– Нет ее на базе, улетела она вместе с Алексом на остров, откуда ты только что вернулся.
– Кто разрешил? – взревел полковник, поднимаясь с дивана.
– Ну я приказал летчику отвезти их туда, а что, было бы лучше, если бы она совсем нас бросила? Так хоть знаем, что она с нами и на нашем острове, в любой момент подключить к работе сможем.
– Ты прав, дружище, вот я, скотина, натворил дел. Как теперь в глаза ей посмотрю?
– Ничего, Адам, она женщина, все понимает, что у нас, мужиков, иногда крышу сносит, глядя на ее красоту, а уж когда хорошо ее знаешь да еще видишь каждый день с другим, тут не только крышу сорвет, тут можно вообще рассудка лишиться, как ты, например, – и Доктор захохотал, – я теперь бояться перестану, что на нас ее японские камикадзе нападут, придут, посмотрят, нет их красавицы, и восвояси по домам, – шутил Ян, чтобы хоть как-то отвлечь Адама от дурных мыслей. – Ужинать-то пойдем?
– Нет, скажи, пусть принесут мне ужин сюда, в кабинет. Поработаю, выспался за день.
Ян ушел. А полковник стал рассматривать на теле места, куда вонзились иголки Эми. Следов не было.
Алекс и Эми поселились в квартире полковника. Соседи их уже здесь видели, поэтому не обратили внимания, что парочка приходит и уходит, не запирая квартиру. А зачем? С острова бежать все равно некуда, кругом океан, да и что красть у молодых на острове? Утром они навестили Джулию, та очень обрадовалась, что сын вернулся к ней в Лагуну. Джулии здесь все нравилось: и воздух, и теплый океан, и добродушные люди, как-то Алексу она сказала, что хотела бы устроиться на работу. Тот предложил пойти работать в кафе при госпитале. Джулия согласилась. У полковника в квартире жучков не было. И Эми начала рассылать информацию своим агентам по электронной почте. Получил такое письмо и Сергей Кузнецов в Санкт-Петербурге. Но понять, что там написано, не мог. Вспомнил: нужно купить специальную книгу. Сходил в книжный магазин и нашел книгу стихов «Черный ангел», а когда расшифровал письмо, ужаснулся. Эми писала: «Группа террористовисламистов из Афганистана движется к северной границе Таджикистана, их цель – проникнуть в районы массового проживания мусульман в России: это Татарстан, Башкирия, центральные районы страны, в том числе твой Питер и Москва, для агитации и набора молодежи в ряды ИГИЛ, а также дальнейшего создания ячеек исламистов на территории России. Звони и пиши во все организации, занимающиеся безопасностью страны. Но не из дома. Выезжай из города».
Сергей Кузнецов уже успел купить себе машину. До возвращения Зины с работы оставалось полчаса, он написал ей в электронную почту записку:
«Приду поздно, задерживаюсь на работе. Ужинай без меня».
Сел за руль и поехал по западной дороге подальше от Питера. Остановив машину и выйдя из нее, он коротко сформулировал все необходимое, что должны были знать службы безопасности России и Таджикистана.
Сергей рассылал эсэмэски и письма на электронные адреса всем организациям, кто хоть как-то был причастен к ведомствам охраны покоя жителей столиц и регионов. Послал эсэмэс даже в МЧС. «Кто-нибудь да поверит, перепроверит информацию по своим каналам и, дай бог, арестуют незваных гостей еще на границе», – думал Сергей. Домой он вернулся поздно, Зина еще не спала и ждала его:
– Почему так поздно с работы? – спросила она.
– Шеф загрузил срочной работой, пришлось повозиться, не хотелось оставлять на завтра, – лгал он Зине.
– Ужинать будешь?
– Буду, голодный как волк, накрой чего-нибудь поесть, пока я умоюсь, – сказал Сергей и подумал: «Хорошо, что ботинки оставил в прихожей, и она не видит, в какой они грязи, придется ночью вставать и мыть обувь».
А в этот момент на южном острове в Индийском океане Эми вдруг так захотелось увидеть Тома, что к горлу подступил комок. Ей захотелось хотя бы услышать его голос, поговорить с ним на японском, но она посмотрела на часы и поняла, что в Санкт-Петербурге уже ночь и не стоит пугать его своими звонками. Но ведь можно найти предлог и приехать к нему в Россию. Вызвать на конспиративную квартиру и хотя бы одну ночь провести вместе. Она не понимала, что происходит с нею, раньше за собой такой сентиментальности не замечала. «Как это может быть? – думала она. – Я изменяю ему с молодым мужчиной, а сама хочу хотя бы на мгновение сейчас прикоснуться к Тому. А он сейчас обнимает другую, свою Зину, которая родила ему дочь. Что это – ревность? Привыкла уже считать его только своим, или это что-то другое? Как мне разобраться в себе?».
Она посмотрела на Алекса, он сидел за компьютером и что-то читал:
– Что читаешь, малыш?
– Да вот читаю умных людей, что они рассказывают о психологии женщин, об их отношении к жизни и к мужчинам. И почему однажды милые дамы начинают нас ненавидеть, почему вдруг пылкая любовь переходит в ненависть.
– А что ты сам думаешь по этому поводу?
– Если ты вдруг меня возненавидишь, я умру.
– Брось, Алекс, ты такой еще молодой, у тебя впереди будет столько женщин, ты забудешь меня, и останусь я только в твоих снах и воспоминаниях.
– Не говори так, а то я начну плакать от твоих слов и жалости к себе.
– Малыш, а разве легионеры плачут?
– Плачут все, Эми, у нас был командир, жесткий очень, мы его боялись и недолюбливали, но видели, как он плакал, когда хоронил своего друга.
– Иногда, Алекс, стоит выплакать боль, чтобы она не запеклась в сердце, а иначе от боли сердце может просто не выдержать и лопнуть. Я тоже очень сильно плакала, когда хоронила своих родителей, вот тогда и поклялась отомстить за них. Десять лет эта боль занозой торчала в моем сердце, а теперь боль ушла, вместе с твоим отцом мы уничтожили пирата, который предал моих родителей. И знаешь, мне стало легче, я выполнила свое обещание, я спасла многих людей от этого мерзавца, и мое сердце меня отпустило.
Эми замолчала, посмотрела в окно, солнце стояло еще высоко, сентябрь на острове был жарким. «Искупаться бы сейчас, – подумала она, – но лучше к океану сходим ночью, романтичнее и любопытных меньше».
– Алекс, а пойдем вечером к океану, поищем укромное местечко и наплаваемся вдоволь. А то что-то здесь скучновато становится, не привыкла без дела сидеть.
– Как скажешь, любимая, я пойду за тобой даже на край света.
– И в Японию со мной полетишь?
– Полечу, не только в Японию, скажешь – летим на Луну, и туда полечу.
– А родители? Мать, отец отпустят тебя?
– Эми, дорогая, я в легионеры пошел и никого не спрашивал, что мне делать, а ты хочешь, чтобы я сейчас у родителей спрашивал разрешения, ехать мне с любимой или сидеть и выть на луну?
– Как ты думаешь, малыш, а не слетать ли нам на выходные в Санкт-Петербург? Побродить по городу, сходить в театр, посидеть в ресторане, просто полюбоваться русской осенью, в сентябре там красиво.
– Ты соскучилась по Тому? Хочешь его увидеть?
