Подняв голову, Сэм посмотрел за спину Холли. Метрах в пятнадцати от них стоял джип, его передние фары и огни на крыше светили на него. Несмотря на слепящий свет, он разглядел расплывчатую фигуру толстяка в форме.
— Расцепитесь, друзья, — протяжно промолвил тот. — Тут частный пляж, и на ночь он закрывается.
Местный полицейский — Сэм понял это по форме — повел фонариком.
— Мне б не хотелось, задерживая вас, предъявлять вам обвинение в непристойном поведении в общественном месте и в нарушении частных владений, — произнес он без капли сожаления. — Так что тебе, сынок, лучше одеться.
— Мне не верится, что он и впрямь нас арестовал.
Тряхнув волосами, Холли вцепилась в холодные прутья решетки камеры временного заключения, куда запихнул их патрульный полицейский. Вот они и в тюрьме штата. Она смотрела вдоль сырого коридора на тюремную дверь. Никакого движения. Покой нарушал лишь храп пьяного, который спал в соседней камере.
Одна из серых металлических коек скрипнула, когда на нее уселся Сэм. Положив руки на колени, он небрежно сцепил пальцы. Выглядел он почти так же расслабленно, как и на озере, только теперь был одет.
— Я чувствую себя преступницей, — пожаловалась Холли, стряхивая пляжный песок, прилипший к новому платью. Шарфик пропал. Вероятно, он плывет в водах озера. Она провела языком по зубам — ей во что бы то ни стало нужна щетка.
Девушка направилась к койке. Босая. Полицейские по какой-то необъяснимой причине изъяли у нее туфли на шпильках. 'Поравнявшись с Сэмом, она остановилась. Она ни за что не сядет на этот матрас. Одному Богу известно, кто на нем сидел!
— Теперь на меня, полагаю, заведут досье? — снова заговорила Холли. — Меня арестовали и зарегистрировали в тюрьме.
Зарегистрировали в тюрьме. Слово «зарегистрировать» здесь не к месту. Она ведь не номер забронировала на дорогом курорте.
Казалось, ее причитания не произвели на Маккензи никакого впечатления. Холли яростно замахала руками.
— Вам известно, что прежде я ни разу не была внутри подобного заведения, не говоря уже о заключении?
Девушка принялась мерить шагами бетонный, усеянный песком пол.
— Вот я и в тюрьме, — пробормотала она то ли для себя, то ли для кого-то еще. — В тюряге, казенном доме, кутузке. Боже мой, что я здесь делаю?
Сэм спокойно посмотрел на нее.
— Нас обвиняют всего лишь в нарушении частных владений, — напомнил он. — Самое большое, что нам грозит, — одна ночь в тюрьме и штраф, и то если собственник будет настаивать.
От удивления Холли разинула рот.
— Вы что, профессиональный преступник?
— У меня было несколько стычек с законом.
— Что?!
Вот расплата за непредсказуемые поступки! Она оказалась связанной с уголовным преступником… Возможно, с бывшим заключенным. Холли словно попала в плохой — из тех, что крутят поздно ночью, — фильм. Крошка за решеткой, часть вторая — возвращение Сэма. Снова вцепившись в прутья, Холли пристально посмотрела на дверь, ведущую на свободу. Ей следовало знать: перемены в жизненном укладе приведут ее к краху.
— Ничего серьезного, — успокоил Маккензи. — Несколько дурацких школьных шалостей, пара обвинений в пьянстве и нарушении общественного порядка. С тех пор я стал другим.
Он попытался улыбнуться, но девушке было не до веселья. Конечно, он очарователен. Опасные типы всегда очаровашки, разве нет?
— Вот-вот, стали другим! До того другим, что угодили прямо в тюрьму. Почему вы не сказали мне, что вас задерживали и раньше?
— Как-то не пришлось. — Сэм пожал плечами. — Увидишь, выпустят тебя из тюрьмы. Не тревожься. Все будет хорошо.
— Хорошо? Нет, хорошо не будет.
Ей хотелось кричать на него, но она не смела. Холли опасалась, что, если они станут громко пререкаться, их рассадят по разным камерам. Худо быть упрятанной в тюрьму, но гораздо хуже оказаться в ней одной.
Холли злилась на Сэма, впрочем, не только злилась, но и боялась. Она ткнула его указательным пальцем в грудь.
— Вот к чему приводит безответственность, — сказала она. — Вот до чего доводят разные безумства вроде купания нагишом в полночь. Вот, — девушка многозначительно замолчала, — что случается, когда ничего не планируешь заранее.
Высказавшись, она удалилась в другой конец камеры и, не желая замечать Сэма, скрестила на груди руки. Ждать, пока сослуживцы не пронюхают про это происшествие. Да ее, пожалуй, тут же уволят. Пускай она и работала как вол. Несправедливо! Почему, ах, почему она дала уговорить себя отправиться вместе с ним на озеро?
— Нельзя рассчитать всю жизнь. — Пройдя по камере, Сэм встал сзади и положил теплые ладони ей на плечи. — Невозможно влюбиться по плану. — Он наклонился и поцеловал ее. — Жизнь преподносит сюрпризы. Надо принимать как хорошее, так и плохое.
Холли стремительно повернулась и посмотрела ему в лицо:
— О нет, я не буду ждать, пока жизнь подарит мне возможность показать себя. Так поступает только глупец. Все, чего я добилась, я добилась потому, что трудилась до кровавого пота. Благодаря собственному усердию я получила чертовски хорошую работу!
На ее глазах выступили слезы. Почему всякий раз, когда она злится, они застилают ей взор? Холли сердито заморгала.
— Не твердите мне, будто я должна брать от жизни то, что она мне дает! — вскричала она. — Я не стану так поступать.
— Стало быть, я теперь дурень? — Сэм отступил назад. — Отныне я глупец потому, что не страдаю навязчивой идеей Юнга просчитать наперед все ходы в жизни вплоть до ухода на пенсию и одинаковой расцветки полотенец.
Она задохнулась:
— Я не говорила вам ничего подобного!
— О чем — об уходе на пенсию или о полотенцах?
— Ни о том, ни о другом!
— Сказала, сестренка! — заорал пьяница из соседней камеры. Проснувшись во время спора, он теперь просунул сквозь прутья решетки свое изможденное, старое лицо и наблюдал за финальным раундом. Пьяница ободряюще взмахнул кулаком, а затем подмигнул Холли: — Взгрей его по заслугам, дорогуша.
Сэм прищурился, и лицо его потемнело. Она никогда не видела его столь разгневанным, и это ей урок. Их отношения показали, каких ошибок повторять нельзя.
— Один из твоих приятелей? — осведомился он, кивая на пьяного.
Холли сердито глянула на него.
— Нет, постой… ты бы не стала встречаться с тем, кто не идеален, верно? — спросил он. — Ты бы не взяла на себя труд связываться с тем, кто ошибался.
— С таким, как ты… бывшим уголовником? — подняв брови, осведомилась Холли. — Конечно, нет.
Она отвернулась. В камере воцарилась мертвая тишина, нарушаемая лишь скрипом ключа в дверном замке в конце коридора. Они оба с надеждой посмотрели туда.
