем ломает все подряд.
− Бредово и маловероятно. Мы можем мучить лишь тех, кто нас видит.
− Знаю, я тоже так считала. Но с другой стороны, я видела погром, и харсыхал был, как ледышка.
Она потянула за веревочку, освобождая кулон, и Гвидо весь передернулся.
− Убери. Глаза режет. Где ты их берешь?
− Ну, одни на рынке купила, а второй… Второй мне дал учитель.
А ведь точно. Антон Эргисович еще говорил, что его бабушка была настоящей шаманкой. Она могла знать, кем мог быть докучливый невидимый преследователь.
− Спасибо, ты очень мне помог, Гвидо. Теперь я знаю, что делать.
− Эй, а как же я? Мне ведь тоже интересно!
Но Кора уже бежала по ступенькам к двери.
