Организаторы театральных представлений в моем университете умеют правильно использовать эффект обладания в своих рекламных кампаниях. Посылая людям ваучер на $20, который можно использовать при покупке билета, они продают на 70% больше билетов, чем присылая им на электронную почту письмо с промокодом на скидку $20. Люди не хотят терять выгоду в виде ваучера, который у них уже есть (но его нельзя обналичить); им гораздо легче отказаться от выгоды использования промокода при будущей покупке.
Исследование, проведенное экономистом Рональдом Фрайером и его коллегами, показало, что предложение повысить учителям зарплату, если улучшится успеваемость учеников, не оказало никакого эффекта на успеваемость. Но когда учителям дали ту же сумму в начале четверти и сказали, что они должны будут вернуть эти деньги, если ученики не покажут определенный уровень знаний в конце четверти, успеваемость значительно улучшилась[87].
Эффект обладания нельзя объяснить в рамках теории эффективности затрат. Я должен быть готов продать товар по той же или чуть более высокой цене, чем я заплатил за него. Но даже экономисты бывают необъективными по ряду причин, включая эффект обладания, из-за которого они порой поступают нерационально с точки зрения теории эффективности затрат. На самом деле концепция эффекта обладания впервые пришла в голову экономисту Ричарду Талеру, когда он размышлял о поведении своего коллеги-экономиста, знатока вина. Он никогда не платил больше $35 за бутылку, но мог отказаться продать бутылку за $100[88]. При столь значительной разнице между ценой покупки и ценой продажи такое решение нельзя объяснить правилами эффективности затрат.
Здесь требуется одна серьезная оговорка. Когда речь идет о сделке, сентиментальные ценности тоже играют роль. У вас не хватит никаких денег, чтобы купить мое обручальное кольцо. Но когда дело касается бутылки вина «Шато Где-то-Там», мало кто скажет, что с ней его связывают сентиментальные чувства.
Изменение статус-кво
Боязнь потерь приводит к бездействию. Перемена поведения обычно требует каких-то затрат. «Переключить канал? Значит, нужно встать и найти пульт. Нужно решить, какую программу лучше всего посмотреть. А может быть, лучше почитать. Какую книгу? О, кстати, я давно не смотрел “Свою игру”. Должно быть, будет интересно».
На телевидении прекрасно знают о нашей лени и ставят самые популярные телепередачи в начале прайм-тайма, надеясь, что многие зрители не переключат канал и потом, после того, как закончится интересная программа.
Основная проблема, связанная с боязнью потерь, заключается в том, что она влечет за собой когнитивное искажение, известное как отклонение в сторону статус-кво (нежелания менять сложившееся положение дел)[89]. Я постоянно получаю несколько новостных рассылок. Я давно перестал их читать, но никак не могу найти времени на то, чтобы отписаться. Прямо сейчас, например, я как раз занят (поливаю сад, составляю список покупок для похода в магазин или пишу план будущей статьи). Разобраться в том, как отменить эти подписки, означает, что нужно отвлечься от дела, которым я занят и которое важно для меня. Так лучше я сделаю это завтра, когда мне больше нечем будет заняться (ага, конечно!).
Экономист Ричард Талер и ученый-юрист Касс Санстейн продемонстрировали множество способов, с помощью которых мы можем заставить наше нежелание менять текущее положение дел работать на нас[90]. Некоторые из наиболее важных работ на эту тему опираются на одну концепцию, а именно концепцию «выбора по умолчанию».
В Германии всего 12% граждан согласны быть донорами органов после смерти, а в Австрии — 99%. Кто бы мог подумать, что австрийцы настолько человечнее немцев?
На самом же деле нет никаких причин считать, что между гражданами Германии и гражданами Австрии существует какая-то принципиальная разница. Просто в Австрии в этом вопросе применяется политика явного отказа, то есть органы умерших людей могут быть по умолчанию использованы для трансплантации. Вы должны сами подать заявление в соответствующую инстанцию, что вы не разрешаете трансплантировать ваши органы после смерти. В Германии применяется политика явного согласия, то есть государство не имеет права по умолчанию использовать органы умершего человека, если на это не было получено явного разрешения. Такая же политика применяется в США. Тысячи умерших людей могли бы выжить, если бы в США ввели политику явного отказа.
Жизненно важную роль в определении, какие решения следует принимать людям, играет архитектура выбора. Некоторые способы выстраивания решений приводят к более выгодным результатам для отдельных людей и общества, чем другие. Никто не пострадает в случае принятия политики явного отказа в таких вопросах, как донорство органов; в этом случае не будет никакого принуждения, потому что люди, которые не хотят быть донорами органов после смерти, могут от этого отказаться. Четко спланированную структуру решений, созданную, чтобы действовать в интересах индивидов и общества, Талер и Санстейн назвали «либеральным патернализмом»[91].
Разница между теми архитекторами выбора, которые поощряют некий правильный выбор, и теми, которые этого не делают, может быть весьма невелика — по крайней мере для людей, которые не знают о силе боязни потерь и неизбежного отклонения в сторону статус-кво.
Согласно программе пенсионных накоплений с фиксированным взносом, работодатель ежемесячно вносит на накопительный счет работника такую же сумму, которую сам сотрудник вписал в свою программу сбережений и откладывает на будущее. К примеру, работодатель может делать взнос до 6% от зарплаты сотрудника. Откладываемые деньги станут доступны сотруднику при выходе на пенсию. Куда именно инвестировать пенсионные накопления — в акции, облигации или открытый инвестиционный фонд, — решает сотрудник. Конечная прибыль неизвестна — она зависит от того, как сработают вложения. Обычно людям предлагают программу с фиксированным взносом при приеме на работу. Это гибкая программа, непохожая на программы «фиксированных выплат», которые обычно предлагают автомобильные компании и большинство государственных организаций, где каждому работнику заранее известно, сколько денег он будет получать в качестве пенсии.
