Спешка, с которой проводилось уничтожение, позволила ему соблюсти свои интересы. Часть денег удалось сохранить. Ими он и решил воспользоваться теперь.
Естественно, люди, которые знали о существовании фальшивых долларов, могли ему помешать. Но генерал Разумовский давным-давно и крепко-накрепко усвоил: нет человека – нет проблемы.
«С той поры уже прошло довольно много лет, многие, слава Богу, умерли, и можно будет обойтись меньшей кровью». – Сама жизнь позаботилась, помогла Петру Павловичу Разумовскому, и это его радовало.
Когда стало известно, что Америка вводит в обращение стодолларовые банкноты нового образца, Разумовский думал, что американцы поступят точно так, как поступали в свое время в России при денежных реформах – деньги старого образца через три дня после введения новых будут считаться недействительными. Но американцы не стали повторять чужих ошибок и объявили на весь мир, что наряду с новыми стодолларовыми банкнотами в ходу остаются и старые, что американский банк будет изымать их из оборота постепенно, что, в принципе, доллар есть доллар, он всегда им был и всегда им останется.
Петр Павлович, узнав об этом, даже захлопал в ладоши перед экраном телевизора.
«Ну, черти, молодцы! Хорошо быть сильной, не пугливой державой и не трястись за свои финансы. И ты молодец, сукин сын, Петр Павлович Разумовский. Ой какой ты молодец, что в свое время ослушался приказа и не уничтожил все деньги, не обратил их в прах. Денежки сейчас в надежном месте, которое знает только один человек – я!»
Над самыми мельчайшими деталями операции по продаже ракетного комплекса Разумовский работал как проклятый. На удивление своих подчиненных, генерал вникал во все – в документацию, в подбор исполнителей, обеспечение охраной и транспортом. В общем, один человек держал в руках вес многочисленные ниточки огромной операции. Он все продумал и рассчитал. По пути следования огромной партии денег, полученных от покупателей оружия – а если точнее, то уже на территории России, – он заменит деньги на те, фальшивые, а настоящие возьмет себе. Выигрыш времени у него будет, может, месяц или полтора, пока обнаружат подмену, и с настоящими долларами он даст деру. Никто не сможет его найти, никто не сумеет его схватить за руку и сказать: «А ты, Петр Павлович, сука, ты обокрал народ, ты обокрал родину!» А то, что эти деньги предназначались для внешней разведки, генерала Разумовского совершенно не волновало. Ему было начхать на то, что, когда этими деньгами начнут рассчитываться с агентурой, работающей за рубежом, всю агентурную сеть можно будет считать проваленной. Ведь фальшивые деньги, изготовленные в бывшем СССР, – это как краснокожая паспортина, по которой легко определить, какому государству служит ее владелец.
Словом, все складывалось как нельзя лучше. Переговоры уже были почти закончены, оружие морем отправлено, и так же морем – на этом настаивал Разумовский – деньги должны будут прибыть в Калининград.
Существовало, правда, одно неудобство: деньги приходили частями – слишком велика сумма. И покупатель поставил условие, одно-единственное за всю сделку – деньги доставят в три этапа равными партиями. Генералу Разумовскому и его начальству ничего не оставалось делать как согласиться.
* * *
Известие о гибели Иосифа Михайловича Домбровского, зверски и профессионально убитого в своей квартире, выбило из колеи генерала Потапчука. С ним уже давно такого не случалось, его словно парализовало.
– Как так? За что? – шептал он побелевшими губами. – Тебя-то за что?
Но он знал ответ: Иосифа Домбровского убрали из-за его причастия к изготовлению Комитетом фальшивых денег. Но ведь как давно все это было!
– Семьдесят пятый год, будь он неладен, – шептал генерал Потапчук.
«Двадцать с лишним лет прошло, и лишь сейчас тебя настигла пуля. Эх, Иосиф, вот уж не думал, что ты станешь жертвой. Ведь ты не руководил, ты только честно и профессионально делал свое дело. Это я виновен в смерти Домбровского», – признался себе генерал Потапчук.
Генерал распорядился, чтобы его люди оставались на месте – сейчас он вышлет к ним оперативную группу, а чуть позже приедет сам. Две машины с экспертами и специалистами помчались с включенными мигалками по улицам Москвы. Генерал Потапчук выехал следом.
Когда он оказался в квартире Домбровского, там уже вовсю велась работа. А через два часа генерал знал, что Иосиф Михайлович Домбровский убит из того же пистолета, что и Лев Иванович Самсонов.
«Значит, все это звенья одной цепи. Остается выяснить, где ее начало и конец».
Дел у Потапчука было и без того, как говорят, выше крыши. Но стоило отложить даже самое спешное и необходимое, лишь бы найти убийцу Иосифа Домбровского. Люди генерала Потапчука занимались оперативными поисками, а он, вернувшись в кабинет, уселся за компьютер и стал рыться в архивах, пытаясь проследить путь партии фальшивых денег с того самого момента, когда он потерял их из вида.
И ему, как ни сложно это было сделать, какими засекреченными ни являлись документы, удалось найти одну бумагу – акт за подписью полковника Разумовского о том, что партия денег уничтожена, измельчена в специальной машине и затем сожжена за городом. Кроме подписи полковника Разумовского на бумаге стояли еще две подписи: подпись управляющего делами Совмина, который давным-давно, в разгар перестройки, покончил жизнь самоубийством, выбросившись из окна своей квартиры, и некоего майора КГБ по Фамилии Медведев.
Генерал Потапчук принялся выяснять, что это за майор Медведев, и через час компьютер выдал информацию, тоже засекреченную, что Медведев – фамилия вымышленная, что это оперативный псевдоним, под которым работал генерал Лев Самсонов.
– Черт подери! – воскликнул генерал Потапчук, глядя на зеленовато светящийся экран. – Будь вы все неладны!
Круг замыкался на мертвецах. Лишь один из персонажей запутанной истории существовал в реальном мире – Разумовский Петр Павлович. Потапчук знал Разумовского, знал неплохо. На его взгляд, генерал Разумовский был честным и порядочным офицером, даже слишком порядочным. А вес, что слишком, обычно вызывает некоторые сомнения.
«Не исключено, ему что-либо известно, и он сам как-то задействован в цепочке этих смертей, и не исключено, и ему сейчас угрожает опасность, а он о ней не догадывается».
Но тем не менее что-то надо было предпринимать.
Ведь неспроста же сошлись воедино эти смерти.
"Посоветуюсь с директором ФСБ, передам ему информацию, которой владею, пусть сам решает. За подписью директора ФСБ мне дадут на руки любое дело, и тогда я смогу вести работу. Тем более, на завтра мне назначен прием у директора.
* * *
Генерал Разумовский вошел в здание банка, естественно, через служебный вход, естественно, его встретили и провели в кабинет председателя совета директоров. Обстановка кабинета производила впечатление. Все говорило о том, что банк процветает, несмотря на кризисы, на выступления в периодике, будто бы банковское дело сейчас уже не приносит таких прибылей, как раньше.
