Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
И наконец, зачастую правительства развивающихся стран в отличие от стран с устоявшейся правовой системой не защищают держателей акций от алчности менеджмента. В таких условиях высшему руководству и держателям контрольного пакета акций ничего не стоит разграбить компанию. Можно сформулировать эту мысль еще более жестко: страны, которые не защищают своих детей от игрушек, содержащих свинец, едва ли будут защищать зарубежных держателей акций.
Мы экстраполируем недавнее прошлое на слишком отдаленное будущее
Выражаясь языком специалистов по эволюционной психологии, можно сказать, что люди – это «приматы, которые ищут закономерности». От природы мы склонны видеть порядок там, где его нет. Если бы сто тысяч лет назад вы краем глаза заметили, как рядом мелькнуло нечто желтое в черную полоску и за этим последовала мучительная смерть одного из ваших товарищей, вы были бы правы, связав эти два события.
Однако в современном мире присутствует куда больше статистического шума, а финансовое дело изобилует случайностями как никакая другая область. Если Билл Миллер опережал рынок 15 лет подряд, означает ли это, что он будет делать это и дальше? Если с осени 2008 г. вы месяц за месяцем несли убытки на фондовом рынке, следует ли сомневаться в будущей доходности акций? И наоборот, должен ли беспрецедентный бум на рынке недвижимости, который начался в конце 1990-х гг. убедить вас в том, что дома никогда не упадут в цене?
Если вы ответили на эти вопросы положительно, не отчаивайтесь – вы человек, а точнее, примат, ищущий закономерности, и финансовая ситуация вызывает у вас эмоциональный отклик на инстинктивном уровне. Специалисты по когнитивной психологии считают, что склонность экстраполировать недавнее прошлое на отдаленное будущее и игнорировать «свежесть» данных за более давние периоды – это модель поведения, встроенная в нашу лимбическую систему.
Ничто не вечно: в большинстве случаев экстраординарные тенденции в экономической и финансовой сфере со временем меняются на противоположные.
Исследователи обнаружили, что наши центры удовольствия возбуждаются сильнее, реагируя на повторяющееся вознаграждение. Вживляя электроды в центры удовольствия крыс, нейробиологи сумели записать активность, связанную с предвкушением{41}. Выяснилось, что два похожих события подряд заставляют наш мозг реагировать более интенсивно, а если их оказывается три и более, интенсивность реакции усиливается{42}. Если подбросить монету три раза, вероятность того, что все три раза выпадет орел или решка, составляет 25 %; если серия включает пять попыток, шансы получить орел или решку три раза подряд повышаются до 50 %; а при 10 попытках такой результат практически неизбежен. Неудивительно, что в современном мире, изобилующем информацией, мы то и дело приводим себя в боевую готовность, реагируя на воображаемые закономерности. Говоря словами финансового аналитика Нассима Николаса Талеба, мы «одурачены случайностью».
Все мы лучше прочих
Каждый год специалист по поведенческой экономике Терри Один из Калифорнийского университета в Беркли раздает студентам, обучающимся по программе MBA, анкеты, в которых просит их оценить свое умение водить машину по сравнению с однокурсниками. Обычно как минимум полгруппы относит себя к 25 % лучших, а четверть группы считает, что входит в 10 % лучших. Лишь немногие считают, что их водительские навыки ниже среднего. Разумеется, это не соответствует истине.
Как-то раз, когда одна девушка ответила, что имеет навыки ниже среднего, Один спросил ее, почему она оценила себя так низко. Студентка ответила, что собиралась отнести себя к 25 % лучших, но поняла, что в прошлом году дважды попадала в аварию, получила три штрафных талона за превышение скорости и теперь ее должны лишить водительских прав. (Лишь однажды в группе нашелся студент, который отнес себя к 10 % худших. Оказалось, что он приехал из-за рубежа и не умеет водить машину.){43}
Мы не только убеждены, что водим машину лучше других, но считаем себя более привлекательными и желанными, чем видят нас окружающие, и верим, что у нас больше шансов преуспеть в бизнесе, чем у прочих. Излишняя самонадеянность распространяется даже на загробную жизнь – по данным проведенного опроса, 64 % американцев уверены, что попадут на небеса, и лишь 0,5 % считают, что, когда придет их час, отправятся в иное место{44}.
Во введении отмечалось, что чрезмерная самонадеянность характерна и для тех, кто занимается инвестированием, – мы не сомневаемся, что будем получать самые высокие доходы, найдем лучшего инвестиционного менеджера и будем безошибочно предугадывать динамику изменения рынка несмотря на убедительные свидетельства того, что наши шансы превзойти прочих весьма сомнительны.
Вы далеко не так обаятельны и хороши собой, как вам кажется. И вы не самый лучший водитель. То же самое относится и к вашим инвестиционным навыкам. Если бы вас окружали толковые, трудолюбивые и высокообразованные участники рынка, оптимальной стратегией торговли стал бы отказ от торгов.
Доходящая до неприличия самонадеянность некоторых субъектов бывает весьма впечатляющей. В 1993 г. казначей округа Ориндж Роберт Ситрон сумел в одиночку вызвать крупнейшее муниципальное банкротство в истории США – он вложил средства в сложную комбинацию деривативов, будучи уверенным, что процентные ставки будут падать или останутся на прежнем уровне. На вопрос, что произойдет, если ставка процента вырастет, он ответил, что этого не случится. Когда его спросили, откуда он это знает, он заявил: «Я один из крупнейших инвесторов в Америке. Я разбираюсь в подобных вещах»{45}. Очевидно, Ситрон не слышал знаменитое изречение Джона Кеннета Гэлбрейта, который сказал, что все люди на свете делятся на две группы – тех, кто не знает, как изменятся ставки процента, и тех, кто не знает, что они этого не знают. Все мы знакомы с людьми, подобными Ситрону, – чаще всего они сидят на мели, но регулярно потчуют окружающих байками о своих подвигах на инвестиционном поприще.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
