Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
Зеленому особенно важно понять, что способность придерживаться своих ценностей возникает у него в результате прохождения нескольких стадий развития. Это продукт холархии роста, поэтому, даже если он просто хочет видеть в мире больше зеленого многообразия и всевключения, он категорически обязан признать тот факт, что генеалогия, или холархия роста, является по-настоящему достоверным — и истинным — способом продвижения вперед в постсовременном плюралистическом мире.
Такое движение также будет подразумевать и необходимость очиститься от экстремальных и вышедших из строя зеленых элементов, которые заполонили все остальные первопорядковые стадии (красную, янтарную, оранжевую и саму здоровую зеленую). На этой стадии необходимо переосмыслить и отринуть болезнь аперспективного безумия во всем многообразии ее проявлений. Как мы уже обсуждали в нашем небольшом академическом отступлении, приведенном ранее, вполне верно утверждение, что всякое знание зависит от контекста (но некоторые контексты универсальны, поэтому некоторые формы знания тоже универсальны); также верно, что всякое знание сконструировано (но оно соконструируется в сочетании со скрыто существующими неотъемлемыми факторами реального мира, следовательно, не является просто фабрикацией); наконец, верно и то, что ни одна перспектива не занимает привилегированного положения (это на самом деле означает, что чем больше точек зрения вы включаете, тем более адекватной и точной становится ваша карта). С технологической точки зрения информационная эпоха слишком быстро оказалась заражена аперспективным безумием; как мы видели, она утратила алгоритмы, позволяющие выделять то, что представляет собой Благое, Истинное и Прекрасное, вместо этого, посредством механизма обратной связи, подкрепляя лишь собственные нарциссические тенденции. Вот как это сформулировали в журнале Time.
Обитающая в интернете личность претерпела изменения. Раньше завсегдатаем сети был компьютерщик с возвышенными идеалами о свободном распространении информации. Теперь же, если вы хотите повысить скорость закачки, сеть с радостью даст вам технические инструкции; но если вы сообщите ей, что страдаете от депрессии, она попытается подтолкнуть вас к самоубийству. Психологи называют это эффектом онлайн-расторможенности, когда такие факторы, как анонимность, невидимость, отсутствие контролирующего авторитета и коммуникация не в реальном времени, отчуждают людей от морально-нравственных принципов, которые выстраивались обществом на протяжении многих тысячелетий. Это исходит из наших смартфонов и проникает во все аспекты нашей жизни.
Обстоятельства настолько ухудшились, что способствуют регрессии не просто к этноцентрическим формам поведения, но и к глубоко эгоцентрическим и нарциссическим устремлениям (причем под нарциссизмом здесь понимается не здоровая и преисполненная достоинства уверенность в себе, а то, что человек ценит только себя и действует исключительно в своих интересах за счет всех остальных).
Совершенно свободное распространение всей информации и равный доступ к ней — благородные идеалы. Но это именно что идеалы и ценности. В дополнение к свободному распространению данных необходимо составить перечень и других ценных способностей — связанных с такими понятиями, как степень глубины, широта охвата перспектив (и, следовательно, количественная мера истины), холархии развития и прочие ценностные суждения (например, о Благе, Истине и Красоте). Необходимо распространить свободный доступ к этим способностям в не меньшей степени, чем доступ к якобы ценностно нейтральным системам. Мы убедились, что Google ищет информацию преимущественно на основе ее популярности, поэтому сведения, которые предоставляет эта поисковая система, в сущности, отражают предрассудки большинства. Можно для начала хотя бы позволить сортировать результаты поиска по критерию наименьшей популярности в дополнение к наибольшей популярности. Но необходимо все активнее заниматься вопросом о путях, с помощью которых сетевой мир фактически вмещает и передает очень обширные — и ограниченные — системы ценностей. Когда медиавед и публицист Дуглас Рашкофф находит основания для того, чтобы сесть и написать книгу под названием Throwing Rocks at the Google Bus («Кидаясь камнями в автобус Google»), вы понимаете: что-то явно пошло не так.
Итак, зеленому нужно позаботиться о себе и исцелить свое экстремистское, деконструирующее, мерзостное аперспективное безумие (например, путем выражения трех своих основных принципов в более умеренных и здоровых формах, а также введения различия между иерархиями доминирования и холархиями роста, что позволит нащупать направление движения и воплотить подлинное лидерство). Какие еще меры он может предпринять, чтобы исправить ущерб, нанесенный более низким стадиям?
Если говорить об оранжевой экономике, то, хотя анализ ситуации требует одной или двух отдельных книг (что, впрочем, справедливо и для остальных рассматриваемых факторов), можно начать с экономической концепции гарантированного годового дохода. Как мы уже отмечали, в технологическом смысле мир движется по направлению к по-настоящему утопической, но вполне реалистичной ситуации освобождения человека от необходимости в труде, когда всем людям будет так или иначе гарантировано получение всех фундаментальных (материальных) ресурсов для хорошей жизни. И чем скорее это произойдет, тем лучше для всех нас. Но для этого потребуется провести значительную перестройку и экономических теорий, и экономических практик. Ведь фундаментальная проблема большинства ныне существующих экономических теорий заключена в том, что они все еще, по сути, отражают воззрения научного материализма XVIII и XIX веков — времен, когда они впервые были созданы. Если вкратце, такие воззрения способны отслеживать только внешние факторы — деньги и материальные блага, — но не внутренние реалии (сознание и культуру). Проблема с деньгами состоит в том, что на них можно купить почти любой из артефактов, созданных в правосторонних квадрантах (все это материальные объекты), но на них буквально ничего не купишь из реалий внутренних, или левосторонних, квадрантов (ни сознание, ни любовь, ни заботу, ни сочувствие, ни интеллект, ни ценности, ни смысл, ни предназначение, ни видение, ни мотивацию, ни духовность, ни эмоциональные блага, ни ментальные идеи). В общем, когда подсчитывается валовой национальный продукт — часто считающийся основным показателем успешной жизни людей, — ни одна из этих по-настоящему важных вещей вообще не учитывается, даже хотя бы отдаленно. Сегодня нарастает волна громкого недовольства тем, что нынешние экономические индикаторы не включают такие моменты, как реалии заботы о ближнем, родительства или семейной жизни/отношений, равно как и какие-либо ценности (и это лишь верхушка интегрального перечня вещей, ими не учитываемых). Когда придет время решать, что отныне общество станет обеспечивать своих членов всем необходимым для полноценной жизни (а у нас уже есть теории, модели и статистические выкладки, начинающие отслеживать все эти компоненты), что именно окажется включено? Раздробленный зеленый — последняя волна, к которой стоит обращаться за ответом на подобный вопрос.
Когда средняя продолжительность жизни человека достигнет, а затем и перевалит за столетний рубеж, чем будут заниматься люди, если им не надо работать? Каждой культуре придется найти по-настоящему эффективный ответ на этот вопрос… или она столкнется с катастрофой. Моя основная мысль здесь такова: наихудший сценарий — позволить аперспективному безумию взять в свои руки поиск ответов на эти вопросы.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
