— Можно поговорить с тобой?
Он выглядел измученным. Костюм был смят, верхняя пуговица на рубашке расстегнута. Волосы взъерошены, под глазами залегли тени.
— Что ты здесь делаешь? — спросила она. — Я думала, ты улетел во Францию.
— Я не лечу.
— Почему?
Он подошел ближе.
— Ты была права сегодня утром. Я тот, кто я есть. И моя работа не делает меня хорошим человеком.
— Мне жаль, что я это сказала.
— Нет, — покачал головой Хантер. — Я пришел сюда не за извинениями. Дело в том, что мне всегда нравились трудности. Нравилось налаживать производство в неуспешных компаниях. Но я пытался не замечать тот факт, что люди теряют работу. Я говорил себе, что, если не возьму контроль над этими предприятиями, люди все равно лишатся ее.
У Кэсси забилось сердце.
— О чем ты говоришь?
— Я думаю, настало время для перемен.
— Для перемен?
— Я собираюсь направить свою энергию на помощь нуждающимся компаниям.
Правильно ли она его расслышала?
— Как с «Демион Миллс»?
— Точно.
Кэсси пробежалась пальцами по ткани, которую только что соткала.
— Ты только поэтому вернулся? — спросила она тихо.
Хантер сделал еще шаг в ее сторону.
— Нет, — сказал он. Его глаза горели, когда он взял ее руки в свои. — Я влюбился в тебя.
Кэсси закрыла глаза.
— Если ты дашь мне шанс, я постараюсь стать лучше.
Кэсси была уверена, что видит прекрасный сон. Она уснула за станком и проснется одна, в холодной, пустой комнате.
— Дай мне возможность доказать, что я достоин твоей любви.
Она открыла глаза и посмотрела на своего любимого, будучи не в состоянии говорить. Хантер отпустил ее руки и достал из кармана кулон.
Его пальцы легко прикоснулись к ее затылку, когда он застегнул на ее шее цепочку.
— Так у меня есть шанс? — прошептал он ей на ухо.
Кэсси повернулась к нему и вспомнила то, что говорила ей бабушка: «Дела говорят громче, чем слова». Она поднялась на цыпочки и поцеловала Хантера.
Эпилог
Это был вечер открытия галереи Шанвилля, некоммерческого центра, который представлял работы местных художников. В маленьком, только что отремонтированном здании собрались все жители городка.
Благодаря связям мужа, среди гостей были губернатор штата Нью-Йорк, а также несколько известных политиков. Все они приехали поддержать Шанвилль, который становился Меккой искусств.
Мероприятие, однако, носило неординарный характер. Все приглашенные были одеты в обычную одежду, а на банкетных столах красовались местные блюда, такие как тушеное мясо и макароны с сыром.
Кэсси увидела своего мужа в комнате. Они были женаты три года, но до сих пор, когда она его видела, у нее замирало сердце. Он стоял в дверях и, когда их взгляды встретились, улыбнулся.
После свадьбы Хантер переехал в дом Кэсси, и они вместе основали компанию, которая помогала нуждающимся семейным предприятиям.
Они подошли друг к другу. Хантер обнял Кэсси и поцеловал.
— Я так горжусь тобой, — сказал он.
— Почему?
— Ты много работала, чтобы это открытие состоялось.
— Мы много работали, — поправила она.
Последние несколько месяцев Кэсси и Хантер встречались в галерее после работы. Хантер многое умел делать сам. Некоторые из друзей Кэсси удивлялись, что мужчина, имеющий миллионы, хочет заниматься физическим трудом. Но не сама Кэсси. Хантер с удовольствием работал руками, и она по-настоящему гордилась супругом.
— Ты выглядишь такой счастливой, дорогая. — Хантер еще крепче прижал ее к себе.
Кэсси загадочно улыбнулась и произнесла:
— У меня есть на то все причины. В конце концов, на сегодня все мои мечты осуществились.
— Позволь мне угадать, — сказал Хантер. — Спасти фабрику было желанием номер один…
— Нет, — улыбнулась она. — Ты был номер один. Фабрика была номер два.
— А галерея была номер три?
— Я хотела галерею, но это не было мечтой.
— Тебя сделали мастером?
— Пока нет.
Внезапно ее глаза широко распахнулись, и она дотронулась до своего живота. Хантер улыбнулся.
Желание номер три. Они скоро станут семьей. С возгласом радости он подхватил жену на руки и закружил.
— Но, — сказала она, — у меня есть еще одно, самое главное желание.
— Все что угодно! — воскликнул Хантер. — Ты же знаешь, я никогда не мог отказать тебе.
— Люби меня.
— Дорогая, я никогда не смогу разлюбить тебя, — сказал он и запечатлел на губах Кэсси самый пламенный поцелуй.
