Анна осторожно улыбнулась. Она-то возлагала все свои надежды именно на такой эффект. Он должен понять, что ему не нужна злобная хищница Джессика. Анна хотела донести до него свою любовь и при этом не потерять независимости. Как трудно найти равновесие!
Она понимала, Адам не случайно выбрал Джессику. Их отношения вполне устраивали его. Поэтому Анна не хотела высказывать никаких страстных откровений. Нельзя начинать с признаний в любви.
— Так ты пытаешься сказать, что передумал? Ты больше не хочешь, чтобы мы стали любовниками? — Она желала быть его возлюбленной до конца своих дней и умышленно предлагала ему необязательную связь.
И Анна замерла от сказанного. Он ни единого раза не намекнул, что испытывает к ней нечто большее, чем обыкновенную похоть. Ты не слишком оторвалась от реальности? — спросила она себя. Что может найти такой мужчина, как Адам Дикон, в такой женщине, как ты, зачем он будет перекраивать свои планы на будущее? Чтобы бутон распустился, решительно подумала она, ему нужны тепло и свет.
— Ты еще спрашиваешь? — недоверчиво выдохнул Адам. — Когда ты решаешь сжечь мосты, Анна Лейси, ты идешь до конца.
— Я слишком тороплю события? — невинно поинтересовалась она. Адам метнул на нее такой неистовый взгляд, что она нечаянно прикусила язык. — Ай! — воскликнула она.
— Что такое? — озабоченно нахмурился он.
— Прикусила язык.
— Ничего. Я поцелую, и все заживет.
— Что ты делаешь? — забеспокоилась Анна, когда он встал и не слишком ласково подхватил ее под руку. Адам буквально выдернул ее из-за стола, накрахмаленная салфетка упала с ее коленей на пол.
— Увожу тебя в свой номер. Прости, неужели я забыл упомянуть, что снял здесь номер? — Фальшиво улыбаясь, он вел ее мимо официантов.
— Впервые слышу.
— Я не слишком тороплю события? — Его медовый тон был сдобрен сарказмом.
— Лифт... — слабо запротестовала она, когда он протащил ее мимо лифта к лестнице.
— Если мы поедем на лифте, я займусь с тобой любовью прямо там, а мне хотелось бы иметь побольше места для действий.
— Ладно, пойдем по лестнице, — промямлила Анна, вяло улыбаясь. Ты же сама этого хотела, напомнила она себе. Адам почти бежал по лестнице, и, тяжело дыша, она едва поспевала за ним.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
— Здесь неплохо, — оглядываясь по сторонам, воодушевленно заметила Анна, когда они оказались в огромном номере.
— Чудесно, — согласился Адам, снимая пиджак и бросая его на кровать. Потом ослабил галстук и, выключив верхний свет, зажег ночник.
— Ты когда-нибудь останавливался здесь?
— Иди ко мне, Анна. — Он говорил густым, теплым голосом, отчего все внутри нее начало плавиться.
Анна сбросила туфли на шпильках, и ее ступни наполовину погрузились в густой ворс ковра.
— Мы так и не поужинали. — Она смотрела на неподвижную фигуру Адама с непонятной смесью трепета и ожидания. — Что подумали люди?
— Подумали, что я не мог больше терпеть, поэтому утащил тебя наверх, иначе мне бы пришлось заняться с тобой страстной, сумасшедшей любовью прямо в ресторане. Отвечу на все вопросы сразу: по-моему, обстановка в номере безвкусная, — ровно говорил он, — нет, я не хочу смотреть телевизор.
— Я не собиралась ни о чем таком спрашивать! — возмутилась Анна.
— Внизу ты не так нервничала.
Господи, он ожидает от меня слишком многого, поняла Анна, и у нее упало сердце. Адам рассчитывает, что она превратится в опытную соблазнительницу, но она...
— Просто я... Знаешь, я должна рассказать... О, черт! — воскликнула она, всплескивая руками.
— Ты, случайно, не пытаешься сказать, что все еще девственница? — пошутил он, но шутка не сняла напряжения.
— Физически — нет, — сказала она, немного обдумав ответ.
— Объясни. Разве можно быть девственницей в ином, кроме физического, смысле этого слова? — спросил Адам каким-то странным голосом. Ему не приходило в голову, что столь чувственная и раскованная девушка может быть совершенно неискушенной. Потрясенный, он, тем не менее, испытывал эгоистическое чувство жадной радости, что эта девушка достанется ему нетронутой. Он не собирался позволить слову физически омрачить его радость. Он даже почти жалел мужчину, который упустил такое чудо.
— Ты будешь удивлен, — с глубоким вздохом проговорила Анна, мучаясь от необходимости вспоминать не самый приятный в ее жизни эпизод. Тогда она была очень юна и наделала ошибок; впрочем, она не собиралась терзаться сожалениями, ведь сделанного не вернешь.
Тогда она поняла лишь одно — секс без духовной привязанности отвратителен. Теперь она стала старше и, хотелось надеяться, умнее. Она полюбила!
— Боюсь, ты увидишь, что меня нелегко удивить, — заметил Адам, рассматривая ее погрустневшее лицо.
— Когда я занималась танцами, у меня был друг... тоже танцор. Теперь он знаменитость. Мы много общались и однажды оказались вместе в одной компании. — Из-под густых ресниц она взметнула на него быстрый растерянный взгляд. — Все разделились на пары, мы оказались в постели... Мы слишком много выпили, а он очень нравился мне.
Она закрыла глаза. Ей не хотелось, чтобы Адам подумал, будто она осуждает себя за решение, принятое в тот вечер. Если бы она действительно хотела остановить Пола, она бы так и сделала.
— Мне просто стало любопытно. Все вокруг только и болтали об этом... о сексе... и мне захотелось испытать, что же это такое. Так что я не девственница; по крайней мере, мне так кажется.
— Ты не уверена? — спросил он, в каком-то оцепенении разглядывая ее.
— Ну, тогда все прошло как-то скомканно. Я сама была виновата. — Она решила прояснить все до конца. — Я все испортила.
— Как? — немного дрогнувшим голосом спросил Адам.
— Я засмеялась. Ничего похожего на ласковое хихиканье, я истерически расхохоталась, — поведала она уныло и мрачно прибавила: — Расхохоталась в самый неподходящий момент. Не смогла удержаться. Все вдруг показалось мне ужасно нелепым и смешным. — Она посмотрела на Адама. — С тех пор тот человек перестал со мной разговаривать, и с ним стало чертовски трудно танцевать. Думаю, я была обязана предупредить тебя, что не слишком опытна.
Последовало долгое молчание.
— Почему ты закрыла глаза? — По звучанию его голоса она поняла, что он подошел ближе.
Он что, совсем непонятливый?
— Потому, что я дико смущена.
— Анна, ты всегда говоришь правду? — Он отвел руку, которой она прикрывала глаза. Анна не противилась.
— Нет, не всегда, — честно призналась она. Кончиком языка Адам провел по ее сомкнутым векам, и долгий свистящий вздох вырвался из глубины ее существа. — Полагаю, ты разочарован? — спросила Анна, ожидая услышать насмешку. — Когда-то приходится начинать, — с вызовом добавила она.
