«Анонимный источник из департамента полиции Брайтон-Фоллс сообщает, что после исследования содержимого желудка Кэндис Жаке детективы, работающие над делом, окрестили убийцу Нептуном». – Тара с горящими глазами оторвалась от статьи. – Должно быть, источник – это отец Чарли. Как круто! Его папаша дает имя серийному убийце! Господи, это потрясная журналистка. Как там ее зовут… Марта! Кого вообще могут назвать Мартой? В общем, похоже, у нее есть секретные внутренние источники. Она получает материал, о котором ребята из теленовостей даже не догадываются.
Реджи почти физически ощущала дрожь возбуждения, пробежавшую по телу Тары, когда та вернулась к чтению.
– «Согласно официальному заявлению комиссара полиции Верна Сэмсона, они рассматривают потенциальные версии и активно ищут связи между этими двумя женщинами». – Тара скорчила гримасу. – Интересно, как много они уже знают? Может быть, Чарли что-то слышал? Его отец не может хранить в тайне все мелочи до последней.
Чарли и Тара не разговаривали уже неделю после выпускного бала в восьмом классе, и работа над деревянным домиком остановилась.
– Может, тебе следует позвонить Чарли и спросить его? – тихо сказала Реджи.
Тара пожала плечами.
– Так скажи мне, что же мы ищем в логове Лорен? – спросила она, отложив газету и поднявшись с расшатанного дивана.
– Точно не знаю. Пожалуй, все, что не имеет отношения к рыбалке. Моя мама только сказала: «Я знаю, что творится в этом гараже».
– Ох, мне нравится мысль, что у Лорен есть своя мрачная тайна. – Тара огляделась вокруг и сняла с крюка на стене пару болотных сапог. – Может быть, Лорен надевает их, размазывает по себе рыбьи потроха и ходит голышом?
– Тьфу!
– Слушай, едва не забыла тебе сказать. – Тара повесила сапоги обратно. – У меня теперь есть сестра.
– А?
Тара стояла спиной к Реджи и водила большим пальцем по ржавому гвоздю, на котором висели сапоги.
– Помнишь, я сказала тебе, что у моего папаши есть молодая подруга и что она забеременела? Так вот, вчера мы получили открытку. Две недели назад эта молодуха родила девочку.
– Ух ты, – сказала Реджи. – Наверное, это круто.
Тара повернулась к ней.
– Моя мамаша в ярости. Вчера вечером она вообще набросилась на меня с кулаками.
– Правда?
– Да, – фыркнула Тара. – Ты можешь в это поверить? Она орала: «Если бы ты не была такой уродиной, то он бы не захотел другого ребенка». Как будто я виновата, что он подцепил эту девку.
Реджи судорожно вздохнула.
– Просто жесть какая-то, – неуклюже пробормотала она.
– Ну да, типа того. Она хватила лишку. Перепьет бренди и забывает обо всем на свете. Кстати, ничего, если я сегодня переночую у тебя?
– Ну да, конечно.
– Вот и здорово. – Тара подошла к ней и опустилась на колени, чтобы осмотреть коробки, стоявшие возле верстака Лорен.
Реджи тоже вернулась к поискам. Она не обнаружила ничего необычного – ни тайного запаса виски, ни букмекерских билетов, ни порнографии. На стене висели удочки Лорен, небольшие сети и блок-шкив. В задней части гаража хранились покрышки, коробки со старыми рождественскими игрушками, кое-какие деревянные обрезки и мусорный бачок с песком, которым они зимой посыпали подъездную дорожку.
– Бог ты мой, это глазные яблоки? – взвизгнула Тара, вытащив из-под кучи картонную коробку и с отвращением, но и с явным любопытством разглядывая ее содержимое.
Реджи заглянула внутрь и увидела крошечные стеклянные глаза с припаянными проволочками, разделочный нож, скальпель, коробочку с бурой и иголки. Там была еще маленькая бутылка с раствором формальдегида и бумажный мешок с мелкими опилками.
– Это набор Лорен для таксидермии.
– Честно? Она и впрямь делает чучела из мертвых рыб?
– Недавно изготовила парочку. Одна протухла, и ее пришлось выбросить, но вторую она сохранила. – Реджи подошла к чучелу рыбы, висевшему в задней части гаража. Цвета потускнели, чешуя выкрашивалась, и посередине было причудливое утолщение, как у змеи, проглотившей кувалду. Рыба блестела, словно лакированная. Худшей частью был заметный шов на брюхе, сделанный толстой черной нитью.
– Господи, – пробормотала Тара. – Это Франкен-рыба!
– Сначала она повесила чучело в гостиной, но мама регулярно выбрасывала его. В конце концов Лорен поняла намек и повесила его здесь.
– Твоя тетушка – необычная женщина.
– Это точно, – сказала Реджи, отвернувшись от гротескной форели.
– С другой стороны, все мы со странностями. Мы никому не выдаем наши маленькие секреты. – Тара потянулась к своей сумке и достала сигареты. Она предложила пачку Реджи, но та покачала головой.
Тара опустилась на диван и минуту курила в молчании, наблюдая за Реджи и, возможно, даже ожидая, что та поделится с ней собственными секретами.
У Реджи разболелась голова. В гараже было темно и душно, и она не сомневалась, что чует в воздухе привкус формальдегида с рыбным запахом, который следовал за Лорен повсюду, где бы она ни находилась.
– Я собираюсь кое-что показать тебе, – сказала Тара. – Это тайна, только между мной и тобой. Подойди ближе.
Реджи прошла по гаражу и села на краю дивана рядом с Тарой. Подруга раздавила сигарету на грязном бетонном полу и запустила руку в свою черную сумку на шнурке. Тара достала маленькую серебряную шкатулку размером с зажигалку «Зиппо» и открыла ее, показав прямоугольный кусочек черной ткани. Тара медленно развернула ее. Внутри лежало бритвенное лезвие. Тара осторожно взяла его и осмотрела с легкой улыбкой на лице.
У Реджи сильно забилось сердце.
– Это для кокаина? – спросила она, гадая, была ли Тара тайной наркоманкой. Реджи знала о том, что делают на вечеринках ребята из средней школы, но ни разу не видела этого в реальной жизни, только по телевизору.
– Нет, глупенькая. Это кое-что получше. Смотри. – Тара завернула легинсы на правой икре и поднесла бритву к коже. Медленно и аккуратно она провела бритвой поперек, распахнув глаза. И едва слышно вздохнула. Реджи увидела, что икра покрыта тонкими шрамами, как гравировка на стекле. Тара плела паутину у себя на ноге.
– Теперь ты попробуй, – предложила Тара и протянула лезвие, еще влажное от собственной крови.
– Что? – выдохнула Реджи. Ее взгляд метнулся к чучелу форели и ряду неряшливых черных стежков.
– Это легко. Только один маленький разрез.
– Я не могу. – Реджи ощутила приближение паники.
– Конечно, можешь.
Реджи мотнула головой.
– Я не такая, как ты.
Тара с улыбкой наклонилась к ней так близко, что, когда она заговорила, Реджи ощутила жужжание ее слов, погружавшихся ей под кожу и проникавших в кости черепа, эхом отдаваясь в одурманенном мозге.
