Вот тебе и мечты, которые сбываются. Нет, о подобном я точно не мечтала!
Я была так зла, что не могла плакать. Вместо этого я пыхтела, словно взбесившийся ёжик,и Ева, увидев меня, нахмурилась.
– Что случилось, Сашетт?
– Ты должна мне помочь! – заявила я, плюхаясь перед ней на землю. Бутылка с водой откатилась в сторону.
– Помочь? В чём?
И я не придумала ничего лучше, как вывалить сразу:
– Я – мальчик!
У Евы чуть дёрнулась щека.
– Неужели? – Она иронично улыбнулась, явно не понимая серьёзности ситуации. – И как давно?
– С сегодняшнего утра! Хотя… – под удивленным взглядом Евы я метнулась на кухонный склад, где вчера оставила выданные Дэном бумаги,и, достав их, торопливо перелистала в самый конец. Н-да, оказывается, я парень уже неделю. - Понимаешь… – Я наклонилась и понизила голос. - Я сейчас встретила Дэна. Он думает, что я мальчик! И спал он ночью с кем-то другим, а не со мной!
Ева пару раз моргнула, а потом вздохнула и почесала лоб.
– Мужики, блин… Мальчика от девочки отличить не может, позорище.
Я шмыгнула носом.
– Ты понимаешь? Мне надо притвориться, что я мальчик! Ведь если Дэн поймёт…
– Саша! – Ева поморщилась. - Поверь, враньём делу не поможешь. И чем скорее ты признаешься,тем лучше.
– Нет! – Я испуганно помотала головой. – Да как я… Ты что! Как я буду в глаза ему смотреть?!
– Спокойно, с достоинством.
– Я не смогу! – Я молитвенно сложила руки и продолжила: – Ну, Ева! Ну пожалуйста-а-а! Помоги!
– Саша…
– А ты представь, что он ещё с кем-то поделится этим, а?! Да я же… я же со скалы спрыгну от стыда!
– Я тебе дам со скалы! – рявкнула на меня Ева. - Чтобы я подобного больше не слышала!
– Ну Ева-а-а…
Она закатила глаза.
– Боже, дай мне сил, терпения и мужества… Ладно, я подумаю.
Я подпрыгнула от радости. Кошмар, чему я радуюсь? Но выбора у меня нет.
– Я сказала, что подумаю! – вновь рявкнула Ева. Мол, слишком рано радуешься. – А сейчас давай наконец завтракать, а то у меня скоро кишки слипнутся.
Я согласно кивнула. Сейчас она поест и сразу подобреет!
Все после еды добреют. И Ева не может быть исключением!
Дэн
На удивление и Саша,и сказочница нашлись у камбуза. За небольшим костром на воткнутых в землю палках сушились зелёная рубашка и штаны (форма унисекс, блин), над пламенем грелась вода в чайном кане, а рядом стояла небольшая кастрюля с одуряюще пахнущим чем-то. Я сглотнул слюну то ли от голода, то ли от назревающего непростого разговора.
Ева сосредоточенно доедала свою порцию, а Саня наполняла (или всё-таки наполнял?) еще одну миску.
– Будешь? – предложила (предложил?) и мне.
– Буду…
Я внимательно изучал рыжее чудо, отыскивая признаки расстройства, следы слёз и истерики, обиду или злость, но не находил их. Глаза привычно светились незамутненным восторгом. Правда, были слегка красноваты, но это можно списать и на недосып, и на дым. Рука, протянувшая мне миску с едой, ни капли не дрожала и даже не тянулась к моим глазам с целью выцарапать…
Да и Ева была невозмутима и холодна, словно камень на моей могилке. Или скала «Песец Соболя».
Аппетит пошёл на спад, но я всё же зачерпнул в ложку кашу. И тут Ева, отложив миску на камень, сурово произнесла:
– Денис!
Я едва не вздрогнул – Денисом меня называла только мама. Или отец , если очень злился. Ириска тоже на меня злится?
Судя по сжатым губам – да. Начинается…
Я задержал дыхание, готовясь к моральному расстрелу, но тут мелочь потянула Еву за рукав тонкого свитера:
– Ев, ну пожалуйста, нормально всё…
Нормально? Интересно, что именно?
Сказочница смерила Сашу долгим пронизывающим взглядом, качнула несогласно головой и обернулась ко мне:
– Ну уж нет, я этого так оставить не могу…
– Ев, он взрослый парень…
– Он раздолбай!!! – рявкнула Ева,и я всё-таки подскочил. Рыжее чудо снова тронуло её за локоть:
– Да я сам виноват, что заблудился…
Сам? – зацепился я за это слово с тенью надежды.
– Ты – ни в чём не виноват, а вот он!.. Ты! – Ева снова обернулась и уставилась на меня пугающе большими глазами. – Ты понимаешь, что оставил ребёнка ночевать на улице под ливнем?!
Когда суть претензии дошла до моего сжавшегося в серый комок мозга, пасть моя растянулась в исключительно дебильной улыбке облегчения: я ошибся, ура! Ева же прищурилась разъяренной кошкой, подступила совсем близко и ткнула меня пальцем в грудь.
– Ты! Понимаешь, что… Он! Да, он! Сидел под скалой, замерзая, не решаясь идти ко мне – а вдруг у меня тоже р-р-разврат?!! И ему просто повезло, что такого же, как ты, еб… тьфу, ёкарный бабайка… трахаря-перехватчика я выставила из палатки среди ночи, и потому ребёнок рискнул ко мне сунуться?!
Ёкарный бабайка?! Кажется, это старший брат моего ёжика. Моя улыбка стала чуть шире и, подозреваю, значительно глупее.
Нет, я всё понимал, я даже чувствовал свою вину, я даже искренне был согласен с тем, что нет мне прощения, но прекратить улыбаться – не мог. Облегчение разливалось по телу, превращая меня в весело булькающее желе. Я с трудом сообразил, что у Евы тоже выдалась интересная ночка, и удивленно спросил:
– Драго?
– Нафиг драгоценного! Стас твой!
– Стас? К тебе?.. Вот идиот! – искренне поразился я глупости товарища.
– Сам не лучше! Строил из себя монаха, Сашку подставил, а сам…
– Ев, он не знал, что она придет вместо меня, – вставил рыжий, и меня наконец-то накрыло чувством вины.
– Саш,извини, больше такого не повторится, у меня просто… – Вот чертовщина, ну не рассказывать же им про кошмары, пробуждающие всякие первобытные инстинкты.
– Просто ты раздолбай, – гнула своё Ева.
– Да… всё именно так. Блин… и самое отстойное, я не знаю, кто это был…
– Раздолбай! – снова припечатала Ева. – Даже имя её не спросил! Не спросил же?
Я мотнул головой.
– Ну да, правильно! А зачем?! – слова сочились таким злобным сарказмом, что я невольно вспомнил сказочку про ведьму. - Секс ведь не повод для знакомства, зато повод выставить под дождь… де-т-тёныша!
