Теперь она стояла перед зеркалом в красивом белом свадебном платье, доставленном из Лондона.
Горничная надела ей на голову кружевную фату и алмазную диадему, которая принадлежала миссис Темплтон.
И девушка ощутила ликование от того, что сбываются все ее мечты.
«Я стану женой Винсента, — размышляла она, — и мы будем так счастливы в Обители, что нам никогда не захочется отсюда уехать».
Для чего стремиться в Лондон, если у нее будет возможность скакать по лугам на чудесных лошадях из конюшен маркиза?
Ей нравились просторные комнаты Обители, охраняемые духом монахов.
Она испытала великое ублаготворение, узнав, что Жерве не продал ни крест, ни подсвечники из маленькой часовни.
Теперь они снова вернулись на свое законное место.
Викарий провел довольно впечатляющий обряд изгнания нечистой силы, чтобы уничтожить последнее зло, которое еще могло там оставаться.
Во время этой церемонии присутствовали только Винсент, Хариза и полковник.
Они помолились, а потом викарий благословил их.
Глядя на сверкающий драгоценными камнями крест, девушка словно въявь слышала, как монахи возносят хвалу Господу.
Разумеется, все слуги из ее дома, так же как из Обители, захотят присутствовать на свадьбе.
Поэтому венчание надо было проводить в большой часовне.
Специально для Харизы викарий взял из часовенки настоятеля драгоценный крест.
— Ты его все равно не разглядишь, моя любимая, в море цветов, — сказал Винсент. — Садовники трудятся круглые сутки, чтобы сделать часовню достойной твоей красоты.
— Все, чего я хочу, — это чтобы ты признавал меня красивой, — молвила Хариза.
— Иначе быть не может, — улыбнулся Винсент. — Но я люблю тебя не только за внешнее очарование, но и за красоту твоей души.
Он поцеловал ее в лоб и прибавил:
— Ты словно звезда вела меня и вдохновляла с той самой минуты, когда я тайком вернулся домой, опасаясь, что в любое мгновение мне в спину может вонзиться нож Жерве.
Хариза обвила его шею руками.
— Не пугай меня, дорогой, — умоляюще взглянула она на него, — а то вдруг заявится еще один алчный кузен, претендующий на твой титул и владения!
— Есть способ навсегда устранить эту опасность, — заявил Винсент.
— И что я должна для этого сделать?
— Родить мне сына.
— Конечно! Как я сразу не догадалась! — воскликнула Хариза и уже тише промолвила:
— В Обители должно быть много детей. Помнишь, как мы были счастливы в детстве?
Винсент не ответил.
Он просто поцеловал ее, неистово, страстно, и этим яснее любых слов сказал о том, что чувствует.
Теперь, глядя в зеркало, она надеялась, что всегда будет любима.
И он никогда не станет волочиться за другими женщинами.
Хариза слышала, будто в Лондоне многие мужчины неверны своим женам, а жены мужьям.
Это ее потрясло.
Она боялась думать о том, что когда-нибудь мужчина, за которого она выйдет замуж, разочаруется в ней и пустится на поиски новой любви.
Отец ее был совсем не таким.
Но сейчас она чувствовала, что Винсент любит ее так же сильно, как и она его, — всей душой.
Голос из-за двери спросил:
— Вы готовы, мисс Хариза? Карета подана, и отец ждет вас в холле.
— Иду! — крикнула она.
Еще один, последний взгляд в зеркало.
— Пожалуйста, Боже, — взмолилась она, — сделай так, чтобы я всегда казалась ему такой же красивой, как сегодня!
Она спустилась в холл, где ее ждал отец.
Экипаж был запряжен новой четверкой совершенно одинаковых вороных коней.
Полковник приобрел их для Винсента в качестве свадебного подарка.
— Я был на аукционе, — объяснил он, — и не смог устоять перед такими красавцами.
Я собирался купить их для себя, но вдруг подумал, как великолепно будет смотреться Хариза в открытом экипаже, запряженном этой четверкой, и решил, мой мальчик, — они ваши!
— Даже не знаю, как вас благодарить, — сказал Винсент, — хотя для меня важно лишь то, что вы отдаете за меня Харизу!
Полковник рассмеялся.
— Я думаю, мое разрешение никого не волновало! Но должен сказать по совести, я предпочитаю вас в качестве зятя всем остальным молодым людям в целом мире!
Сев в экипаж, Хариза взяла отца за руку.
— Я так рада, что вы с Винсентом собираетесь строить ипподром, — произнесла она. — Это значит, я буду видеть вас каждый день, папенька, и никогда не потеряю из виду!
— Я, между прочим, и сам не намерен терять тебя из виду. У меня грандиозные планы, и касаются они наших поместий. Я думаю, мы должны наконец соединить их в одно.
— О папенька, какая замечательная идея! — возликовала Хариза. — Я знаю, она придется Винсенту по душе.
— Вы можете оставить меня на хозяйстве, а сами наслаждайтесь медовым месяцем, — предложил полковник. — Ведь это естественно, что Винсент будет думать только о тебе, а ты — только о нем.
— Вы совершенно правы, — кивнула Хариза. — Но если вы снова купите для нас лошадей, то придется расширить конюшни!
— Я и об этом уже подумал!
Они рассмеялись.
Подъезжая к Обители, Хариза почувствовала, как сердце ее взволнованно забилось.
На крыльце их встречал Доукинс в парадном облачении.
Лакеи в зале никогда не выглядели более торжественно.
Часовня была заполнена слугами из обоих поместий.
Там собрались также фермеры со своими женами.
Хариза шла по проходу и ощущала их частью одной большой семьи.
Семьи, зародившейся в тот день, когда монахи построили Обитель.
Первый настоятель принес ей благословение святого, именем которого он был назван.
Его собственное благословение оставалось с этой семьей сотни лет.
Хариза и Винсент встали на колени для благословения.
Девушка подумала, что в эту минуту они вкусили от благодати и никого на свете нет счастливее их.
Потом, когда свадебные торжества подошли к концу, она ждала в спальне главы семьи.
Поскольку здесь ночевал Жерве, эту комнату тоже пришлось освятить.
Теперь она благоухала лилиями и другими цветами, которые нанесли сюда садовники.
Камин был целиком укрыт ими, а по обе стороны кровати стояли вазы с пышными букетами.
