— Милорд, я не могу согласиться с этим. Он помрачнел.
— Вы просили меня скрыть наши истинные отношения в тот день, когда мы встретили вашу сестру и ее окружение на ярмарке. Разве я не могу попросить о том же вас?
— Но мне не требуется переселяться в ваши покои, чтобы изображать согласие с вами, милорд.
Слово изображать кольнуло его, но он невозмутимо пожал плечами.
— Разве счастливые молодожены станут жить в разных покоях? Вы дадите повод к кривотолкам о нас, гордо демонстрируя перед вашей сестрой свою независимость и пренебрежение обязанностями жены. Это же вы хотите, чтобы она здесь осталась. — Мередит недовольно поджала губы, а Роланд настойчиво продолжал: — Ну, так вы готовы согласиться с моими условиями?
Она закрыла глаза и глубоко вздохнула. По мере того как шло время, он начал думать, что, возможно, требовал от нее слишком многого. Но тут она высоко вскинула голову и открыла глаза.
— Хорошо, милорд. Я сделаю так, как вы просите.
Произнеся эти слова, Мередит бросилась из комнаты. Она была вне себя, возвращаясь в свои покои. До чего хитер этот Роланд Себастиан! Но ни при каких обстоятельствах ему не удастся одержать над ней верх! Она нисколько не сомневалась в том, что Роланд выдвинул такое требование с единственной целью — подчинить ее.
Должно быть, он полагает, что теперь она у него под каблуком. Пусть не надеется! Этот его последний коварный шаг, несомненно, убил в ней всякую симпатию к нему.
С деланным спокойствием ждала Мередит эту ночь в покоях Роланда. Последние несколько часов она проявила небывалую активность. Сначала отправила сэра Джайлса и его рыцарей обратно в Пинакр. При расставании тот быстро пожал печальной Селесте руку и сел в седло. Мередит вскоре забыла о нем, зато сестра находилась в таком смятении, что на нее было жалко смотреть.
Мередит решила побыстрее устроить Селесту в покоях главной башни. Дав указание слугам, она проследила за тем, как шла работа. За хлопотами она едва не забыла, что ей самой надо перебираться в покои Роланда.
И вот она уже здесь. Сделав глубокий вдох, чтобы немного успокоить сердцебиение, Мередит обвела оценивающим взглядом комнату. С ее точки зрения, она стала намного уютнее. Ковер, балдахин над кроватью и тяжелые драпировки, принесенные из ее покоев, сделали опочивальню мужа более уютной.
Мередит робко взглянула на край кровати, где она положила свои постельные принадлежности делить с ним комнату — это одно, а вот делить постель — совсем другое, грустно подумалось ей. В Кингсбридже Роланд показал, что после невероятно бурно проведенной ночи он потерял к ней всякий интерес, а теперь вот заставил переселиться в его покои… Этот человек был так же непредсказуем, как погода, — даже больше, потому что в дожде осенью можно быть более уверенной, чем в том, что мог сделать Роланд в следующую секунду.
Она подошла к очагу. Стены замка всегда были холодными, а продолжительная сырая погода только способствовала этому. Огонь в очаге источал приятное тепло, но пальцы Мередит оставались холодными, хотя она держала их над самым пламенем.
Где сейчас Роланд? И когда придет?
Его не было за вечерним столом. Возможно, он и сейчас потерял к ней всякий интерес?
Звук открывающейся двери заставил Мередит повернуться.
В дверях стоял Роланд. Его взгляд удовлетворенно остановился на ней. Потом переместился — Роланд изучающе обвел опочивальню глазами, отметил изменения. Затем он снова посмотрел на нее и сказал:
— Вы чувствуете себя как дома, я вижу.
В его тоне не было осуждения, и Мередит удивилась тому, как легко он принял привнесенные ею новшества.
Почему-то от этого ей стало не по себе. Она не позволит себе расслабиться! Если Роланд полагал, что проймет ее своей притворной вежливостью, он заблуждался.
— Не могу сказать, что я недоволен, — тем временем продолжал он, входя в комнату и закрывая за собой дверь. — Вы всюду несете с собой уют и красоту.
Мередит нахмурилась. Безусловно, напомнила она себе, он сказал это, преследуя какую-то собственную цель. Роланд ничего не делал просто так.
Она немедленно даст ему знать, что несколько приятных слов не помогут ему добиться ее уступок.
Пока эти мысли проносились в ее голове, Роланд приближался к ней особенной, кошачьей походкой. Взгляд его голубых глаз скользнул по Мередит, отметив пеньюар из белого дамаста и задержавшись на ее губах.
В ответ ее обдало слишком хорошо знакомым жаром. Мередит отступила на шаг и закрыла глаза.
— Прошу вас, не дотрагивайтесь до меня, — прошептала она. — Это не входило в наше соглашение.
Роланд остановился.
— Понятно. Пожалуй, я подчинюсь вашим желаниям.
Услышав эти произнесенные нейтральным тоном слова, она бросила на него быстрый взгляд. К ее полнейшему изумлению, ей показалось, что он (Господи, она, должно быть, совсем сошла с ума, если могла даже подумать такое!) обижен. Мередит почувствовала замешательство: на что он мог обидеться, и что это могло значить?
Она не знала, как себя вести дальше.
— Я… благодарю вас, милорд, — залепетала Мередит. — Для меня очень важно, что вы выразили свое уважение ко мне, согласившись с моим решением.
Роланд молча пересек комнату, чтобы налить себе бокал вина из графина, стоявшего на столе. Он пил не спеша, и так крепко держал бокал за ножку, что у него побелели суставы. Закончив пить, он отставил бокал и подошел к креслу, стоявшему у очага. Усевшись в него, начал неторопливо расшнуровывать свои башмаки. Казалось, ему не было никакого дела ни до жены, ни до всего остального.
Может, он вообще забыл о моем присутствии, подумала Мередит спустя минуту. Ее охватила тревога. Неужели Роланд на самом деле настолько равнодушен к ней?
Мередит поспешила подавить свое разочарование. Она же сама этого хотела, разве не так?
Роланд тем временем встал, снял через голову рыцарскую тунику и бросил на кресло. Ее восхищенный взгляд скользнул по его широким плечам с невольным страстным желанием. В свете очага его кожа казалась бронзовой и гладкой.
Она вдруг почувствовала непреодолимое желание коснуться пальцами этой кожи, проверить, такая ли она гладкая, как кажется…
Боже, что я делаю? — сокрушенно спросила себя в следующее мгновение Мередит. Я не должна смотреть на него таким взглядом! «Как бы тебе этого ни хотелось», — прошептал ей ее внутренний голос. Разумеется, она не могла не думать о Роланде… А он уже начал готовиться ко сну.
Она должна сделать то же самое, решила Мередит. Укрыться своими постельными принадлежностями и быстро смежить веки, чтобы не было искушения полюбоваться его обнаженным телом.
Мередит поспешно пересекла комнату и рухнула на подготовленное ею ложе, даже не сняв пеньюара.
