Он умоляюще развел руками и спокойно сказал:
— Тебе просто придется поверить мне на слово, Катриона.
— Угу! — Она разочарованно покачала головой. — У тебя странная манера обращаться с теми, кого ты любишь. Тебе приходило в голову, сколько боли и волнений ты мне причинил? Странный способ доказать свою любовь.
Он шагнул к ней и аккуратно поднял на ноги. Нежно поцеловал в лоб и, глядя в обеспокоенные глаза, объяснил:
— Когда я приехал сюда, то ожидал увидеть богатую, испорченную девушку, с которой познакомился в Лондоне, и собирался расквитаться с ней за Трикси Троттер. — Он взял ее лицо в свои руки и легко поцеловал в губы, а потом продолжил: — Вместо этого я встретил тебя. И ты была как глоток свежего воздуха после удушающего лицемерия женщин, с которыми я общался. Мне ничего не оставалось, кроме как безнадежно влюбиться в тебя.
Она отчаянно искала взглядом его глаза, а сердце рвалось из груди.
— Если… если это правда, то почему ты мне сразу об этом не сказал, вместо того, чтобы так… мучить меня?
Он виновато вздохнул и кивнул.
— Ты с такой неприязнью встретила меня, что я решил разыграть роль того негодяя, за которого ты меня принимала. Я думал, ты сумеешь разглядеть за этой маской мое настоящее лицо, и тогда мы вместе посмеемся и поладим. Но я недооценил глубину твоей неприязни, и события вышли из-под контроля.
Ее колени снова задрожали, и она с трудом выговорила:
— Райан… Ты правда хочешь на мне жениться?
Он поцеловал ее в губы, затем уткнулся носом ей в ухо и прошептал:
— Больше всего на свете! До сих пор я не понимал, как пуста моя жизнь. Поверь мне, дорогая. Мы начнем готовиться к свадьбе, как только вернемся в Киндарох.
Она слегка вздрогнула, когда его руки скользнули под ее блузку. О Боже! Она жаждала поверить ему, но сколько других ушей слышали от него те же самые слова? Теперь его руки ласкали ее грудь. Она должна решить, пока не поздно. Ее оборона уже слабела под нежным и искушающим натиском.
Катриона сделала попытку освободиться, но он обхватил губами ее рот, и горячий поток крови застучал у нее в ушах. Дрожь наслаждения прошла по ее телу, когда его руки начали блуждать по изгибам ее тела. Она чувствовала, как громко стучит его сердце, а запах его тела разжигал желание. Его пальцы быстро расстегнули блузку, и когда она упала с ее плеч, он опустил голову и нежно приник к ее груди.
Она выгнулась, с губ сорвался тихий стон удовольствия от легких укусов его зубов, и ее руки нашли его голову, пальцы вплелись в его темные волосы. Она и не заметила, как оба оказались обнажены.
— Боже! Ты прекрасна, милая, — шептал он ей на ухо. — Ни с одной женщиной в мире я не испытывал такого прежде.
Его слова прорвали пелену чувственного наслаждения и разбудили воспоминание. Именно эти слова он говорил ей тогда, в Лондоне!
Болезненные сомнения вернулись и снова стали терзать ее. Значит, эти слова — ложь. Неужели она едва не повторила самую большую ошибку в своей жизни? Ее ум лихорадочно работал. Есть только один способ узнать правду. Если он снова обманул ее, она не сможет это пережить.
Девушка постаралась как можно осторожнее высвободиться из объятий и сделала шаг назад. Болезненно стесняясь своей наготы, она быстро оделась и села на краешек кровати, смущенно глядя на него.
— Извини, Райан. Я не хочу, чтобы это зашло дальше. Не сегодня.
В его глазах светилось желание.
— В чем дело? Я знаю, что ты хочешь меня так же сильно, как я тебя.
Она с трудом сглотнула.
— Ты прав. Я хочу этого. Но я… я не могу. Пока. — Она прикусила губу и сделала глубокий вдох. — Когда мы занимались любовью в Лондоне, у меня это было в первый раз. Я… я всегда чувствовала себя виноватой за это. Я уже пообещала себе, что отныне буду хранить себя для своего мужа, до нашей первой брачной ночи. — Она умоляюще посмотрела на него. — Я знаю, это звучит глупо, но чувствую, что могла бы хоть этим облегчить свою совесть.
Она смущенно опустила глаза. Несколько мгновений Райан молчал, потом поднялся на ноги, и она медленно подняла голову, наблюдая за его реакцией. На его напряженном лице читалось разочарование, но этого следовало ожидать. Но злости в этом взгляде не было. Как не было и малейшего намерения достичь своей цели, попытавшись еще раз разрушить ее слабую оборону.
— Мне… мне жаль, дорогой, — пробормотала она. — Ты считаешь меня дурочкой?
— Ты самая чудесная девушка, которую создал Бог. — Он протянул руки и помог ей встать. — А теперь иди чистить зубы, а я пока утащу одно из твоих одеял.
Комната была залита ярким лунным светом, и Катриона не могла сомкнуть глаз. Судя по звукам, доносившимся с дивана, с Райаном происходило то же самое. Она снова и снова прокручивала в голове его историю, ища несоответствия… любую зацепку, которая докажет его обман, но ничего не находила.
— Райан… ты не спишь?
— Нет.
Она прикусила губу и снова легла, уставившись в потолок.
— Извини меня за то представление в «Кардини».
Он ответил не сразу, кашлянув.
— Забудь об этом.
— Я… я не могу. Твоя деловая репутация… Я не имела права так поступать.
— Ничего, — спокойно сказал он. — На следующее утро я связался с газетой и объяснил, что так называемая Трикси Троттер — моя бывшая сотрудница, которую я недавно уволил за непорядочное поведение. Конечно, я не упоминал имен. Редактор был столь любезен, что опубликовал мое заявление в следующем номере.
Первой реакцией Катрионы на его признание была ярость. Опять солгал! Но она подумала и придержала язык. В конце концов, если бы газета не опубликовала этого объяснения, то незаслуженные обвинения действительно причинили бы ему большой вред.
Еще одна мысль пришла ей в голову, и она спокойно сказала:
— Если твоя репутация не затронута, значит, тебя ничто не удерживает и ты можешь вернуться в Лондон?
— Могу, Катриона, — мягко согласился он. — Но предпочитаю провести свою жизнь здесь, рядом с тобой.
Она несколько минут молча лежала, глядя в темноту, потом пробормотала:
— Райан?..
— Я все еще не сплю.
— Мне холодно, милый, и тебе, должно быть, тоже. Думаю, разумнее будет, если ты принесешь свое одеяло сюда, и мы оба согреемся.
Сначала ей показалось, что он не собирается отвечать, и она затаила дыхание. Она не сможет посмотреть ему утром в глаза, если он сейчас отвергнет ее. Неужели она совершила еще одну из своих ужасных ошибок?
Наконец она услышала скрип дивана и увидела, как он встал и направился к ней. Его обнаженная фигура в лунном свете выглядела волшебно, и она откинула одеяло и раскрыла объятия.
