Колдун быстро выгнал песчанку и, когда все расселись, повел ее в пустыню, сверяясь с указаниями памяти электронного штурмана.
— Приехали, — сообщил он, увидев, что двигающаяся на экране точка, обозначающая их машину, почти совпала с неподвижной — местом установки песчаной мины.
Все выпрыгнули из машины. Самум повел по сторонам металлоискателем.
— Здесь, — указал он пальцем в трех метрах от песчанки.
Вместе с Колдуном они стали ботинками разгребать песок. Вскоре под ногой у инженера что-то звякнуло — и из песка показалась верхняя часть башни шестиколесника с крышкой люка. Инженер, не торопясь, вынул из кармана вакуумный баллончик с распылителем и, направив его сопло в тонкую щель между башней и крышкой люка, надавил на кнопку. Струя жидкого ВВ, выброшенного под давлением, просочилась в зазор и частью застыла на поверхности, образовывая от контакта с воздухом коричневатую пену. Вдавив в нее радиовзрыватель, хранившийся в колпачке того же баллончика, Колдун сделал знак всем отойти. Взрыв прогремел негромко, и когда диверсанты выглянули из-за машины, погнутый люк вражеского вездехода был открыт.
Инженер первым спустился в башню, откуда несло нестерпимым жаром.
— Один, кажется, еще жив, — через несколько минут донесся его глухой голос из чрева машины.
Самум принес из песчанки трос и сбросил его конец в отверстие люка.
— Привяжи его, — проговорил он, наклоняясь вниз.
Трос задергался в руках психолога, и он совместно с Шаманом потянул его на себя. В отверстии показалась сначала голова, а потом плечи и грудь гаюна, под мышки которого был пропущена петля. Тело вытащили, уложили на песок, и Самум склонился над ним.
— Действительно жив, — закончив свое обследование, проговорил он. — Давайте отвезем его в пирамиду. Может быть, удастся откачать.
Пленника уложили на заднее сиденье песчанки, и Сирена с психологом уехали.
Шаман спустился вниз в башенное отделение. В командирском кресле, склонив на грудь голову, сидело повисшее на ремнях мертвое тело командира машины. Духота была неимоверная, и он не представлял, как Колдун может так долго находиться внизу, на месте механика-водителя. Прислушавшись и не уловив никаких звуков, свидетельствующих об активной деятельности инженера, он позвал его.
— Миша, что там у тебя?
— Сейчас закончу, — глухо донеслось из глубины корпуса.
Голова инженера неожиданно появилась под ногами Шамана в проеме люка.
— Блок памяти я вытащил, — проинформировал он, протягивая командиру металлическую коробку с обрывками проводов. — В вигваме посмотрим. Давай вытащим отсюда этих лохотников, как выражается Самум, а то через несколько часов сюда уже невозможно будет спускаться.
Они полчаса провозились, вытаскивая из вездехода его погибший экипаж и оттаскивая тела подальше от люка. Окончив работу, закрыли люк, присыпав его слоем песка.
— Горючки в нем еще больше полбака. Боезапаса под завязку, — сообщил, обливаясь потом Колдун. — Надо бы проверить вторую закладку, а то потом туда не проникнем, дышать будет нечем.
Второй вездеход они нашли достаточно быстро, но добраться до него не смогли. Начав проваливаться в зыбучку, созданную миной, он перевернулся на бок, и выкапывать яму в песке глубиной более метра, под палящими лучами Хохайя, диверсанты не стали. Они уже с тоской поглядывали на скалу, до которой пришлось бы идти почти километр, когда заметили, что от пирамиды отделилась песчанка и двинулась к ним.
На этот раз Сирена учла прошлую ошибку и сбросила скорость вовремя, не окатив их пылевым облаком.
— Ну, что там наш пленник, — спросил Шаман, усаживаясь в кабину.
— Очень плох. Самум утверждает, что из него высосали всю энергию.
— Сможем допросить? — поинтересовался Колдун.
— Самум не уверен.
Гаюн был действительно плох. Он находился в сумеречном состоянии. Сканирование мозга, проведенное психологом, показало, что его сигналы медленно, но неуклонно затухают и уже не в состоянии управлять всеми функциями организма.
При появлении в зале Шамана врач протянул ему черную книжечку воинского удостоверения.
— Военная разведка? — несколько удивленно произнес командир, ознакомившись с содержанием документа. — А этому-то что тут было надо.
— Базы его знает, — ответил Самум.
— Базы действительно знает, но и нам бы не помешало. Можно, что-нибудь придумать? — обратился Шаман к врачу.
— Я уже вколол ему стимулятор. Результат, как видишь, слабенький. Он умрет.
— А если еще одну дозу?
Психолог молча достал всасывающуюся капсулу и выразительно посмотрел на командира.
— Как только начнет приходить в себя, все отойдите подальше, чтобы он вас не видел, — приказал Шаман и кивнул Самуму. Тот приложил капсулу к шее пленного и подождал, когда ее содержимое всосется, а потом опустил руку, прощупывая пульс.
Лицо гаюна порозовело, ресницы начали подрагивать. Он стал приходить в себя. Психолог утвердительно кивнул и отошел на несколько метров.
Фигура склонившегося над пленником Шамана неожиданно задрожала, и на его месте появился гаюн в песочном камуфляже, с погонами советника первого ранга на плечах.
— Как вы тут оказались, меченосец? — спросил советник у открывшего глаза гаюна.
— По приказу стража верности Ю-Сима преследовал группу солнечников, сброшенную сюда несколько дней назад, — едва шевеля губами, проговорил раненый.
— Многоликий Ю-Сим сейчас здесь? — наклонившись ниже, чтобы лучше слышать, спросил советник.
— Он должен был прилететь сегодня.
— А может, солнечников здесь нет? Не ошибся ли многоликий?
— Он не ошибается. Информация от самих солнечников.
— Ты в плохом состоянии, мечник. Могу ли я чем-то тебе помочь?
— Я умру?
— Врач говорит, что тебе осталось несколько минут. Если хочешь, что-нибудь передать многоликому, можешь на меня положиться.
— Передай, что я выполнил свой долг. Шаманы этого варварского народа все уничтожены. Их священные камни я спрятал.
— Где ты спрятал камни? Многоликий на слово мне не поверит.
— Камни…
Гаюн медленно задрожал и закрыл глаза.
По сигналу Шамана к нему быстро приблизился Самум, но приложив пальцы к шее пленника, отрицательно покачал головой.
— Все кончено, — произнес психолог. — Он и так долго держался.
— Сказал, что-то интересное? — спросил приблизившийся Колдун.
— Они целенаправленно уничтожили всех шаманов и спрятали ритуальные камни.
— Значит, они заранее знали, что мы придем? — спросил Самум.
