Но он не мог опровергнуть убеждения Линды без того, чтобы рассказать ей все как есть.
— Ты никогда ее больше не увидишь. — Это было единственное, что Рэндалл мог ей обещать.
— Я думаю, важно другое, Рэндалл, — медленно проговорила она.
Рэндалл не смог ей ответить. Он тяжело, прерывисто вздохнул — и промолчал. Разве он мог пообещать Линде то, что от него не зависело?..
12
По молчанию Рэндалла Линда поняла, что ждет от него невозможного. Все ее хрупкое счастье было сейчас под угрозой. Они договорились хранить верность друг другу. Рэндалл обещал, что после свадьбы это будет так. И Линда поверила ему. Но теперь в их жизни появилась Сара Эмеральд.
Что же связывало Рэндалла с этой женщиной? Не любовь — в этом Линда была готова поклясться. Она не забыла, каким взглядом глядел на Сару ее жених. Тогда почему же он не соглашается больше никогда с ней не видеться?
Если Рэндалл не собирается ей ничего объяснять — что ж, тогда придется спросить у кого-нибудь другого.
Но у кого? У Сары? Линда содрогнулась при мысли, что ей придется иметь с этой женщиной какое-либо дело.
Нет, только не Сара! Это исключено. Придется найти себе другого помощника. Потому что Линда не могла позволить миссис Эмеральд стоять между ними с Рэндаллом после того, как они обвенчаются.
— Все в порядке, Рэндалл, — произнесла она. — Не отвечай мне сейчас. Сначала подумай.
— Ты не поняла…
— Может быть, зайдешь ко мне на чашку чаю? — прервала она, видя, что автомобиль уже остановился возле ее подъезда. Линда не могла допустить, чтобы они с Рэндаллом расстались такими далекими, как они были сейчас. Такими чужими — после всего, что случилось между ними сегодня!
Рэндалл взглянул ей в глаза.
— Я был бы ужасно рад… Если только ты не слишком устала.
— Ничего, я поспала сегодня днем, — холодно заметила Линда. Пожалуй, это было не самое вежливое приглашение, но на другое она сейчас была просто не способна.
Однако Рэндалл был рад и такой мелочи. Он с готовностью проследовал за Линдой в ее квартиру, помог ей приготовить чай. И все же, когда они наконец устроились в гостиной, над ними повисло напряженное молчание. Наконец Рэндалл решился.
— Линда, послушай… Я знаю, что ты ничего не хочешь знать о Саре…
— Не хочу, — согласилась она, отпивая глоток чаю.
— Я тоже не хочу о ней говорить, поверь мне. Но одну-единственную вещь ты должна знать…
Линда на миг прикрыла глаза. Она словно бы вновь увидела выражение лица Рэндалла, каким оно было сегодня днем, когда они вместе смотрели на экран в кабинете доктора. Его лицо просто светилось любовью.
Линда знала Рэндалла большую часть своей жизни. Хотя его личная жизнь в ее глазах отличалась беспорядочностью, одно она знала наверняка — Рэндаллу можно доверять, он человек чести. Что бы он ни сказал сейчас о своих отношениях с Сарой, Линда собиралась ему поверить.
Рэндалл отставил чашку с чаем, выпрямился. Он старался не глядеть Линде в глаза, взгляд его был устремлен куда-то в пространство.
— Я хочу, чтобы ты знала одно. Сара Эмеральд ничего не значит для меня. Ничего.
Его темные глаза блестели от волнения, густые брови сошлись в одну черту. Для Рэндалла было безумно важно, чтобы она ему поверила. Безумно важно…
— Хорошо, Рэндалл. Я верю тебе.
— Правда? Все… в самом деле хорошо?
— Да, Рэнди, — мягко проговорила Линда, не в силах видеть, как он страдает. И в самом деле, их недавняя близость возвращалась. По крайней мере, она любила Рэндалла так сильно, как только могла! Так сильно, что не хотела более выносить этого отчуждения…
— О Господи, Линда! — Рэндалл бросился к ней, порывисто прижал к себе, спрятал лицо в ее каштановых волосах. — Этот вечер был… просто ужасен!
Она слегка взъерошила его угольно-черную шевелюру.
— Надеюсь, ты об этом не сообщишь Даррилу и Джесси?
— Даррил и Джесси здесь ни при чем! Дело только в нас с тобой.
Да, Линда это прекрасно знала. В течение всего вечера между ними словно стоял невидимый барьер. Некая сила будто отталкивала ее от жениха, как только он пытался к ней прикоснуться. Но эта пропасть отчуждения была ненавистна самой Линде ничуть не меньше, чем Рэндаллу!
Он взял ее лицо в ладони и поднял, заглядывая в глаза.
— Я никогда не сделаю ничего, что могло бы разрушить наше родство с тобой… И с нашими детьми.
Глаза Линды внезапно наполнились слезами. О, их с Рэндаллом дети!.. Она все еще никак не могла поверить в такое чудо. Прекрасный сон. До удивления реальный — но все равно остающийся сном…
Рэндалл медленно наклонился к ней, целуя ее полные слез глаза. Потом — щеки, ямочку на подбородке, губы… Поцелуй из нежного стал страстным, и, не в силах больше бороться со своими чувствами, Линда прижалась к его широкой груди с легким стоном. Она любила этого мужчину, любила всей душой, любила так сильно, что никак не могла его простить.
— Линда? — Рэндалл оторвался от нее, чтобы снова заглянуть в голубые, затуманенные страстью глаза.
— Рэндалл… — Простонала она, сознавая, что хочет его больше всего на свете. Это желание, так долго сдерживаемое, теперь сжигало ее изнутри.
Несколько нескончаемо долгих секунд Рэндалл смотрел Линде в лицо, потом одним движением легко подхватил ее на руки.
— Я слишком тяжелая, — неубедительно запротестовала она, обвивая его шею руками.
Он улыбнулся.
— Может быть, месяца через три это так и будет. А пока ты такая же, как всегда, — легкая, как перышко.
— Куда ты несешь меня? — Чуть слышно спросила она, закрывая глаза.
— Тогда, в первый раз, это было прекрасно… Но может быть еще лучше, — ответил Рэндалл, открывая дверь в спальню толчком ноги. — Я не хочу, чтобы мы опять занимались любовью на полу!
Он опустил невесту на широкую кровать, откинул покрывало и потянулся включить ночничок, прежде чем лечь рядом с нею. Линда смотрела на него снизу вверх и не могла поверить в происходящее. Это казалось волшебным сном, ожившей мечтой.
Когда он начал целовать ее, в теле молодой женщины вспыхнуло пламя. Разум отказывался судить происходящее, остались только обостренные чувства. Нежные, сильные руки Рэндалла, ласково скользнув по ее плечам, поднырнули под спину. Одним движением он расстегнул молнию синего платья и стянул его с Линды, и теперь она лежала, горя от смущения и восторга, вся открытая его жадному взгляду. Наготу прикрывали только черные кружевные трусики и лифчик, под которым часто вздымалась грудь.
