Перечисление деталей, готовность делать это подробно и точно, создавать контекст в произведении – все это залог текста, с которым читателю проще почувствовать связь. Пожалуй, еще важнее то, что с такими текстами связь проще почувствовать и самому писателю. Описывая свой опыт подробно и искренне, мы заявляем свои права на него. Он становится нашей территорией, местом, где мы были на самом деле и с которым у нас связаны определенные переживания. Прикоснувшись к потоку глубоких чувств под хитросплетениями подробностей, мы обретаем способность писать так, чтобы затронуть чувства и тех, кто нас читает.
«Мы рождаемся в определенное время, в определенном месте, – писал Карл Юнг об астрологии, – и, подобно старому вину, храним привкус своего происхождения». То же можно сказать и о текстах.
Я начала писать повесть «Между небом и землей» в гостиничном номере в городе Боулдер, Колорадо. Я только что рассталась со своим творческим партнером Тимом Уитером: он собрался провести несколько месяцев в австралийской пустыне без связи с внешним миром.
«Напиши нам что-нибудь такое, где нас можно было узнать», – сказал он, уезжая.
Я облокотилась на подушку в винтажной викторианской спальне с видом на целую неделю непрерывного снегопада и начала писать любовные письма между мужем и женой. Уитер был в солнечной и жаркой Австралии. Я поместила мужа в жаркий и солнечный Вьетнам. Моим зябким зимним пейзажем были западные степи, буквально в полумиле от склонов гор, где эти степи заканчивались, и я поместила жену в Канзас, где гор не было вовсе – в конце концов, снегопад не позволял их увидеть и мне.
Уитер уехал неожиданно, оставив меня за главную в совместном творческом проекте. Я наградила жену близнецами – такой же непосильно тяжелой мне показалась моя собственная ответственность. Мне было сложно управлять творческой группой, которую оставил мне Уитер. Я сделала сыновей, оставленных отцом, неугомонными и непослушными.
Жена беспокоится о том, что ее муж окажется так близко к вьетнамским борделям. Отель «Боулдерадо», где я писала, раньше тоже был борделем. Спальня жены оказалась суровой и совсем не чувственной. Я списала ее с той комнаты, где остановилась. Понемногу, деталь за деталью, я переводила собственную жизнь – делясь и не делясь ею – в жизнь мужа и жены. Мертвые влажные листья Боулдера превратились в мертвые влажные листья маленького городка в Канзасе. Грусть и одиночество неоконченного творческого проекта стали грустью и одиночеством дома, который покинул муж. Я не могла переменить обстоятельства собственной жизни, но сумела преобразить их в искусство, которое стало куда более искусным с добавлением описаний места.
Пока я писала эту главу, солнечное весеннее утро сменилось пасмурным днем, и над головой нависли серые тучи. Вчера был солнечный день. У меня состоялся долгий и приятный разговор с новым дорогим другом. Сегодня расстояние между нами тяготит меня, как тучи над долиной Таос. Вчера вечером неожиданно пошел град. А сегодня моя сирень зацвела – несмотря ни на что.
Факт: я тоже цвету, несмотря ни на что.
Факт: долгая зима закончилась, несмотря на град.
Факт: четыре певчие птицы сидят у кормушки за окном моего кабинета. Ветер играет перьями на их хвостах, птицы качаются на кормушке, будто на качелях. Луч солнца пробивается сквозь тучи. Птицы поют на солнечном месте.
Способ приобщения
Когда пишем, мы находим свое место в мире. Мы говорим: «Вот где я сейчас и вот что об этом думаю». Напротив, когда мы сосредоточиваем внимание на местах, в которых бывали когда-то, часто вспоминаем и то, как себя чувствовали в то время. Иными словами, нанося на карту наши физические перемещения, мы так же с большей точностью можем составить карту собственных переживаний. Хорошие писатели – как и хорошие преподаватели писательского мастерства – знают это. Сейчас я говорю, в частности, о текстах и заданиях Натали Голдберг, в которых много внимания уделяется месту действия. Размышляя об этом упражнении, я думаю о Натали и о том, как она часто пишет в кафе и просит своих учеников делать то же самое.
Это упражнение я предпочитаю выполнять вне дома. Выделите час времени и пригласите себя в кафе, ресторан, библиотеку или любое другое непривычное место, где можно писать. Для начала перечислите все места, где вам приходилось жить. Для некоторых из вас это задание будет состоять всего лишь из нескольких пунктов. Для некоторых – из десятков.
Закончив составлять список, выберите одно место, с которым у вас связаны особенно яркие воспоминания. Перенеситесь в то место и время, когда вы там жили, и пишите от первого лица в настоящем времени. В течение получаса позвольте себе описать, какой была ваша жизнь тогда. Например:
«Мне девятнадцать лет, я учусь на втором курсе института и живу одна в верхнем этаже деревянного дома на Эди-авеню в Бронксе. В квартире две комнаты – маленькая гостиная и спальня, и еще кухня и ванная. Прямо перед окнами дома растет большое дерево. Белки забираются по ветвям так высоко, что подглядывают за тем, как я пишу. Мне страшно, одиноко, но я храбрюсь. Мне нравится, что, открыв окно, я слышу запах свежего итальянского хлеба из пекарни через квартал…»
Это мощное эмоциональное упражнение, к которому можно возвращаться неоднократно, каждый раз выбирая новое место. Такая писательская работа иногда пробуждает яркие эмоции, но при этом позволяет разглядеть в своей жизни поступательность, глубоко прочувствовать в повествовании нашего личного рассказчика тягу к приключениям.
Глава 24
Счастье
Знакомая картина: писатель – истерзанная душа, пишет из экзистенциальной тоски, из боли и одиночества. Напряженные губы сжимают сигарету, рука – рюмку, писать его заставляет гнев, ярость, негодование. Писать можно по всем этим причинам, но можно и по многим другим. Не последняя из них – радость:
ИЕРУСАЛИМ ШАГАЕТ ПО ЗЕМЛЕ
Все это – великое счастье.
И воздух как шелк.
И взгляды прохожих
Как будто полны молока.
Я бы рада быть хлебом,
И ты б меня съел.
Веселье опасно,
Я тайн полна.
«Да», – поют мои вены.
И скрыть не выходит себя —
Всю видно насквозь.
И это, конечно, пройдет —
Поцелуи ветров,
Мелодия супа
И роща, что звонко хохочет,
Когда я ее зову.
И все это – осанна.
И все это – молитва.
Иерусалим шагает по Земле.
Иерусалим шагает по Земле.
Когда я писала это стихотворение, у меня голова кружилась от счастья. Это была середина книжного тура с композитором Тимом Уитером, когда он предложил записать вместе поэтический альбом. Мы колесили по Америке, давая концерты и поэтические чтения, представляя мою книгу «Золотая жила» и альбом Уитера «Страна сердца». Нашу работу принимали чудесно, наша дружба расцветала, и даже хватало времени, чтобы повидаться с друзьями.
