На ужин сделали лепешки как и на обед, макароны. Лепешек 2 замеса по литру каждый. В обед съели банку литровую варенья и на ужин. Курить эти два дня вообще нету ничего. Посылаем Жало на дорогу стрелять сигареты. После ужина легли спать. Спали на матрасах под открытым небом.
16 октября. Кадык разбудил около шести, надо идти вниз, за провизией. Со второго отделения один человек, с первого 6 человек и замполит, с 3 отделения 2 человека нас догнали почти у самого дома. Взяли там все оставшиеся макароны, муку, масло коровы. Все оставшиеся банки с вареньем, компотом и огурцами. С Капустой подбили двух курей, больше не стали их ловить. Пришли на позиции и через минут 10 туман как рукой сняло, сразу все видно. Вчера когда ходили за водой за нами прибежало двое щенков, не дворняжки, а породистые какие-то. Если кто не с нашего отделения идет к нам они гавкают уже. Назвали их Ртуть — сучку, и Кузов — кобель. Щенки белые, вьются у ног. Кузов у нас лепешку стащил, когда их жарили. Пришли сделали себе завтрак опять макарон, лепешек кастрюли, принесли оттуда 2 кастрюли, и банку варенья с компотом. Ночью охранщики пожрали варенье, а добавили воды. Мы открыли-то новую банку, а замполит со взводным доедали обеденную, говорят не варенье а компот. Князь хотел их посадить на тот паек который дали вчера. Один на двоих, но сказал что это последний раз когда они пиздят что-либо у отделения. У Кирова пропала пачка сигарет, так они весь день рыли окоп, да потом их раскумарили коленом от очистки пушки. После завтрака прилег за БМП вздремнуть. А не спится, все мокрые, еще пошел моросящий дождь. Около 3-х часов начали готовить обед. Решили сварить курей и сделать суп рисовый, замесили полторы кастрюли на блины, банку компота и варенья. После обеда взводный чего-это пошел в другие отделения, принес сигареты по пачке на рыло. Прапор привез, сказал что если найдет воду то сделают обед, но как всегда всё списали на воду. После завтрака ребята рыли окоп для БМП. Блины жарим на коровьем масле, тефлон уже весь сошел. Уходит грамм по 700 за один прием пищи. Уже сжарили порядка 3 кг. Топленое масло пока не трогаем. Следующие блины будут на топленом масле. Сметану доели еще во второй день с алычовым вареньем. Пятнадцатого числа получили 21 сухпаек на взвод, если не наши запасы дохли бы здесь как мухи. Сухпай не трогали, из одного печенье с компотом попили.
Сегодня 21 октября. За эти дни съехали вниз к первым горам, на нашем месте встал тыл, штаб.
На новое место переехали 18 числа. Машину поставили в лощину. Съезжали на ферму, и нефтепарк, замполит ездит стреляет, гранаты кидает, а взводный орет боеприпасов мало. Вчера из БМП, пушки пожгли нефть, горела пиздато. Туман на вершине стоит пиздец, в двадцати метрах ничего не видно, а внизу его нету.
25 октября. Вчера и сегодня ездили к дому на рассвете. Взяли 5 мешков муки, мешок сахара. Курей 20 подстрелили и столько же живых. Уток 10 тоже подстрелили. Каждый раз успевали возвращаться до завтрака. Ротный приезжает с завтраком. Ебет что еще не оборудовали позиции.
26 октября. 8 дней как стоим на Терском хребете. Впереди Победенское, село, слева окраина Грозного, Первомайское, АДН стреляет уже по городу. Месяц и 6 дней как мы на благодатной земле Северного Кавказа.
29 октября. Вчера ездили на рассвете разведгруппой на окраину Первомайского. Ночью заблудились, в село не заезжали, не было времени, вернулись до завтрака. Боялись, что на обратном пути нас обстреляет артиллерия.
2 ноября разделали телку. Вчера ее убили, привезли на ферму, стали разделывать. Туда поехали машины с полка, мы съебались. Хотели затащить вагон, вагоны все в помете. Сегодня подняли мясо.
3 ноября. Мясо едим кастрюлями. Вчера привезли боеприпасы. ПЗМка приданная роте наконец приехала, стала рыть ходы сообщений. С 1-го на 2-е в 3 взводе ребята подорвались на гранате, а за день до этого у них на позиции спиздили автомат.
Дагестанская рота
«Лимонка» № 202 август 2002 г.
С интересом прочитал в двухсотом номере «дневник наводчика». Прочитал и прикинул — судя по описанию, действие происходило в самом начале второй чеченской компании.
И вспомнилось, как для воинской части, где я в то жаркое лето 99-го служил, начиналась «контртеррористическая операция» или как её позже окрестили — 2-ая чеченская компания. За абсолютную точность не ругаюсь — всё-таки 3 года прошло.
Часть у нас была полнокровная — в смысле что она была полного состава (не «кастрированная») и солдаты были самых разных кровей. В каждом подразделении по-разному: от 1 до 5 солдат из Дагестана. Проблем с ними практически не было — все они были или кладовщиками (каптёрами) или старшинами, сержантами в ротах, батареях. То есть для всяких работ было достаточное количество остальной солдатской массы, состоящей в основном из ребят с Центральной России с образованием, ну чуть ниже незаконченного среднего.
Проблемы возникли с началом заварухи в Дагестане. Кавказцы не пропускали ни одного выпуска новостей в течение суток. Оторвать их от телевизора и поставить в строй стало совершенно невозможно. Круглые сутки сидят перед ящиком и обсуждают. Подходит офицер: «Строиться на вечернюю прогулку». «Таварыщ лэйтенант! Дома война. Сэйчас паслэдние новости пакажут».
Через 2–3 дня посыпались рапорта о переводе на родину. «Э! Если нэ пэрэвэдут — убэгу! Клянус! Мне по-хуй! Дома вайна!».
Наверно на самом-самом верху посовещались-порешали и приняли решение: на базе мотострелкового батальона соседнего полка, который как раз сокращали, начали формировать «дагестанскую» роту — собрали «дагов» со всего округа. Ну и «ограниченный контингент» собрали! Я таких не видел ни до ни после. Собрали около 100 человек. (Два дагестанца с нашей роты, которые написали рапорта о переводе, периодически заходили к нам в гости. На вопрос: «Ну как там, в новой роте?» ответили — «Совершенно отмороженные типы, совсем дикие. С гор за солью спустился и в армию забрали». Я не преувеличиваю — они так сами и сказали. Оба были с равнины, с Дербента, даргинцы, с образованием. Чувствовалось и было видно, что уже и не рады, что едут домой в такой компании. Гордость и чувство долга не позволили забрать рапорта назад.)
Это был ПИЗДЕЦ в гарнизоне. Полный беспредел — драки, пьянки, изнасилования. Ночью в казарме — больше половины нет.
Приехал генерал с округа, попытался построить на плацу — послали на хуй. Наконец 5-го сентября, в понедельник их отправили.
Во всём новеньком, все в берцах (Армия ещё лет 7 будет в кирзовых сапогах топать). Отправку и сопровождение повесили на офицеров батальона, который месяц как вернулся из Южной Осетии. Дескать у вас солдат всё равно нет (они уволились), отвезите роту, а потом пойдёте отпуска гулять. Отвезли. Вернулись. В компании за рюмкой чая рассказали:
Чем дальше от Москвы, тем хуже. Поведение всё более вызывающее. Наглее. На вокзале в Махачкале их встречают большие шишки и большой чин из республиканского военкомата. Торжественный митинг. Роту размещают в какой — то казарме. Моментально казарма облеплена джипами «Гранд чероки», мерсами, БМВ. Пошли делегации: «Э! Слюшай! Отпусти братишку! Год не виделись! Пусть семью повидает!» Большой чин нашим офицерам: «Отпустите солдат в увольнение!». Наши фишку срубили: «А они вернутся? Нет уж, давайте вы распишитесь, что личный состав приняли, а потом делайте, что хотите». Большой чин расписался. Построил роту на плацу: «Все в увольнение, через 3 дня в 20.00 построение на плацу. Отпускаю под свою ответственность. Под честное слово. Все вернётесь?» «ТАК ТОЧНО».
