— А я буду… — Она сглотнула, внезапно осознав, что рискует потерять.
Он перестал застегивать рубашку и поднял на нее глаза.
— Нет. — Он решительно помотал головой. — Моя работа здесь почти закончена. Я намерен лететь в Штаты.
Она заставила себя быть сильной. Из-за ее собственной глупости она уже потерпела неудачу с одним браком. Если она когда-нибудь выйдет за Ника, это произойдет лишь по любви…
Если он когда-нибудь полюбит ее.
Глава десятая
— Мне очень жаль, — сказала красивая блондинка с сексуальным нью-йоркским выговором, но мистер Харрингтон на совещании.
Абигейл опустила свою сумку на стол секретаря и одарила девушку победной улыбкой.
— Меня он примет, — уверенно заявила она.
Блондинка, казалось, сильно сомневалась.
— Он никогда не прерывает совещаний…
— Послушайте, — Абигейл начинала терять самообладание, — меня зовут Абигейл Говард. Почему бы вам просто не сказать ему, что я здесь, и не предоставить решать самому?
Блондинка пожала плечами, одарив Абигейл взглядом, который совершенно ясно говорил, что она не приветствует кокетливых британок, которые являются сюда и пытаются указывать, как ей работать!
— Как вам угодно.
Абигейл сделала вид, что рассматривает великолепную черную скульптуру, стоящую в центре отделанного мрамором фойе, все еще слегка ошеломленная всем тем, что увидела. Когда Ник говорил ей, что его центральный офис находится в Биг-Эпл, она и не представляла себе, что величина самого здания почти такова, что в нем может поместиться ООН!
Абигейл беззастенчиво прислушивалась к разговору, который вела блондинка.
— Нет, мистер Харрингтон, — говорила та. Именно это я ей и сказала. Светлые волосы слегка качнулись, когда она переложила телефонную трубку от одного уха к другому. — Ее имя Абигейл Говард. — Она послушала, а затем улыбнулась. — Конечно. Я передам.
Она положила трубку и повернулась к Абигейл, которая уже приготовилась направиться к двери, ведущей, как она была уверена, в рабочий кабинет Ника.
— Мистер Харрингтон очень сожалеет, — последнее слово блондинка лицемерно выделила, — но он действительно не может прервать совещание.
Однако он сказал, что, если вы захотите подождать, будет счастлив встретиться с вами, как только улучит минутку.
У Абигейл появилось желание броситься вон, предварительно высказав пару хорошо подобранных слов мистеру Харрингтону. Если у него возникнет желание появиться. Но она тут же напомнила себе, что это было бы не слишком мудро. Что бы она сделала на его месте?
Смогла бы она спокойно продолжать вести совещание, зная, что Ник ждет ее в фойе? Вряд ли…
Особенно, напомнила она себе, учитывая, что они не виделись почти год.
— Не хотите ли кофе? — предложила блондинка.
Чего ей хотелось, так это побольше успокаивающего бренди, но сейчас ей необходимо полностью владеть своими чувствами. Ведь она скоро снова увидит Ника. Их встреча будет решающей, слишком важной, чтобы рисковать, проводя ее с нетрезвой головой.
— Нет, благодарю вас. — Она услышала свой на удивление спокойный голос и, отойдя, села на один из обтянутых черной кожей диванчиков, которые тянулись вдоль фойе, достала из сумочки книжку в мягком переплете и начала читать.
Время тянулось медленно. Строчки книги, которая лежала перед ней, книги, которую она до этого читала с огромным интересом, — теперь плясали у нее перед глазами. Она поймала украдкой брошенный на нее взгляд блондинки; на ее лице с безупречными чертами, несомненно, отражалось торжество.
Как он смел?
Как смел заставить ее ждать, как какую-то просительницу, унижая перед своей секретаршей?
Она положила книжку обратно в сумочку и встала.
Когда Абигейл решительно промаршировала к двери, секретарша подняла взгляд, в котором заметно было едва сдерживаемое ликование.
— Будьте любезны, передайте мистеру Харрингтону, — Абигейл сделала глубокий вдох, — что у меня есть более интересные дела, чем весь день любоваться его прекрасным офисом. Если он пожелает меня видеть, я остановилась в отеле «Плаза». Впрочем, возможно, ему придется подождать, добавила она с натянутой улыбкой и, гордо вскинув голову, двинулась к вращающейся двери.
Вернувшись в свой люкс, она заказала чашку кофе и принялась ходить взад-вперед по комнате, все еще кипя от злости, не обращая внимания на панораму города, открывающуюся из окна.
Она прилетела в аэропорт Кеннеди, зарегистрировалась в отеле и отправилась прямо в главный офис Ника, даже не остановившись, чтобы обновить макияж.
Какая же она дура!
Абигейл присела на краешек кровати и сердито нахмурилась.
У него не хватило учтивости даже на то, чтобы, прервавшись на минутку, сказать «привет», и это после того, как они не виделись почти целый год!
Год, в течение которого они общались только один раз, когда шесть месяцев назад она послала ему факс, сообщая, что не будет больше пользоваться счетом, который он для нес открыл. И этот грубиян даже не потрудился ответить!
В дверь тихонько постучали, и Абигейл вскочила на ноги, чтобы открыть, но это был только служащий, доставивший поднос с кофе, и она заставила свой голос звучать энергично.
Она уже выпила две чашки, чувствуя жуткое уныние и думая, что виной всему ее претензии на независимость, когда снова раздался стук в дверь.
Только на этот раз он был более громким, даже властным, и она поставила дрожащей рукой пустую кофейную чашечку на блюдце, говоря себе, что это, возможно, опять только служащий отеля.
Это был не служащий. Это был Ник. Во плоти, собственной персоной. И Абигейл почувствовала, как слабеют ее колени — ведь перед ней стоял тот, чьим изображением на старом фото она должна была довольствоваться весь этот год.
Он был одет в превосходный костюм из прекрасной шерсти цвета морской волны. Белоснежная рубашка, изумрудный шелковый галстук, завязанный с обычной небрежностью. Возникло острое желание немедленно поправить его.
Волосы Ника были немного длиннее, чем она их помнила, а лицо не выражало ничего, кроме легкого любопытства; в глубине его зеленых глаз мерцал огонек, и она сразу же страстно захотела броситься к нему в объятия. Но не решилась.
— Привет, — сказал он неторопливо своим бархатным голосом, от которого ее бросило в дрожь. — Ты не пригласишь меня войти?
Она вспомнила, какой прием он оказал ей в своем офисе, и повернулась на каблуках, чтобы, не отвечая, гордо прошествовать в комнату, тем не менее украдкой вздохнув от облегчения, когда услышала, что он спокойно закрыл за собой дверь.
