Бетси сердито уперла руки в бока и вздернула подбородок.
— Знаете, Дейзи Дэвис, вы самое упрямое существо на свете…
Она вынуждена была замолчать, так как ее перебил мужской голос:
— Целиком и полностью разделяю ваше мнение.
— Ричард? — Дейзи показалось, что она громко произнесла его имя. На самом деле оно взорвалось в ее голове, и сердце остановилось.
Соседка застыла с распахнутыми от удивления глазами и полуоткрытым ртом, щеки ее полыхали. Дейзи была вполне понятна реакция подруги. Перед ними стоял этакий образец мужской красоты ростом в шесть футов, одетый в серебристо-серый костюм, идеально сидевший на его превосходной фигуре. Красивые черты открытого мужественного лица, темно-золотые волосы и карие глаза с озорными рыжими крапинками в обрамлении длинных ресниц. При виде такого мужчины любая девушка остолбенеет.
Ричард вежливо улыбнулся Бетси. Та покраснела еще сильнее и пробормотала:
— Ну я пошла.
Стоило Ричарду отвернуться, как она закатила глаза и показала Дейзи большой палец. Та никак не отреагировала на ее смешную гримасу, поскольку еще не пришла в себя после внезапного появления Ричарда. Она с изумлением отметила, что на его лице словно застыло все то же гневное выражение, которое Дейзи видела больше месяца назад, и холодок пробежал по ее спине.
— Меня пригласят войти? — вежливо, но холодно спросил Ричард.
Дейзи молча показала рукой на распахнутую дверь. Сколько раз она представляла, как он войдет вдруг в квартиру и они снова будут вместе. Но теперь, когда это произошло, ее охватило дурное предчувствие при виде суровой холодности лица Ричарда. Он смотрел как совершенно чужой человек, словно в нем не осталось даже воспоминания о том райском счастье, которое у них было, пусть и недолго.
Она отступила в сторону, пропуская его вперед. Сердце билось тяжело, а тело, обреченное на вечное одиночество, откликнулось на его близость с силой, причиняющей почти нестерпимую боль. Сверкнув чеканным профилем, Ричард прошел в гостиную и рассеянно окинул взглядом немногочисленную мебель и заляпанные краской газеты на полу. Потом перевел взгляд на Дейзи, заставив ее вспомнить, в каком неприглядном виде она предстала перед ним. Дешевые джинсы и майка, на которых остались многочисленные следы краски, стянутые резинкой волосы на самой макушке и ненакрашенное бледное лицо. Но, по мере того, как он рассматривал ее, что-то изменилось в выражении его лица, а взгляд приобрел застенчиво-нахальное выражение. Дейзи был хорошо знаком этот взгляд, и голова ее закружилась от вспыхнувшей вновь надежды.
Может быть, еще не все потеряно? Если за долгих тринадцать лет разлуки они не утратили взаимного влечения и не нашли замены друг другу, не могло же все это исчезнуть без следа за какой-то месяц! Наверняка не могло.
В голове Дейзи все плыло, ноги стали ватными. Она пыталась что-нибудь произнести, неважно что, главное — прервать затянувшееся молчание. Сделать так, чтобы Ричард мог сказать, зачем он здесь и почему не захотел поговорить тогда, перед ее отъездом из усадьбы «Три ручья».
— Могу я… — слова давались с трудом, она чувствовала себя так, словно камни ворочала. Щеки ее слегка порозовели, — предложить тебе кофе?
— Нет необходимости.
Голос звучал ровно, лицо снова приобрело решительное и суровое выражение, взгляд стал пронзительным. Он словно пытался проникнуть в ее душу. Расставив ноги, Ричард засунул руки в карманы брюк. Под расстегнутым пиджаком виднелась рубашка в тон костюму, облегавшая широкую грудь.
— Прошел месяц… срок вполне достаточный. Я тогда не предохранялся. Узнав о твоих отношениях с младшим Фишером, я удивился, вспомнив, что и ты не предохранялась. — Прищуренные глаза смотрели на нее с легким презрением. — На всякий случай я приехал выяснить, не беременна ли ты. И если это так, то мне надо знать от кого. От меня или от Фишера? — Губы его сложились вроде бы в улыбку, но вместо нее Дейзи увидела страшный звериный оскал. — Скажи мне, что ты не беременна, и я оставлю тебя в покое. Даже пообещаю, что ты меня больше никогда не увидишь.
Дейзи покачнулась как от удара. Последняя робкая надежда покинула ее. Столько боли еще не выпадало на ее долю, и как с ней справиться, Дейзи не знала. Губы задрожали, в глазах померкло… Она потеряла сознание.
13
Выплывая из темноты, Дейзи услышала будто издалека голос Ричарда. В глазах клубился туман, и черты его лица, склонившегося над ней, были размытыми. Ее знобило, словно сейчас стоял не теплый июньский день, а холодный ноябрьский вечер. Она пошевелилась, туман в глазах исчез. На нее с тревогой и заботой смотрел Ричард. С чего бы ему теперь заботиться о ней? Если бы он предохранялся во время их занятий любовью, его сейчас вообще здесь бы не было.
Несмотря на сильную слабость, Дейзи попыталась вырваться из его рук, поддерживавших ее за плечи. Ричард прижимал ее к себе слишком крепко, и эта близость была мучительна. Отчаянные безмолвные рыдания сотрясли все ее тело, а она продолжала рваться от Ричарда прочь, как одержимая.
— Прекрати! — прикрикнул Ричард, всегда легко справлявшийся с ней, подхватил на руки и, открывая двери плечом, понес по квартире, пока не нашел спальню. Кое-как сбросив с узкой кровати рулоны обоев, он положил ее и подсунул под голову подушку. — Лежи спокойно, — приказал он взволнованным голосом. — Я принесу воды.
Мрачно глядя на него из-под нахмуренных бровей, Дейзи досадовала, что вынуждает его суетиться. Естественно, ее внезапный обморок взволновал бы любого, кто оказался бы невольным свидетелем, но для Ричарда в данный момент она всего лишь обуза. Разумеется, он окажет помощь, но наверняка предпочел бы обойтись без таких неожиданностей. Она спрятала лицо в подушку. Хотелось только одного: чтобы Ричард поскорее ушел. Остаться одной, заставить себя примириться с жестокой действительностью было бы сейчас легче, чем терпеть присутствие любимого человека, ставшего чужим. Его холодность и презрительная снисходительность отняли у нее последние силы. Как же он, должно быть, ненавидит ее!
— Выпей это. — Ричард вернулся с кухни и протянул ей стакан с какой-то жидкостью. Дейзи приподнялась на подушках, стараясь не встречаться с ним глазами. Не хотелось увидеть в них брезгливую жалость и плохо скрываемую досаду. — Ты потеряла сознание, — сказал он таким безразличным тоном, что у Дейзи задрожали руки, в которых она держала стакан, поднесенный к губам. — Такое часто случается с женщинами на ранней стадии беременности, как известно.
Мощный взрыв негодования придал Дейзи сил, ее пепельно-серое лицо порозовело, она спустила ноги с кровати и на всякий случай поставила стакан на пол, чтоб избежать соблазна швырнуть его в Ричарда. Чувство долга привело его сюда с единственной целью — выяснить, не беременна ли она. Ладно, это еще можно было стерпеть. Но ему, видите ли, нужно выяснить: если она беременна, то от кого именно — от него или от Юджина? А вот это мерзко, отвратительно! Как он посмел так низко подумать о ней?!
