Не прошло и часа, как княгиня оказалась в отдельной палате карантинного блока медсанчасти полигона. Там же поставили кровати для двух девок-нянек, которых пришлось переодеть в униформу персонала. После экспресс-анализов сразу приступили к лечению княгини, поставив ей несколько уколов и капельниц.
Уже на следующее утро, к большой радости врачей, та пришла в сознание и открыла глаза. Княгиня испытывала незнакомые, непривычные ощущения. Сил хватало только оглядеться. Кругом были белые стены, незнакомые люди в непривычной одежде. Узнала и своих девок. Об этой радостной новости тут же через полковника сообщили князю.
– Ну, слава Богу! Я сам хочу в этом убедиться, – сказал он Дымову. – Прибуду на полигон вместе с первым отрядом дружинников и боярином Тархановым.
– Я за вами с боярином отправлю вертолет, а дружинники пусть добираются на санях.
Когда Орлов подлетал к знакомой уже поляне у поклонного креста, то там уже стояли две кареты и отряд дружинников. Князь и боярин, задрав головы, смотрели на посадку вертолета.
– Вот на такой махине мы полетим к нашим друзьям, дорогой Илья Матвеевич, – глядя с улыбкой на испуганного боярина, сказал князь.
В свои 60 лет боярин видывал всякое, но такое чудо лицезрел впервые. Снежная пыль от работы винтов окатила ожидающих людей и коней, а рев турбин заложил уши.
Как только лопасти остановились, открылась дверь вертолета, и показавшийся в них штурман Крупин помахал знатным людям рукой, приглашая на посадку. Боярин с опаской, оглядываясь, засеменил вслед за князем. Когда они уселись внутри, штурман застегнул пассажирам ремни безопасности. Князь, уже имеющий опыт полетов, был внутренне готов к шуму, болтанке и ощущениям полета. Сейчас же он с интересом наблюдал за реакцией боярина. Тот пока сидел смирно, крепко сжимая руками свой посох и озираясь по сторонам. Но как только послышался ужасный рев турбин, вертолет сначала затрясся и, поднимаясь, закачался, боярина «прорвало». Он, выпучив глаза, выпустив из рук посох, бешено стал креститься и вслух читал какую-то молитву. Так продолжалось минут десять, пока вертолет не набрал высоту и не лег на курс. Боярин только сейчас вспомнил о князе и подозрительно на него посмотрел. А тот сидел спокойно и улыбался.
– Не бойся! Посмотри лучше вон туда, – и князь показал на иллюминатор.
Боярин с недоверием и опаской взглянул в него и обомлел. Внизу он увидел поля, леса, речки. Картина была миниатюрной, но красивой. Наблюдение за землей с высоты птичьего полета боярину явно нравилось, и он всю дорогу не отрывал взора от иллюминатора, уже не обращая внимания на шум и качку. Даже посадка для него прошла незаметно.
На вертолетной площадке их встретили Конев и Гришкевич. Поприветствовав друг друга, все сели в «ПАЗик» и первым делом поехали в санчасть.
За несколько дней интенсивного лечения княгине стало лучше, появился аппетит. Пациентом она оказалась неприхотливым, все требования врачей выполняла. О прибытии на полигон князя ей не говорили. Какую же радость она испытала, когда он предстал перед ней в белом халате.
– Я в раю? – только и произнесла она сквозь появившиеся слезы, впервые после долгого молчания.
– Нет, дорогая княгиня, тебе туда еще рано. Ты на лечении у наших друзей. Глядя на тебя, сегодняшнюю, можно уверенно сказать, что ты скоро поправишься и поедешь домой. Самое главное, во всем слушайся лекарей.
Разговаривая с супругой, князь нежно держал ее за руку. По ее бледному лицу и тихому голосу было видно, что она еще слаба, но это было лучше ее бессознательного состояния дома. Радости у князя не было предела. Боярин, которому тоже пришлось надеть белый халат, с няньками стоял в стороне. Они тоже были рады за княгиню.
Посещение больной продолжалось около часа, после чего князя и боярина попросили выйти из палаты. Уже в коридоре, главврач как могла, рассказала князю о самой болезни, о необходимости продолжения лечения еще на недели три. Князь был согласен на все, лишь бы княгиня поправилась.
Подошедший Конев сообщил о прибытии отряда дружинников. Санный обоз с дружинниками у ворот встречал прапорщик Старцев, который сопроводил их к отведенной им казарме. Сойдя с саней после продолжительной езды, какое-то время прибывшие разминали свои ноги и суставы. Как было ранее оговорено, все они были без оружия и доспехов. В это время к ним подъехали на «ПАЗике» князь, боярин, Конев и Гришкевич. Дружинникам было чудно видеть князя, выходящим из большого короба с колесами и без лошадей.
– Нужно построить прибывших, – вполголоса предложил Конев князю. Тот кивнул головой и дал распоряжение десятнику.
Как и следовало ожидать, те построились в одну шеренгу, но не по росту. Князь обошел строй и велел всем слушаться инструкторов, а боярину Тарханову контролировать их обучение и порядок.
В хорошем расположении духа, князь, боярин и офицеры поехали на обед в кафе, где в банкетном зале для них был накрыт стол.
Другой распорядок был у дружинников. Их как солдат-новобранцев сначала отправили в баню, где в меру еще и подстригли, переодели в повседневную армейскую форму, накормили в столовой и разместили в казарме. Где бы они ни были, чего бы ни видели, все оказалось в новинку. Все, что могли, трогали руками, пробовали на вкус, при этом все бурно между собой обсуждали. Чтобы дружинникам было легче привыкать к учебе, к ним подселили 20 десантников. Весь процесс обучения они должны были проходить вместе.
Боярин без слуг обойтись не мог, поэтому на отдельных санях приехал его слуга Кузьма. Разместили вельможу в офицерской гостинице в 2-х местном номере. Большую комнату занимал он, а маленькую – слуга.
В кафе к офицерам и гостям присоединился Дымов, который с утра был занят боевой подготовкой личного состава.
– Я вижу, настроение у вас, князь, хорошее? – после приветствия спросил он гостя.
– Да, ваши лекари творят чудеса. Княгиня Ольга поправляется, и я даже с ней разговаривал. Правда, сказали, что ей нужно еще три недели провести у вас.
– С врачами или лекарями не поспоришь. Надо, значит надо.
– Давайте выпьем за ее здоровье, – предложил Гришкевич. Присутствующие дружно поддержали этот тост. Князь уже без опаски все ел и пил, чего нельзя было сказать о боярине. Недоверие к любым незнакомцам глубоко сидело в его голове. Он знал много случаев отравления во время пиров, поэтому долго разглядывал и обнюхивал каждое блюдо. Однако, глядя на князя, и после приема «на грудь» водки осмелел и «метал» все без разбору.
Домой князя отправили вертолетом. Через две недели он пообещал вновь прибыть на полигон с новым отрядом дружинников.
16
Все две недели среди личного состава полигона «ходили» байки про обучение дружинников. Ведь и правда, было смешно смотреть на строевое занятие бородачей. Ножку тянуть, как это принято, их, конечно, не заставляли. Но научили отличать правую ногу от левой, ходить строем, делать повороты, строиться по ранжиру. Забавны были и их ляпы в быту. Душа в первое время боялись, баловались кранами горячей и холодной воды, не умели пользоваться унитазом, а при смыве некоторые даже выбегали из туалета без штанов. Алюминиевые ложки в столовой поворовали. Пугались и при показе в клубе фильмов.
