— Ну да. Я же вырос в Нью-Йорке и считаю себя патриотом этого города. А Новый Орлеан — это нечто вроде сказки, которую рассказывала мне мать.
— Расскажи мне о себе, я же ничего о тебе не знаю, — попросила Сьюзен.
— Ну а сведений о тебе у меня более чем достаточно, не так ли? — подразнил Сьюзен Майкл.
— Ты на меня сердишься? Поверь, я не хотела тебя обманывать, так получилось. Я не знала, что мистер Ричардсон и есть тот незнакомец — я так тебя называла про себя, — в объятия которого я упала в Тунисе. Ты сам мне подал идею представить дело так, словно я младшая сестра мисс Смит. А потом пошло-поехало…
Майкл кивнул. Именно так он и думал. Он начал рассказывать о себе. Сначала он сообщал о себе только отдельные факты, потом неожиданно увлекся и даже поведал Сьюзен о своей юношеской любви, которая закончилась, едва начавшись. Сидящая за рулем девушка оказалась превосходным слушателем. Она как губка впитывала каждое его слово.
— Ты очень страдал? — спросила она, когда он говорил ей о Мэгги.
— Не знаю, — честно ответил Майкл. — Тогда, конечно, страдал, а сейчас даже не знаю, каким словом определить те свои чувства. Думаю, мне казалось, что я люблю и страдаю. Обычное юношеское преувеличение. Смерть отца заставила меня быстро вырасти из детских пеленок, и я понял, что любовь не то возвышенное чувство, каким оно кажется в юности.
Душа Сьюзен возмутилась. Вот, оказывается, как он представляет себе их отношения. Он их считает обычным совокуплением. Если она уйдет от него, он не будет страдать. Неужели ты в этом сомневалась? Однажды ты уже бросала его, а он… он не очень-то горевал. Вернулся к Шейле.
— Ты спал с ней? — неожиданно выпалила она.
— С кем? С Мэгги? — опешил Майкл. — Нет, конечно!
— Не с Мэгги, а с Шейлой! И не притворяйся, пожалуйста, что не понял, о ком я спросила! — резко сказала Сьюзен и остановила машину.
— Сью, по-моему, мы уже выяснили этот вопрос.
Но она уже ничего не могла с собой поделать. Долго сдерживаемая ярость и боль от неясности их отношений прорвались наружу и приняли уродливую форму. Сьюзен кричала, сыпала оскорблениями, требовала рассказать ей, что и как говорил Шейле Майкл в придуманных ею же самой любовных сценах между ними.
Майкл не выдержал.
— Оставь Шейлу в покое. Это ты, а не она стремится всегда раздеться догола в публичном месте.
— Ты — подлец! — взвизгнула Сьюзен. — Я никогда нигде не раздевалась. Это неправда!
Майклу стало стыдно за вырвавшийся у него упрек. Он не хотел затевать ссору с Сьюзен и оскорблять ее. Еще раньше он решил, что позже постепенно выяснит, что за мания у Сьюзен к стриптизу. Но сейчас ее отъявленная ложь возмутила его.
— Конечно, в «Серебристой ночи», в Париже, тебя вели на сцену под дулом пистолета. Прости, но я его не заметил.
Истерика у Сьюзен внезапно прошла. Ей тоже стало стыдно за свое поведение. Как она могла говорить такие вещи?! Что она хотела выведать у Майкла? Удостовериться, что он любит ее не так, как Шейлу? Или что он и Шейла были просто знакомыми? Он был с ней предельно честен. Как он только что сказал? «Мне было хорошо с Шейлой, но это в прошлом». Так что ей, Сьюзен, еще надо?
— Я вышла на сцену, так как заметила в кабаре тебя и поняла, что ты можешь не узнать, что я была рядом с тобой, — просто сказала Сьюзен. — Ты был не один, и мне отчаянно хотелось, чтобы ты меня вспомнил, вспомнил девушку, которую когда-то схватил в объятия и спас от несчастного случая. — Сьюзен замолчала.
В машине стало тихо. Майкл не проронил ни слова.
— Я училась в Королевской школе балета. Для меня не составляло труда исполнить танец. Я действительно не чувствовала стыда, я играла роль, я танцевала любовь и секс, но тебе этого не понять, — проговорила Сьюзен, глядя Майклу прямо в глаза.
Майкл не отвел взгляда. Он протянул руку и нежно провел пальцами по ее щеке.
— Это был танец для меня? Поэтому ты и бросила мне розу? Я был твоим выбором, Сью?
Коротенькое «да» Сьюзен произнесла еле слышно, и Майкл вряд ли услышал его. Но это и не было нужно. Он и так все понял и сжал ее в объятиях. Губы Сьюзен были такими нежными и упругими, такими сладкими и вкусными, что Майкл не мог от них оторваться. Он пил их сладкий нектар и никак не мог удовлетворить свою жажду. Машина была не очень удобным местом для любовного свидания, но им было хорошо. Они чувствовали себя первыми влюбленными на Земле, для которых и был создан весь этот мир…
В автомобиле становилось все прохладней и прохладней. Быстро темнело. Мимо них изредка проносились машины, но никто не обращал на них внимания. Движение здесь было не очень интенсивным. Зимний холод добрался и до почти обнаженных тел Майкла и Сьюзен.
— Одевайся, а то замерзнешь и простудишься, — приговаривал Майкл, подавая ей одежду. — Мы с тобой как маленькие дети, которые не смогли дотерпеть до праздника.
— Ты жалеешь? — робко спросила Сьюзен.
— Я? — расхохотался Майкл. — Конечно, нет! Вернее, жалею. И знаешь о чем? Только о том, что надо ехать. Я не против начать все сначала.
Сьюзен с неохотой заняла свое водительское место. Она и сама с удовольствием осталась бы навеки в объятиях Майкла, но понимала, что надо ехать. Они и так очень долго простояли здесь. Скоро наступит ночь. Помня о своей способности ориентироваться в картах, Сьюзен не любила путешествовать по безлюдным дорогам. Сейчас, правда, она не одна, но Майкл — плохой помощник. Он не знает здешних мест. А вдруг он такой же географический кретин, как и она? От внезапно пришедшей мысли Сьюзен стало страшно. Тогда они рискуют попасть куда угодно, только не в дом Чарлза и Джейн Пакерсов.
— Майкл, как ты относишься к картам?
— К картам? К каким картам? Сейчас не до карточных игр.
— К обычным, топографическим, Майкл, к тем, на которых нарисованы дороги. Ты их понимаешь?
— Конечно, Сьюзен. Не говори чепухи и поехали.
Сьюзен немного успокоилась. Она подчинилась команде и повернула ключ зажигания. Мотор не отреагировал. Сьюзен повторила попытку еще раз. Результат был тот же. Она попробовала еще раз и еще. Машина не заводилась.
— Майкл, она сломалась, — беспомощно прошептала Сьюзен.
— Дай я попробую.
Они поменялись местами. Майкл повернул ключ зажигания и выругался.
— Сью, у нас кончился бензин. Ты разве не заправила машину перед дорогой?
Через секунду они опять ругались, доказывая, кто из них должен был следить за бензином в машине. Вдруг Сьюзен всхлипнула тоненьким голоском, и Майкл мгновенно прервал свою обвинительную тираду.
— Прости, Сью. Я погорячился. Просто я никогда не ездил вот так в машине с женщинами.
— Ты никогда не возил женщин на уик-энд? — изумилась Сьюзен, тотчас прекратив свои всхлипывания.
