— О скольких ты говоришь? — спросила я.
«По последним подсчётам… нас около четырнадцати».
— Прекрати говорить «нас»! — желчь подкатила к глотке. — Не смей причислять себя к этим уродам!
Мама собрала всю силу и переплыла на другую сторону дамбы.
«Между прочим, Медора и Финалин стали моими друзьями».
Я проигнорировала последнюю часть. Как мама может даже думать об этих придурках, как о своих друзьях?
«Джейд, дорогая. Тебе нет нужды делать то же самое, — сказала мама, — давай просто дождёмся папу».
Посмотрев на маму, такую слабую и уставшую, я попыталась решить, что делать дальше. Я прекрасно видела Кори и Лейни, стоящих в ожидании Мартинов на определённом пирсе недалеко от шлюза. Суетливый Эдди вернулся к пульту управления после недельного отсутствия. Лодка Мартинов подплывала всё ближе и ближе.
Я почувствовала себя, как девица, попавшая в беду, в одном из старых мультиков, которые обычно показывают по субботним утрам. Этих девиц обычно привязывают к железнодорожным путям, и они с ужасом взирают на приближающийся поезд. Сейчас самое время появиться лихому герою и спасать свою принцесску (можно я использую это прямо сейчас?). Но теперь всё зависело от меня. Я вынуждена решать сама.
Должна ли я нырнуть в озеро и заставить себя очутиться под водой? Стать снова одной из них? Я мгновенно представила себе паническое ощущение того, как вода заливает мои лёгкие, чуждый моему естеству хвост, в который превращается нижняя половина тела… могу ли я сделать что-то, что я ненавижу всей душой, если это означает спасение для мамы?
Нечего и думать.
Я вскочила и начала отвязывать лодку от ствола осины, разбрызгивая ручей рядом с мамой.
— Мы не для того зашли настолько далеко, чтобы сдаться прямо сейчас! Ты готова? — я начала отталкивать руками лодку, направляя её к течению.
Мама всплыла и убрала свои волосы с лица.
— Ты уверена? — её голос был уже едва шёпотом.
— Как никогда.
— Сожалею о каждом, кто попытается остановить тебя, — сказала мама с улыбкой, затем скрылась под водой.
«Милый купальник, между прочим».
— Идеален для надирания некоторых русалочьих задниц.
Я опрокинула лодку в направлении течения и рухнула в озеро, вытягивая маму на свою спину. Вода обожгла горло и заполнила лёгкие. Я изо всех сил пыталась выровнять дыхание, стараясь не поддаться желанию удержать его и вынырнуть на поверхность. Я не могла. Не у лодки Мартинов, которая направляется прямо к шлюзу. Кто-нибудь обязательно увидит.
Я сдерживала ноги вместе, отталкиваясь вперёд свободной рукой и держа маму другой. Ноги уже начали сливаться, но солёная вода около шлюза намного ускорит трансформацию моих ног в русалочий хвост.
Как рыба в воде.
«Извини за тернистый путь», — прозвенела я маме. Ответный смех заставил меня улыбнуться. И даже чувствуя грубый неестественный моему телу хвост, я понадеялась, что сделала правильный выбор.
Заняло всего несколько минут, чтобы добраться до основания моста. Мама была права. Фрешис крутились у замка, как стая детей у выхода из школы в последний день перед каникулами. Они толкались и пихались, в ожидании поднятия тяжёлых металлических ворот.
Извините меня, но каким образом мы должны пробраться сквозь них? Некоторые казались большими. Весьма внушительными. Между прочим, одна из них выглядела примерно на мой возраст.
Она поймала мой взгляд и посмотрела назад: за меня.
«Малолетняя преступница?» — спросила я маму.
Она скользнула мне за спину. Кажется, морская соль дала ей немного энергии, но всё равно всё её тело выглядело истощённым.
«Это она дочь Медоры и Финалина, — ответила тихо мама, — её зовут Сирена».
«Семейная наследственность или что-то из-за этого?»
«Нет, она родилась здесь…, — прошептала мама, — …в неволе».
«Ты имеешь в виду, что она никогда не видела океан?» — ком подступил к горлу, но у меня не было времени задерживаться на обсуждении Закона о Малолетних русалочьих, особенно при виде пробирающихся сквозь толпу к нам Финалина и Медоры.
«Только помни, — предупредила мама, — у этих ребят на уме только два вопроса: как пробраться в океан и как превратиться в людей».
«И они полагают, что у нас есть ответ по крайней мере на один», — добавила я.
Довольно много.
Я подняла перцовый баллончик:
«Отказываетесь от своей карьеры переносчиков обломков?» — прозвенела я, пока они приближались.
Финалина и Медору передёрнуло при виде баллончика. Они провизжали что-то в сторону мамы.
«Что они говорят?»
«Они пришли, чтобы заключить сделку», — ответила мама.
«Скажи им, чтобы шли сосать лягушек!»
«Давай выслушаем, что они хотят предложить.»
Впечатляюще! Финалин сдерживал лёгким движением руки всю стаю. Очевидно, что он обеспечивает питанием и обещает крышу над головой, судя по тому, что фрешис следуют его командам как жалкие овцы. Медора разговаривала с мамой на пониженном звоне. Я сразу же всё поняла.
Они хотят присоединиться к нам и стремительно прорваться сквозь часовых.
Ни за что!
Наглость! Абсолютная, неслыханная наглость!
Я уже могла разглядеть приближающийся корпус лодки Мартинов. Папы же нигде не было видно. Я дёрнула маму в сторону. Сейчас или никогда, и у нас больше нет времени на раздумья.
Они думают, что раз уже у меня есть перцовый баллончик, то я с радостью помогу им сбежать. Ну уж нет, забудьте.
Мама убрала развевающиеся волосы от моего лица.
«Дорогая, подумай: Финалин может просто махнуть рукой, и мы останемся в истории. Нужно быть более умной в этой ситуации. У них больше возможностей, чем у нас.»
Дочь Финалина и Медоры дрейфовала позади них. Глаза у неё были красные, будто она плакала.
Её родители притянули её к себе и посмотрели на нас в ожидании ответа. И тогда я осознала, что они не делают это для себя, — это всё ради неё. Я видела это в их глазах. Вот почему они действовали так странно, когда выяснили, что я — дочь мамы.
Финалин и Медора заслужили гнить здесь. Но, с другой стороны, Сирена не просила об этом, так же как я не просила, чтобы от меня забрали маму.
«Мы возьмём её, — прошептала я и указала пальцем на Сирену, — только её.»
Мама повернулась ко мне.
«Ты уверена? Что делать, если они не согласятся?»
Предупреждающий сигнал прозвучал сквозь воду, мост начали подымать. Большие металлические ворота шлюза застонали.
«Им придётся. Попроси их отозвать других, чтобы мы могли поговорить.»
