– Странно, чёрт побери, – проворчал Богдан и, устроившись поудобнее в центре площадки, заснул.
Спал он как убитый – ничто не потревожило сон уставшего юноши. Однако буквально с первыми лучами рассвета он открыл глаза. Тихое ласковое утро занималось над островком и всем Торцевым океаном. Богдан потянулся, сделал несколько упражнений, разминая затёкшие на жёстком ложе мускулы, и спустился умываться солёной водой – пресной у него больше не было.
Ополоснувшись в приятно прохладной с утра воде, он, тем не менее, посетовал на отсутствие воды пресной, которую срочно следовало найти. Если таковой, чего доброго, на этом острове не обнаружится, то он попал в серьёзную переделку.
Съев последний плод дедае, Богдан вышел на разведку. Он планировал провести её по уже как-то произвольно выработавшейся методике: обход острова по побережью с периодическими углублениями в лес в поисках ручьёв и деревьев дедае.
Он прошёл всего около километра по высокому берегу и вскрикнул от радости. Нет, обнаружилась пока не вода, хотя он и очень хотел пить, и не дедае – просто прямо между опушкой леса и краем берега лежал камень высотой сантиметров шестьдесят с совершенно плоской верхушкой.
Богдан подошёл и внимательно осмотрел камень – площадка на его верхушке имела почти правильные квадратные очертания. Это была точка перехода на какую-то Грань!
– Спокойно, – сказал себе Богдан. – Действовать будем методично.
Он вернулся к скале, где провёл ночь, снял все пожитки и перенёс их к камню, после чего достал карту.
За время хождения по берегу ему не попалось ни одного живого существа. Впрочем, сейчас его интересовало не это. Следует попробовать ещё раз определиться, где он находится, и попробовать угадать, куда ведёт эта точка перехода.
Встав на краю обрыва, Богдан в который раз всматривался в бинокль, соотнося острова, лежавшие в поле зрения, с картой. Повертев её и так, и этак, он пришёл к выводу, что определить своё положение не может, поскольку совершенно не представляет размеры и форму острова, на котором оказался. Судя по возможному расположению наблюдаемых островов, имелась вероятность, что он находится возле одной из двух точек перехода, правда, вели эти точки, если он угадывал правильно, в существенно разные места: одна могла открываться на грань Азии, а другая – на грань Динозавров. Оказаться среди ящеров Богдану совершенно не улыбалось.
Правда, в любом случае, пускаться в путь без припасов было бы не вполне разумно. Карта давала некоторое представление о ландшафте граней, но, не зная точного расположения точки перехода, судить об этом было невозможно. Он мог попасть, например, в довольно пустынную местность, где просто необходимы запасы воды. Да и какое-то количество продовольствия тоже иметь с собой следует.
Но прежде всего требуется обойти остров – тогда, возможно, он точнее поймёт, где находится. Прихватив с собой все три оставшиеся фляги, Богдан отправился на разведку.
В общем, пока ему, безусловно, везло, и даже слишком. С острова Витта, на котором не было точки перехода, он выбрался, даже снаряжением там разжился, в бурю не утонул, и даже большая часть вещей и припасов сохранилась. Всё нормально, будем выбираться и дальше – и выберемся!
Словно в подтверждение этих мыслей он услышал впереди журчание воды, и вскоре стоял на берегу небольшого, но вполне глубокого ручья с прекрасной прохладной водой.
– Честное слово, только ста граммов коньячка за удачу не хватает, – приговаривал Богдан, стоя на коленях и утоляя жажду, которая уже немного мучила его.
Закончив пить, он разделся и вымылся в ручье, смывая с тела соль океана.
Вокруг по-прежнему было тихо, и поэтому, уже одеваясь, Богдан обратил внимание на странный шуршаще-скрежещущий звук, донёсшийся со стороны лесной опушки.
Он резко обернулся и увидел метрах в двадцати от себя в такой же странно подстриженной траве двигающийся предмет. Это было какое-то существо, размером с морскую черепаху средней величины. Правда, панцирь черепахи напоминало только туловище существа. Перемещалось оно на шести сравнительно высоких членистых ногах, впереди на высоких стержнях болтались какие-то бусины – вполне возможно – глаза или какие-то иные органы чувств, которыми существо крутило в разные стороны.
Богдан поспешил застегнуть комбинезон, взял в руки лучемёт и присмотрелся. Существо неспешно направлялось в его сторону. Больше всего в облике единственного встреченного пока местного обитателя юноше не понравилось то, что можно было принять за безглазую голову. Эта «голова», размером с футбольный мяч, сидела на толстой, но гибкой членистой шее, и то и дело наклонялась к самой траве. Самым странным и внушающим опасение были выступы, похожие на круглые фрезы, которые, раскачиваясь из стороны в сторону, схватывали остатки травы на разной высоте.
– Что за дрянь, – пробормотал Богдан.
Хотя говорил он негромко, казалось, существо его услышало! Оно на секунду остановилось, повело псевдоглазами и засеменило прямо к Богдану, выставив вперёд свою фрезерную голову.
Когда до странного существа оставалось метров пять, Богдан поднял камень с берега ручья и со словами: «Кыш, сволочь!» бросил его во фрезочерепаху.
Камень щёлкнул по панцирю и отскочил в сторону, а существо ещё быстрее кинулось вперёд, и тогда Богдан выстрелил.
Луч, установленный не на прожигание, а на сильный удар, пришёлся в основание шеи, на которой сидела голова с опасными челюстями. Передние ноги существа подогнулись, но оно почти сразу поднялось. Богдан быстро перевёл регулятор на большую мощность и снова выстрелил. Луч прорезал панцирь, от которого повалил пар, существо упало, дрыгая всеми конечностями, и через несколько секунд затихло.
Богдан подошёл, не опуская оружия. Существо, несомненно, напоминало некую смесь черепахи и краба, а замершие челюсти вызывали дрожь: они явно могли содрать с человека и кожу, и мясо, а не только срезать траву. Между «фрезами» имелось отверстие, куда и поступала пища. Ноги оканчивались выпускными когтями, напоминавшими монтёрские «когти», так что существо вполне могло лазать по деревьям.
Теперь Богдан не сомневался, что именно подобные создания обглодали лиственные деревья в лесу.
«Ну и дрянь, – подумал юноша. – Выходит, мне пока везло – на прошлых островах подобной „экзотики“ не было! Хорошо, если таких тварей тут немного».
Словно опровергая его мысли, из леса вынырнули ещё две фрезочерепахи и заторопились к нему.
– Сучье племя! – выругался Богдан, поднимая лучемёт.
Он не стал подпускать тварей к себе близко, а свалил ещё метров за двадцать. К счастью, из леса пока не показывались новые «очаровашки», но Богдан подумал, что другие подобные монстры, чего доброго, могут добраться до его пожитков, и, быстро наполнив фляги, заторопился назад.
Нехорошее предчувствие его не обмануло – к тюкам как раз подтягивались целых три фрезочерепахи, одна из которых уже начинала драть шкуру своими челюстями, чуть не уничтожив его лук.
