– Первым делом я извинюсь перед Полиной. А потом постараюсь понять, зачем Марго это сделала, – Антон достал из шкафчика бутылку «Hennessy». – Будешь?
Я, разумеется, отказался.
– И тебе не советую. У тебя уже и так достаточно поводов для потери чувств и помутнения сознания.
– Алик, вот потому, что ты не хочешь составить мне компанию, мне приходится пить в одиночку, как отъявленному алкашу, как Захарову, понимаешь? – он отхлебнул из горлышка литровой бутылки.
Я обиделся, но промолчал. Антон поставил на стол бутылку рядом с собой и углубился в чтение каких-то бумаг. Я прилег и решил подремать под шелест переворачиваемых бумаг. Но пронзительная трель мобильного Антона заставила меня встрепенуться.
– Алло, я вас слушаю, – официально ответил Антон звонящему. – Марго?… Ты поменяла номер?
Я сразу вскочил и стал внимательно слушать беседу, но Антон больше ничего не говорил, только «ага» и «угу».
– Приходи, конечно, – наконец сказал он. – Да, буду ждать.
Он отложил телефон и отхлебнул еще пару глотков коньяку. Я хотел поинтересоваться, что она сказала, но Антон был очень мрачен и нерасположен к общению. «Что ж, подождем, если меня не подводит мое чутье, она скоро будет здесь», – подумал я.
За тот час, который прошел с момента телефонного разговора до их встречи, Антон выпил две трети бутылки коньяку. Он по-прежнему молчал.
Когда Марго вошла в кабинет, мы оба раскрыли рты от удивления. На ней было какое-то сумасшедшее платье из шелкового джерси цвета топленого молока и лакированные босоножки на высоченной платформе. Это была звезда подиума, лучшая модель любого из итальянских кутюрье, а по-русски – мечта поэта. Войдя в кабинет, она сняла темные очки в роговой оправе и обвела присутствующих, то есть Антона и меня (хотя я не уверен, что она заметила меня), торжествующим взглядом, говорящим: «Ну что, зайчики, ушки-то опустили? Теперь понимаете, чьи в лесу шишки?»
Антон встал, вышел из-за стола и пошел к ней навстречу, раскрыв объятия. «Антоха, она же злодейка, она хотела отравить Полину, она тебя обокрала, а ты…» – к сожалению, я не мог произнести это вслух.
– Привет, – Антон поцеловал ее в щеку, – ты давно к нам не заглядывала. Мы даже соскучились. Правда, Алик?
Зачем он это сказал? Мне пришлось изобразить подобие проявления радости от долгожданной встречи.
– Ты, Антошенька, тоже обо мне совсем позабыл, – язвительно ответила она. – Как дела? Как поживает твой дракон? Какие новости?
Она заглянула в мой импровизированный кабинет. Ох, как мне хотелось в этот момент рассказать ей о том, что Бодров вызволил перстенек с изумрудом, и что всем известно, какой путь проделала эта побрякушка, прежде чем вернуться к хозяину. Но Антоха был ослеплен чарами этой интриганки. Шутка ли: почти литр коньяку, согревавший душу хозяина, сделал его благодушным и заинтересованным.
– Хочешь перекусить? – галантно предложил Антон.
«Да-да, у Захарова осталась пара пакетиков крысиного лакомства. Только жаль, Федора нет: некому позаботиться о вкусной и здоровой пище для Марго Игуанской», – сокрушался я.
– Нет, я на диете, – кокетничала Марго. Она почувствовала запах коньяка и, смекнув, что разум Малова сейчас отдыхает, решила обратиться к его чувствам.
– Зачем тебе эти глупости?
Они по-прежнему стояли посредине кабинета. Антон обнял ее за талию, потом его рука скользнула ниже и похлопала Марго по чуть прикрытой тканью попе.
– Мне хочется всегда быть самой обаятельной и привлекательной. Ведь я же не хочу, чтобы ты разочаровался в своей Марго, когда ты вернешься домой, – она легким жестом поправила свою прическу, обошла остолбеневшего Антоху и присела в кресло, закинув ногу на ногу.
– Я даже не знаю, как это прокомментировать, – медленно сказал Антон, усаживаясь напротив нее и разглядывая ее острые коленки.
– Антоша, здесь слова не нужны, как говорится, без комментариев, – она звонко засмеялась.
– Будешь коньяк? – Антону отчаянно хотелось выпить, чтобы немного очухаться после шока от увиденного, поэтому он предложил Марго составить ему компанию.
– Нет, я почти не пью, я же на диете. Алкоголь мне сейчас противопоказан.
Антон не мог принять решение, пить ли одному в ее присутствии или дождаться, когда она уйдет. Немного поколебавшись, он отставил бутылку.
– Так о чем ты хотела поговорить со мной? – он подался немного вперед, рассматривая ее лукавые глаза.
В этот момент в сумочке Марго зазвенел мобильник. Она достала телефон и взглянула на дисплей. Выражение ее миловидного личика изменилось. Сладенькую улыбочку сменили поджатые губки. Она сбросила звонок и засунула телефон обратно в сумку.
– Антош, мне нужны деньги, – сделав бровки домиком, просительно начала она.
Антон откинулся в кресле, а я чуть не поперхнулся от такой наглости. Представьте: она сперла у него пятнадцать тысяч бакинских, бабкины драгоценности, стоимость которых нашей следственной группой пока точно не установлена, и у нее еще поворачивается язык просить его дать ей денег…
У нее опять звенел телефон. На этот раз она была расторопнее и нажала отбой после первого звонка.
– Сколько тебе надо? – Антоха потерял интерес к беседе.
– А сколько ты можешь дать?
– Тебе на шмотки или для Юрки? Штук десяти будет достаточно?…
Она была явно недовольна предложенной суммой.
– А чуть-чуть побольше сможешь дать?
Опять верещал ее телефон. Даже меня это стало порядком доставать.
– Может быть, ты ответишь? – поинтересовался Антон.
Она кивнула, достала телефон и сказала:
– Але, я не могу сейчас разговаривать. Нет, я сама позвоню, – с каждой секундой она заводилась все сильнее. Вдруг она встала и вышла из кабинета. Когда дверь за ней захлопнулась, Антон с облегчением взял почти приконченную бутылку коньяка и сделал большой глоток. Только он успел завинтить крышку, как вернулась Марго. Она была раздосадована и с размаху бросила телефон на стол.
– Дай мне коньяк, – она потянулась за бутылкой.
– А как же твоя диета? – насмешливо спросил Антон.
Она отмахнулась и стала пить коньяк прямо из горлышка, как это только что делал Антон. «Видно, и у госпожи Игуанской все не слава Богу. Есть на свете справедливость!» – торжествовал я.
– Антошка, мне нужны сто тысяч баксов, – выдохнула она, ставя бутылку на стол.
– Открываешь собственный бизнес? Или собираешься провести полгода на Багамах? – Антон не верил в серьезность претензий Игуанской.
– Антон, мне очень нужны эти деньги, – отчеканила Марго.
– Я не могу разбрасываться такими суммами. У меня все средства идут на развитие бизнеса, я не могу изъять из оборота эти деньги. Зачем тебе столько?
