Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
Если бы Катя знала, что в тот момент, когда они выезжали из Рождественска на федеральную трассу в сторону Москвы, по встречной полосе двигался черный «Ягуар», принадлежавший певице Леокадии Пыжовой, за рулем которого сидел Алексей Грибов-младший…
Они ехали в гости к старинному приятелю Леокадии эстрадному певцу Иннокентию Блямину, разменявшему уже восьмой десяток, но все еще выводившему на телеэкране сиплой фистулой рулады.
Мимо проплыл указатель «Деево. Экопоселок». Алексей Грибов крепче сжал руль – теперь они проезжали микрорайоны Рождественска.
– Ты тут все знаешь, миленький, – похвалила его Леокадия – в весеннем пальто с леопардовым принтом, в массивных украшениях от «Шанель», она распространяла вокруг себя запах сигаретного дыма и крепких духов. – Ах, я и забыла, ты ведь отсюда. И часто ли навещаешь родные места?
– Меня сюда как-то не тянет, – ответил Алексей Грибов своей любопытной любовнице.
– Ой, врешь. Я стала замечать – ты постоянно врешь мне, мой сладкий. Чего-то там в твоей красивой умной головке варится, варится, какой-то борщ, какая-то хрень. Вот только говорить ты об этом со мной не хочешь.
– Мы почти приехали.
Они свернули на шоссе в лес, миновали мощное КПП со шлагбаумом и охраной и въехали в элитный поселок, где трехметровые заборы отделяли друг от друга гектары угодий с особняками, лужайками для гольфа, бельведерами, искусственными прудами, банями и конюшнями.
Возле массивных ворот остановились, их осмотрела охрана, и они въехали в имение Блямина.
Он сам и его многочисленные гости шли по дорожке, усыпанной гравием, навстречу Леокадии, с трудом выпрастывавшей себя из «Ягуара».
– Шалунья, чаровница! – сипел Иннокентий Блямин. – На два часа опаздываешь. Ты в своем репертуаре!
– Кешечка, Кешончик, мы в пробке простояли, – солгала Леокадия Пыжова. – О, да вы тут все уже тепленькие.
Она начала целоваться с гостями Блямина и с ним – по три раза, смачно, звонко. От гостей несло спиртным. Голоса звучали громко и нестройно.
На Алексея Грибова мало кто обращал внимание. Гости начали обсуждать грядущий юбилейный концерт Блямина в Кремлевском дворце – выступить на нем, напомнить о себе публике желали все. В кризис с концертами стало совсем плохо, а Блямину выделялись на это мероприятие средства из бюджета. Поэтому все так живо откликнулись на приглашение «скоротать вечерок» – авось и перепадет приглашение выступить, спеть, поучаствовать в программе, получив гонорар.
Перед тем как сесть за стол в большом зале, украшенном обильной позолотой и нелепыми белыми колоннами, словно во дворце, все сгрудились возле закусочных столов со спиртным. С рюмки водки и двух бокалов шампанского Леокадию Пыжову сразу же повело. Она ревниво оглядывала наряды более молодых эстрадных певиц (которым всем практически уже перевалило за пятьдесят) и рассуждала о духовности и патриотизме с таким жаром, что Блямин то и дело кивал официанту, чтобы ей больше пока пить не предлагали.
А то начнет плясать – это читалось на лицах гостей. И хотя весь ансамбль Леокадии «Гармонь и балалайка» сейчас отсутствовал, она в музыкальном сопровождении и не нуждалась. Могла, напившись, вскочить на сервированный стол и тут же сбацать лихую чечетку, как она проделывала это в юные годы.
Блямин не хотел конкуренции с ее стороны. Гостей от закусочных столов как стадо погнали в музыкальный зал. Блямин встал к роялю и начал петь хит за хитом – весь свой прежний репертуар из советских времен, когда он безраздельно царил на эстраде. И лишь спустя час, когда он уже окончательно осип и заливался потом, струившимся с лысины, лишенной парика, гостям было позволено хлопать. А потом всех милостиво пригласили ужинать.
И начался банкет с шампанским, устрицами и черной икрой. Леокадия напилась в стельку и вступала в споры со всеми гостями, даже с теми, кого едва знала. Под конец она уже плохо держалась на ногах. И Блямин приказал своим охранникам отнести ее в комнату для гостей проспаться.
«Вечерок» плавно переходил в ночь веселья, никто не думал разъезжаться по домам.
Алексей Грибов вышел из особняка и подошел к стоянке, где оставил «Ягуар». Он водил его по доверенности. Открыл машину и сел за руль.
– Я на автозаправку съезжу, – пояснил он охранникам, и те открыли для него ворота.
Ночь окутала его сразу плотным черным одеялом. Он ехал в направлении родного Рождественска, где его долго и тщетно как раз сегодня днем искали оперативники.
Глава 24
Бумажное море
С улицы Марины Расковой Катя и Артем Ладейников вернулись в Главк. Полковник Гущин еще не появился, но кабинет его открыт и там, как и в приемной, туча народа. Оперативники среди горы уголовных дел шелестят страницами протоколов. Катя и Артем Ладейников присоединились к компании. Ладейников тут же открыл свой ноутбук. Оперативники облепили его как мухи и начали тихо наперебой диктовать те сведения, что они выудили из дел и которые им казались важными для дайджеста.
Катя решила выбрать себе из этой горы документов тоже что-то для изучения. Ее крайне раздражал вот такой способ – хаотичный, как она считала. Какими-то урывками, то один том одного дела, то второй том третьего дела. Нет бы сразу все… Но потом она обозревала весь этот грандиозный объем и понимала, что одному человеку читать все эти тома – особенно протоколы судебных заседаний – нужно в течение месяца, а то и двух, не отвлекаясь ни на что. Полковник Гущин терять месяц только на чтение не мог себе позволить, но должен был быть в курсе всего, что написано в этих томах. Поэтому тут трудился коллективный ум. Плохо ли хорошо, но они выбрали путь наименьшего сопротивления.
Катя повздыхала, а затем тоже села за совещательный стол и начала читать.
Артем Ладейников протянул ей одну из справок – дело о взятке прокурора Грибова. При просмотре всех томов оказалось, что Игорь Вавилов ни разу не допрашивал прокурора сам, лично. Все допросы вели сотрудники отдела по борьбе с коррупцией. Алексей Грибов-младший тоже был допрошен ими – один раз, и ничего существенного не сказал. Естественно, он не стал бы свидетельствовать против отца.
– Игорь Петрович в аресте прокурора участвовал, но больше ни с ним, ни с его сыном в деле не пересекался, – сказал Артем.
Катя кивнула. А сама подумала – это ничего не значит. Вообще как все там было на самом деле между ними – и это касается не только сына прокурора, но и Павла Мазурова и завуча Натальи Грачковской, – как все было между ними, знают лишь они и Вавилов. Этого не прочтешь между строк протоколов. Как, например, Вавилов использовал оперативные методы, как давил на подозреваемых, заставляя их сознаться.
Но они ведь не сознались. Ни Мазуров, ни Грачковская. Прокурор признался, потому что его поймали с поличным, дело очевидное. Однако Павла Мазурова там, в номере отеля, ведь тоже поймали с поличным, и дело тоже было очевидным. Но он вот не сознался, все отрицал…
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
