– Что ты рассказал Горным, когда перебежал к ним? – спросила она.
– Ничего, Шаэ-се, хотя не из-за того, что не хотел. – Дору осторожно опустился в кресло, морщась от боли. – Я пришел к Айт Маде, когда Горные уже готовились к победе в войне, потому что надеялся выторговать для тебя пощаду. Я предложил им свои знания о предприятиях Равнинного клана и помощь в финансовом и оперативном слиянии после победы на условии, что тебя не тронут. Я просил того же для Андена, потому что ты бы этого хотела. Айт отказалась. После того как ты ее разозлила, она не хотела оставлять тебя в живых. Не могу передать, как я обрадовался, когда Хило переломил ход уличных боев, хотя это и означало, что во мне больше нет нужды. Горные позволили мне жить в Опии и заниматься своим здоровьем. Поначалу они оставили охрану, якобы для защиты, но на самом деле я был пленником, по большей части собственного отказывающего тела. – Дору закашлялся, звук был долгим, низким и ломающимся. Потом он посмотрел на Шаэ ясными глазами и с серьезным выражением лица. – Шаэ-се, даже здесь до меня доходят слухи. Я всегда умел читать по облакам. Услышав, что кланы объявили о мире, я обрадовался, уж поверь. Но пока во главе Горных стоит Айт Мада, ты никогда не будешь в безопасности.
От этих слов у Шаэ похолодели руки и ноги.
– И что мне делать?
– Чтобы удержать власть, нужно лишить ее других. У Айт нет наследника. В Горном клане есть видные семьи, питающие надежды принять власть после нее, они как стая волков – идут по следу в ожидании, пока жертва оступится. Семья Иве – из преданного внутреннего круга, а Фены богаты, но семья Кобен сильнее остальных. Айт – сильный Колосс, но всего лишь человек, к тому же женщина. Найди способ стать союзницей ее наследника. В твоих руках положить конец войне между кланами и найти дорогу к настоящему миру. – Дору снова закашлялся, судя по звуку, было похоже, что у него пневмония. – А помимо этого у меня есть только один совет молодому Шелесту от старого: выслушивай всех, а сама читай по облакам.
– Хочешь еще что-нибудь сказать, Дору-цзен?
Слова вырвались с трудом, словно застряли в горле. Время пришло, она положила руку на рукоятку сабли, но пока не вытащила ее.
Дору снял с шеи цепочку с четырьмя нефритами. Он подержал камни в длинных морщинистых ладонях, его глаза заблестели.
– Это нефрит твоего деда, – сказал он. – Он принадлежит семье Коулов.
Дору положил цепочку на деревянный столик. Знакомая нефритовая аура растворилась, как дым из обугленного бревна, теперь Шаэ Чуяла только медленное сердцебиение и сиплое дыхание.
Руки Шаэ отяжелели. Встреча пошла не так, как она ожидала. Шаэ многие годы ненавидела Дору. По дороге сюда она представляла, что будет действовать быстро, с холодной праведностью исправит ошибку, которую совершила, пощадив его. Она не ожидала обнаружить его больным и страдающим, уже одной ногой в могиле. Пора было приступать, но она не могла пошевелиться. Дору – старый и злобный извращенец, предатель из высших эшелонов клана, но он сложил руки на коленях и смотрел на нее спокойно и покорно, и Шаэ вспомнила, что он был ей как дядя, что он лучший друг Коула Сена.
В ее груди зародилась боль, которая растеклась по рукам и ногам и превратила их в свинцовые. Шаэ не могла убить Дору. Дедушка, да узнают его боги, никогда бы ее не простил.
Бывший Шелест вздохнул со странным удовлетворением.
– Ах, Шаэ-се, боюсь, тебе придется кое-чему научиться у своего врага Айт Мады. Чтобы возглавлять клан Зеленых костей, временами приходится быть холодным, как сталь. – Дору поерзал в кресле и открыл ящик столика. – И все же мне приятно, что после того, как я потерял твое уважение, в твоем сердце еще осталось тепло для старого дядюшки. Ты была любимицей деда, как и моей, я никогда не хотел причинить тебе беспокойство.
Шаэ поняла, что он собирается сделать, за мгновение до того, как он вытащил пистолет, сунул его в рот и спустил курок.
Дверь распахнулась, и влетел Вун с саблей в руке, его нефритовая аура полыхала тревогой. Он что-то выкрикнул, но Шаэ не разобрала, после выстрела в ушах стояла тишина. Тело Дору откинулось на спинку кресла и сползло, длинные руки обмякли, иссохшая голова на тощей шее упала набок. Кровавые осколки черепа и мозги забрызгали спинку кресла. Сердце Шаэ колотилось так гулко, что она чувствовала его биение в горле. Дору действовал быстро и решительно, она даже не Почуяла этого заранее. К собственному удивлению и стыду, она ощутила щекотку слез в глазах.
Вошел Хами и уставился на тело, но промолчал. Было совершенно очевидно, что произошло. Шаэ не сумела, но Дору все-таки осуществил правосудие клана.
– Заберите нефрит со стола, он принадлежит клану, – велела она.
Шаэ не могла заставить себя приблизиться к телу и забрать нефрит, которого не заслужила. Она пошла к двери и услышала шаги идущего следом Вуна, но Хами задержался. Шаэ понимала, что его уважение к ней пошатнулось. Снаружи собралась кучка деревенских, при ее появлении они попятились, освобождая проход.
– Кто здесь староста? – спросила она.
Вперед шагнул бородатый мужчина средних лет в рабочем комбинезоне и плоской кепке. Он опасливо прикоснулся сомкнутыми ладонями ко лбу и поклонился.
– Благодарю за то, что проявили доброту и гостеприимство к старой Зеленой кости на закате его дней, – сказала Шаэ достаточно четко, чтобы слышали все собравшиеся. – Если его присутствие доставило вам какие-то сложности, от имени клана я приношу вам извинения и благодарю.
Староста оглянулся на односельчан, а потом снова посмотрел на Шаэ. Уже стемнело, и она не могла разглядеть выражение его лица в свете керосиновых ламп на длинных шестах, развешанных перед домами.
– Мы всегда накормим и приютим любую Зеленую кость, которой понадобится наша помощь, – отозвался староста.
Он не спросил, что случилось в хижине. Такова традиция, выработанная десятилетиями войны и оккупации: жители Кекона помогают и дают кров Зеленым костям, не рассказывая об этом и не задавая вопросов – так надежнее, чтобы уберечься от пыток шотарских солдат. Жители Опии твердо придерживались традиций.
Шаэ вложила в руки старосты конверт с деньгами. Наверняка там было больше, чем деревня видела за многие годы.
– Похороните его в горах, около лагеря повстанцев к югу отсюда, – велела она местным жителям. – На могиле напишите такие слова: «Здесь лежит Зеленая кость, воин Кекона».
Глава 15. Крысы в «Небесном сиянии»
Раз в неделю Вен проводила день в чайном доме и спа «Небесное сияние», заведении только для женщин в одном квартале к западу от Двадцатой улицы в районе Топь. Эта часть города раньше была территорией Горных, во время войны кланов Равнинные покорили ее, но около трех месяцев назад Хило уступил район Горным по мирному договору между кланами. Но все это, похоже, не повлияло на работников и завсегдатаев «Небесного сияния».
У владельцев имелось два фонаря, белый и бледно-зеленый, и в зависимости от текущей принадлежности квартала они выбирали, какой повесить. Они платили дань, как полагается, и заведению не причинили ущерба во время уличных столкновений. «Небесное сияние» было местом для общения жен и для туристов, желающих расслабиться после осмотра квартала Монумента неподалеку. Цены были невысоки, и Зеленые кости не хотели пасть так низко, нападая на женскую баню, ведь это не лучше, чем сражаться за детский сад или похоронное бюро.
