с «первой» принцессой, как вдруг виски девушки в очередной раз сдавило жуткой болью. Едва устояв на своих двоих, Эми неожиданно для себя описала руками полный круг, после чего резко присев, ударила ладонями о землю.
Не успела стихнуть отпустившая виски боль, как долина задрожала с силой куда большей, чем та, при которой из её недр вырвались каменные исполины. Не прошло и пары секунд, как тело принцессы воспарило над землёй, и буквально спустя миг в разные стороны разлетелись ударные волны поистине ужасающей мощи.
Вырвавшись на волю, разлетевшиеся вдоль земли разрушительные потоки чистой энергии в одно мгновение снесли импровизированную арену, а взмывшая к небесам ударная волна не только снесла устремившиеся к земле снаряды, но также решила навестить воцарившийся над облаками парящий крейсер.
Вновь ощутив своё тело, принцесса почувствовала сильнейшую слабость, которой была обязана своему спасительному пируэту. Невольно рухнув на землю, Эми не смогла устоять на своих двоих, рухнув коленями на иссохшую поверхность выжженной земли.
– Ну, теперь-то уж точно всё! – словно гром среди ясного неба прогремел торжествующий голос Тарсонваля.
Воспользовавшись минутной слабостью, Руан занял место позади кузины, сжимая в руках последний механический «пиллум», что у него был.
– Ты последняя кость, в горле моей империи! – злобно прорычал Тарсонваль, – И я избавлюсь от тебя!
Сделав шаг навстречу принцессе, Руан без единой тени опасения, остановился возле неё. Крепко схватив девушку за плечо, Тарсонвальнаслаждался каждой секундой своего торжественного отмщения всем Шелортисам разом.
– Прощай, Шелортис! – едко усмехнулся барон, и сжимавшая «пиллум» рука замахнулась над принцессой.
В свою очередь, принцесса уже нашла свою точку опоры и только ждала удобного момента для контратаки. Тело дрожало от усталости, но бушующая в теле ярость продолжала питать девушку энергией. Едва Тарс обрушил свой удар, Эми в ловком рывке сбила его с ног, крепко захватив барона в удушающий захват.
Выронив свой дротик, Руан попытался совершить очередной «стремительный рывок», но выбраться из крепкого захвата кузины оказалось не так-то и просто. Размахивая руками, барон, что было сил, пытался лупить девушку ослабевающими руками, но та лишь сильнее сдавила отточенный в армейские годы захват.
– Не смогла Патриция! – прорычала Эми, – Не сможешь и ты, сволочь!
Вспомнив события из своего детства, принцесса с большей яростью сдавила шею барона, который пытался сбить её магией, но та лишь безвольно разбивалась о стенки обновлённого барьера. Потеряв всякую надежду на спасение, Руан безвольно размахивал руками, испуская последний дух из своего тела, как вдруг захват резко ослабился.
– Я не буду тебя убивать! – отозвалась принцесса, выпустив кузена из рук, – Лучше я покажу всем твоё истинное лицо!
Упав на четвереньки, Тарсонваль, как мог, пытался отдышаться. Вгрызаясь пальцами в траву, барон пытался справиться с бессильной злобой, что переполняла его душу. Потирая удавленную шею, мужчина усмехнулся, бросив короткий взгляд за спину девушке.
– А ты, я гляжу, зря время не теряла! – просипел Тарс, – Про бабку знаешь! Похвально, Шелортис! Только вот …
Демонстративно зыркнув за спину принцессы, барон ясно давал понять, что видит нечто радовавшее его глаз. Эми стоило уже привыкнуть к уловкам кузена, но в этот раз его радость была такой искренней, что та просто не могла оставить её без внимания.
Крепко схватив Тарсонваля под локоть, дабы тот не сбежал, Эми всё же обернулась. По началу ничего кроме насмешек Руана тревоги у девушки не вызывало, но в следующий миг её взгляд скользнул к небесам, и вот тогда-то она поняла, чему радовался её кузен.
Здесь и сейчас, громадная фигура парящего крейсера направлялась к Уордиллу, но пока что сосредоточилась аккурат над Озёрной чащей. Угрожающе скрипя проржавелыми механизмами, «Небесный Лорд» намеревался обрушить всю свою мощь на зарвавшихся мятежников, что прятались в сени вековых деревьев.
– Спасть их или пленить меня! – надменно пробормотал Руан, словно это ему предстояло сделать выбор, – Дилемма!
– Что ты несёшь?! – отозвалась Эми, не поворачиваясь к кузену.
– Как ты их называешь?! – презрительно
